Бесы с Владимирской горки - Лада Лузина Страница 3

Или на спрятанную в Замке тайную комнату – комнату мертвеца.

И Катя вполне могла представить себя таким домом-замком.

Вот огромный парадный зал с нарядной лепниной – он предназначен для бизнес-встреч за длинным столом, обсуждений, презентаций, банкетов. Тут постоянно бывает много людей, тут она – королева, и все ее решения верны, а проекты – удачны.

Вот сверху тайная Башня ведьмы с Книгой Киевиц, полной заклятий и древней магии. Там она на своем месте, там она – загадка даже для самой себя, но отгадывать эту загадку волнительно и приятно.

Но есть еще одна комната… комната, о которой говорила ей мама во время последней встречи.

«Катюша, девочка моя… ты никого не любишь…»

Огромная, как больничная палата, пустынная, холодная, мрачная, с заколоченным крестообразными досками входом. Комната, где умерла когда-то ее любовь.

В этой комнате нет ни обоев, ни занавесок, потолки оплетены паутиной, стены намокли от сырости и давно отключено отопление. В этой комнате стоит одна лишь железная кровать без матраса. И на ней сидит Катя – не в печали, в смертельной апатии, понимая, что нет смысла двигаться – это ничего не изменит, нет смысла ждать – в эту комнату никто никогда не зайдет.

Она больше никого не полюбит.

И ее не полюбит никто.

Потому что пройти в ее тайную комнату можно только чрез Башню Киевиц – только тому, кто узнает истинную Катерину, Киевицу и ведьму.

А ведьму кто сможет любить?

Страсть она разожжет в любом… но любовь… Страх разожжет, безумие, похоть – что угодно. Чем больше разрастались ее силы, тем неодолимее становилась ее красота, тем отчаяннее были взгляды мужчин…

Но при чем тут любовь?

Для любви нужен равный!

– Не грусти, – Маша Ковалева нежно коснулась ее локтя – видимо все Катины мысли были прописаны у нее на лице.

Маша, младшая из трех Хранительниц Города, и уговорила Катю пойти сюда, во Владимирский, к открытым на один день мощам мученицы Варвары – самой известной на Киеве святой покровительницы любви и брака.

– А ничего, что Варвара твоя считалась в Киеве гонительницей ведьм? – усмехнулась в ответ Катерина.

Воистину Киев, столица Веры и столица Ведьм – Город контрастов, где даже ведьмы идут порой за любовью к святым. Впрочем, Ковалева, единственная из Трех Киевиц не имела в роду ведьм, а заодно и проблем со святыми и храмами.

– Давай попробуем, – мягко сказала Маша.

За ее спиной образовался Мирослав Красавицкий – прорисовался медленно, постепенно, чтобы люди в толпе, в суете, разговорах, моргании, не заметили, как призрак появляется прямо из воздуха, из неверных вечерних теней.

Привидение Мира обрело плоть. Он обнял Машу, они привычно улыбнулись друг другу.

– Мелкий заснул, – негромко сказал он, подразумевая Мишу, Машиного восьмимесячного сына, который, впрочем, считал Мира своим истинным отцом, и его не смущало, что истинный отец – привидение.

И Катя неожиданно почувствовала зависть… Мир Красавицкий – вот кто может любить и Киевицу, и ведьму. Потому что он – призрак. Он часть их ирреального мира. И ей, видимо, тоже стоит найти себе колдуна, привидение, вампира, черта лысого – разве не с ними обычно сожительствовали ведьмы в украинском фольклоре? Сказка ложь, да в ней, красотка, намек…

– Завидую тебе, – наклонилась она к Маше. – Вы уже столько времени вместе. Ваша с Миром любовь неподдельная.

Маша моргнула и почему-то смутилась, словно слово «неподдельная» оттолкнуло ее.

«Неподдельная? Так в чем проблема, Катерина Михайловна? – отозвался внутри голос всезнающей и саркастичной Кати-ведьмы. – Варишь Присуху. Даешь ее любому мужчине. Потом убиваешь его (чтоб и после смерти он не мог тебя разлюбить)… и у тебя будет такая же неподдельная любовь, как у Маши и Мира».

«Зачем я так?… – укорила сама себя Катерина.

Но зависть испарилась.

Мир Красавицкий был приворожен однажды магическим зельем.

Он нечто вроде гомункулуса, выведенного в колдовской пробирке.

Хочешь и себе такого?

Просто сваргань, как мисс Франкенштейн!

И внутри даже пробежала черной кошкой крамольная мысль: «А почему бы не попробовать?»

Быть может, сильная ведьма просто неспособна выстроить отношения с мужчиной иначе?

Может, и ей не глупить, не ходить по святым, а пользоваться Присухой направо-налево – в свое удовольствие… экспериментировать с дозами. Кто ей запретит?

Почему, собственно, нет?

Их часть очереди уже подошла к стенам Владимирского. С мозаики над центральным входом на Катю неодобрительно взглянул подозрительно красивый князь Владимир, креститель Руси, в золотой, украшенной драгоценными камнями византийской короне. Две молодые женщины, стоявшие за Катей засуетились – одна поспешно выплюнула жвачку и завернула ее в бумагу, вторая старательно заправила фривольные голубые локоны под меховую шапку.

– Катя, дай Варваре всего один шанс, – снова считала Катино настроение Маша.

– Я слышала, после встречи с Варварой, – невесть почему голубоволосая расценила эти слова как начало диалога, – ты точно встретишь свою настоящую любовь. А если любовь ненастоящая, она сразу отвалится.

Катерина приметила, как неприятно потемнело лицо Мирослава Красавицкого.

Неужели он тоже считает их любовь ненастоящей? Какая чушь – они вместе столько лет, какое теперь имеет значение, как все начиналось когда-то? Ну, приворожили его – не велика беда…

Или беда? Просто все они – и Маша, и сама Катя, и Даша Чуб привыкли к Миру, перестали отличать его от живых. Привыкли к своему подручному призраку, как иные ведьмы привыкают к своим персональным чертям, считая их практически членами семьи. Тем паче, что черти всегда остаются верны своей избранной ведьме – преданы ей, как домашние собаки. Как присушенные привидения…

Катя обратила взор на Собор – портал главного входа приближался, очередь поднялась еще на одну ступень, уже был виден притвор, где продавались свечи, вторые стеклянные двери вовнутрь и потолок храма за ними.

– А мне говорили: стоит во Владимирский парня своего привести… ну, просто так, типа фрески посмотреть… и он в тебя сразу влюбится! – сказала вторая молодая. – И предложение сделает сразу, – похоже, она мало отличала святую Варвару от обычной Присухи.

– Дуры вы, – гаркнула через плечо тетка в желтой вязаной шапке. Дображанская подумала, что та отчитает их сейчас за «приворотные» мысли, но в корне ошиблась. – Хотите мужа хорошего – колечко святой Варвары купите! И носите. Оно всем помогает. Только сегодня вы уже не купите… я последнее забрала, – довольно похвасталась она. – Бабуля-продавщица мне так и сказала: «осталось одненьке – мабуть, вас і чекало». Вот! Как раз на большой подошло, – показала тетка оттопыренный палец.