Ее королевское пророчество - Наталья Анашкина Страница 3

— С вами все в порядке? — участливо спросила Рейна. Подскочила со стула, засуетилась, не зная, чем угодить.

— Будет, — коротко отозвалась Морриган, опираясь о стол одной рукой. Другой она неожиданно подхватила стоявшую на столе рюмку с наливкой и ловко опрокинула себе в рот. Вот так просто, не морщась и не брезгуя. Рейна на миг оцепенела, не зная, как ей реагировать на увиденное.

— Замерзла очень, — спокойно пояснила та.

— У меня есть шаль. Хорошая, теплая, — снова засуетилась Рейна. — Если возьмете…

— Не нужно, я уже ухожу.

Женщина поставила пустую рюмку на стол и уже двинулась к выходу, как вдруг почти у порога остановилась и снова заговорила:

— Вы должны знать, что вашей дочери благоволит бог Удачи. — Рейна смотрела на нее во все глаза и ловила каждое слово. — Ей повезло дважды. В первый раз, когда оказалось, что у нее есть способности начинающего мага. Хотя столь молодая кровь, увы, ничем бы ей не помогла. И второй раз сегодня. Я сделала ей один подарок. И ей хватило сил его принять.

Рейна растерянно заморгала, осознавая тот факт, что ей не дано понять этих сложностей. Кажется, гостья догадалась об этом по ее лицу и сменила тему:

— Вы уже делали магический расклад на пол ребенка? — Взгляд пронзительных глаз переместился на круглый, сильно выпирающий живот Рейны.

— Да, да, — торопливо заговорила та. — Здесь есть одна женщина. Она умеет. — Голос заметно потеплел, и впервые за последние дни она слабо улыбнулась. — Это будет девочка.

— Назовите новорожденную Бьянкой.

— Но… как же так? — Рейна была снова сбита с толку. — Ведь у меня уже есть одна Бьянка.

Морриган смотрела куда-то в сторону, будто и не слышала вопроса. Рейна заметила, что ее глаза стремительно темнеют, превращаясь в две черные бездны.

— Назовите, — отстраненно повторила она, прежде чем исчезнуть.

Бьянка открыла глаза и сфокусировала свой взгляд на выцветшей занавеске, сквозь которую слабо пробивался солнечный свет.

Такая редкость за последние дни. Настоящий подарок.

Оглядела тесную комнатушку, где все было на своих местах, все по-прежнему. Вот только сама она чувствовала себя иначе.

Бьянка никак не могла понять, что с ней не так, но едва заметная поначалу тревога с каждой секундой лишь нарастала.

А потом она вспомнила.

Страшной лавиной накатило все сразу — угольные глаза Чужеземца, его беспощадный приговор, поглотившая ее тьма…

Бьянка осознала, что уже и не надеялась увидеть этот мир.

Сдавленные рыдания вырвались глухим стоном пережитой боли, страха и отчаяния.

— Что, доченька? Где болит? — В комнату, запыхаясь, вбежала мать. Одной рукой она держалась за живот, другой приподняла и крепко прижала к себе дочь.

— Все хорошо, — слабо выдохнула Бьянка. — Теперь все хорошо.

Она отстранилась от матери, будто впервые вгляделась в ее усталое и такое родное лицо.

— Нигде не болит, — поспешно добавила она. — Простите, если напугала.

— Ну что ты, что ты. — Мать снова обняла ее и неожиданно разрыдалась громче и горестнее самой Бьянки. — Милое мое дитя, как же я счастлива, как счастлива.

Бьянка, слегка ошалевшая от столь бурных эмоций, потрясенно молчала. Матушка была строгая, сдержанная, и она не привыкла к проявлению чувств с ее стороны. Ласки матери все больше перепадали близнецам, хотя порой они были просто невыносимы.

— Мне нужно многое вам рассказать, — осторожно проговорила она, как только рыдания матери стихли. — Я видела… Чужеземца.

— Знаю, родная, не будем об этом.

— А еще… я вспомнила это вот только что! — Лицо Бьянки озарила блаженная улыбка. — Я видела Ангела.

Мать нахмурилась, спросила уже привычным строгим голосом:

— О чем это ты?

— Здесь была женщина! — уверенно и возбужденно пояснила девушка. — Я видела ее! Она вся светилась и что-то говорила мне. У нее были удивительные глаза.

Лицо матушки помрачнело, она встала и отошла к окну.

— Что ж, тогда и мне есть что сказать тебе, милая, — обреченно произнесла она, стоя к ней спиной. — Я счастлива, что ты жива, моя девочка. Но ты должна знать, что твоя жизнь больше не принадлежит тебе.

— Что вы такое говорите? — Сердце Бьянки испуганно екнуло.

— Это был вовсе не ангел, милая. Это была наша королева.