Простые волшебные вещи [= Темная сторона ] - Макс Фрай Страница 3

— Знаю, — согласился Лонли-Локли. — На мой взгляд, подобному чувству следует верить… Что ж, значит, в этом деле ты мне не помощник.

— Как это — «не помощник»?! — огорчился я. — Я же сам заманил тебя в это неуютное местечко. Я, конечно, понятия не имел, что творю, и все такое, но это не освобождает меня от ответственности за возможные последствия… И потом, в конце концов, это — мой сон. Кому с ним разбираться, как не мне!

— И как ты собираешься «разбираться» со сном, который давным-давно перестал тебе сниться?

— Надо подумать.

Я отставил в сторону незаметно опустевшую тарелку и звонко чихнул. Все-таки злодейка-простуда уже встала на мой след. Она с наслаждением облизывалась, предвкушая, как сожрет меня с потрохами.

— Возможно, тебе следует на время отказаться от детской веры в собственную неуязвимость и выпить стаканчик горячего вина. Старое, проверенное средство. — Лонли-Локли перешел на лекторский тон: — Авторы множества книг по медицине подтверждают общепринятое мнение о пользе этого напитка для людей, ставших жертвами переохлаждения.

Не дожидаясь моего ответа, он поставил кувшин с вином на раскаленную жаровню.

— Разве что из твоей дырявой чашки! Она у тебя с собой? Может быть, сие магическое действо поможет мне не только избавиться от насморка, но и собраться с мыслями.

— Почему бы нет? — согласился сэр Шурф, доставая из-за пазухи старую чашку без дна. — На тебя этот ритуал действует не менее эффективно, чем на бывших членов моего Ордена. Во всяком случае, хуже точно не будет.

— Хуже уже просто некуда, — пожаловался я, внезапно обнаружив, что уже являюсь счастливым обладателем нескольких тонн свежайших соплей. — Дырку в небе над моим носом, ну и темпы у этой грешной простуды!

— Держи. — Рука в огромной, испещренной рунами защитной рукавице протянула мне чашку, на одну четверть наполненную горячим вином. — Думаю, тебе этого хватит.

— Надеюсь, что так, — прогундосил я, аккуратно принимая этот дырявый сосуд.

Я опасался, что на сей раз у меня ничего не получится: во время насморка очень трудно сохранять веру в собственное могущество. Тем не менее оно было на месте: жидкость оставалась в дырявой посудине, словно добрую половину своей жизни я проходил в послушниках древнего Ордена Дырявой Чаши, бок о бок с моим великолепным коллегой.

Я залпом выпил горячее вино и чуть не умер от облегчения. Насморк все еще был при мне, но он больше не имел значения. Ничего не имело значения: я стал таким легким и равнодушным, что, пожалуй, не стал бы обращать внимания и на более серьезные неудобства.

Я вернул волшебную чашку хозяину и замер, прислушиваясь к экстренному выпуску новостей из глубины собственного организма. Насморк отступил первым; почти неощутимая, но настырная боль в горле слегка усилилась, а потом ушла навсегда. Напоследок я закашлялся, но и этот приступ тут же прекратился. Выходит, я все-таки перенес честно заработанную простуду, просто сие экзистенциальное переживание отняло не дюжину дней, как обычно, а чуть больше минуты.

— Здорово! — вздохнул я, когда ко мне, наконец, вернулся дар речи. — Потрясающе, Шурф! Всякий раз твоя дырявая чашка работает немного иначе. Словно сама знает, что именно мне от нее нужно… Во всяком случае, теперь нам с тобой не придется слоняться по дому в поисках моего носового платка, которого у меня все равно отродясь не было. Вместо этого можем заняться делом о пустынных пляжах…

— Ты действительно собираешься вмешаться в мои сновидения? — спросил Лонли-Локли. — Мне чрезвычайно приятно оказаться свидетелем твоего великодушия… Хотя, зная тебя, рискну предположить, что в первую очередь тобою руководит любопытство.

— Вполне подходящее настроение для начала любого дела, — смущенно сказал я.

— А что ты собираешься предпринять? Мне, вероятно, следовало бы предложить тебе снова разделить со мною сон, как это было по дороге в Кеттари. Но в таком случае мы можем потерять немало времени: твои пляжи снятся мне далеко не каждый день. В последний раз это было сегодня. Кто знает, сколько ждать следующего случая? Три дня? Пять? Дюжину?.. К тому же, ты по-прежнему работаешь по ночам, что еще больше усложняет нашу задачу…

— Как правило, я работаю круглые сутки, хвала сэру Джуффину Халли за мое нескучное существование! — вздохнул я. — Знаешь, Шурф, я думаю, что для начала мне следует напроситься в гости в усадьбу Мелифаро. В спальне его «Великого и Ужасного» деда управлять сновидениями легче легкого… А что, вот сегодня же и отправлюсь! Не знаю, окажется ли моя поездка полезной, но приятной — наверняка. Умею я, все же, хорошо устроиться…

— У тебя есть основания полагать, что моя проблема требует немедленных действий? — поинтересовался Шурф.

— Никаких оснований, кроме шила в заднице. Не зря Джуффин вчера так долго выспрашивал, на кой мне понадобились целых два Дня Свободы от забот! Он вообще утверждает, что отдых — не моя стезя. Дескать, в этой области у меня нет никаких талантов… Судя по всему, наш шеф совершенно прав. Еще до заката не дожили, а я уже нашел себе халтурку на стороне… Кстати о шефе. А почему, собственно, ты не рассказал о своих страшных снах Джуффину? Он старый, мудрый и знает про эту темную сторону жизни почти все. Тогда как моей эрудиции хватает лишь на то, чтобы смутно предположить: сны — это то, что мне время от времени снится…

— Забавная формулировка! — с одобрением сказал Шурф.

Вечно с ним так. Никогда заранее не знаешь, какую из моих глупостей он пропустит мимо ушей, а какую не поленится в дневник на память записать.

— Что касается сэра Джуффина Халли… — Мой друг наконец спрятал свою устрашающую тетрадь обратно, под лоохи. — Видишь ли, Макс, дело касается не моих, а твоих сновидений. Если уж рассказывать о них третьим лицам, ты должен сделать это сам. Теоретически говоря, любой человек имеет право на личную тайну. Это даже в Кодексе Хрембера прописано…

— Там много чего прописано, — усмехнулся я. — Но боюсь, Джуффину известно куда больше моих «личных тайн», чем мне самому… Ладно, ты прав, не будем дергать шефа по пустякам. Для начала я просто попробую еще раз увидеть этот сон. Может быть, мне и самому удастся понять, что теперь не так с моими пустынными пляжами, а там поглядим… Думаю, Мелифаро будет в восторге, если я вдруг, ни с того ни с сего, отвезу его к родителям. Хоть какая-то польза от нашего с тобой мероприятия!

— Мне чрезвычайно нравится твоя решительность, Макс, — сказал Лонли-Локли.

Он аккуратно поставил на стол пустую кружку и поднялся.

— Спасибо тебе… Надеюсь, ты не обидишься, если я скажу, что меня ждет несколько незаконченных дел?

— Надежда, как мне не раз говорили, глупое чувство. С другой стороны, обида — чувство куда более глупое. А посему — никаких обид… Если ты подождешь несколько минут, я переоденусь и подброшу тебя к Управлению. Эти «незаконченные дела», — они угрюмо бродят вдоль стен твоего кабинета или как?