Академия для Сапфира - Екатерина Полянская Страница 3

Собрав все самообладание, какое смогла в себе отыскать, я повернулась к Сапфиру:

— Ты видишь, что я правда здесь живу. А теперь уходи.

Думаю, он бы подчинился…

Но открылась дверь.

Папа ушел на службу. По дороге едва кивнул мне. На лишнего человека в пределах видимости вообще никакого внимания не обратил.

Зато обратила мама:

— Что вам здесь надо?

Сапфир, похоже, только что пожалел, что вообще сюда притащился.

— Мама…

— Профессор Арман Сапфир, — не дал мне сгладить ситуацию маг. Я мученически закатила глаза. — Я привел домой вашу дочь. Видите ли, произошла немного нелепая ситуация. Мой… э-э… моя магия случайно втащила Этту ко мне в спальню.

Дослушивать она не стала.

Щеку обжег удар.

— В комнату. Немедленно!

Я прошмыгнула в дом.

Не потому что такая покорная мышка, просто хотелось убраться подальше от отвратительной сцены. Еще и Сапфир это видел! Последнее почему-то уязвило больше всего.

— Чтобы я больше не видела вас возле нее!

Дверь с грохотом захлопнулась, оставив ошарашенного мага по ту сторону.

Надеюсь, мы с ним больше никогда не встретимся.

Голос догнал меня на середине лестницы.

Слишком быстро.

— Ты переспала с ним?

Только этого еще не хватало!

Я остановилась.

— Нет же!

— Точно? — Темные глаза в обрамлении рыжеватых ресниц сверкали настороженно.

Внимание, о котором я, признаюсь, иногда мечтала, свалилось на голову внезапно и не принесло никакой радости.

Щека еще горела, как и обида в душе. Я не забыла. Но продолжения скандала не хотелось, поэтому говорила совершенно спокойно:

— Мама, прекрати. Я не глупая и прекрасно знаю, что истинные адамасы не связываются всерьез с простыми девушками вроде меня. А не всерьез меня не интересует.

Опять чистейшая правда, между прочим.

Какая я сегодня честная!

Собиралась преодолеть несколько оставшихся ступеней, но услышала что-то совсем уж неожиданное:

— Еще как связываются, если любовь разум застит. — Мама издала смешок, чего с ней давным-давно не случалось. — А ты хорошенькая. Не хуже, чем я была когда-то. Так что, Генриетта, не важно, что там у вас было или не было, не встречайся больше с ним. Никогда. Иначе рискуешь оказаться как я — нищей приживалкой без будущего, еще и с ворохом проблем. А от мужчин в жизни, уж поверь, помощи никакой, как бы сильно они не любили.

Мысли окончательно запутались.

Я быстро кивнула.

— Не буду. Честно.

И убежала наверх. На второй этаж, а потом еще выше — туда, где в маленькой комнатке под крышей жила, а вернее, доживала оставшиеся ей дни, бабушка Фийя.

Дом принадлежал ей, как и все его содержимое. И вообще-то, бабушкой она мне не была. Она приходилась двоюродной тетей отцу. Вернее, когда-то была женой его двоюродного дяди. То еще родство. Но так уж вышло, что именно нам, зная наше плачевное положение, она предложила переехать сюда и ухаживать за ней, а потом получить кое-какое наследство. Дом и деньги. Папа говорил, там не особенно много. А мама частенько спрашивала, ну когда уже…

К счастью, Фийя оставалась довольно бодрой. Когда мы приехали и меня негласно приставили к ней, я боялась, что возиться придется с ворчливой старухой, но обошлось. Пару дней мы присматривались друг к другу, но потом постепенно сблизились. Она считала отца бесхребетным, мама ей не нравилась, а о Грайане она говорила, неизменно морщась, но мне приказала звать ее бабушкой, шутила и даже отдала пару платьев времен своей молодости, чтобы я могла перешить их для себя.

Они мне казались настоящими сокровищами, мама бы ни за что не разорилась на такую дорогую ткань!

…Последние ступеньки.

— Бабушка? Ты уже встала? — Я приоткрыла дверь и осторожно заглянула в комнату.

— Что там у них происходит? — Она сидела в кресле, уже одетая в элегантное темно-зеленое платье.

Каждый день она укладывала волосы и одевалась так, будто ждала гостей, но к ней ни разу на моей памяти никто не пришел. И сама она вниз не спускалась.

— Родители опять поссорились. А я…

Я сама не поняла, как моя голова оказалась у нее на плече. По щекам текли слезы, слова лились бурным потоком. Я выложила все: и про злокозненный плющ, и про нахального Сапфира, и про пощечину упомянуть не забыла. Все-таки очень важно, чтобы был рядом близкий человек, с которым можно поделиться сокровенным, даже если помочь он ничем не может.

— Ну и как он тебе? — хитро прищурилась бабушка.

— Кто?

— Не притворяйся. Сапфир этот! Когда еще бы представился случай оценить экземпляр во всей красе.

Опять лицу стало жарко. Да что ж такое!

— И ничего я не…

— Так я и поверила!

Красивый.

Только наглый. Думает, весь мир вращается вокруг него.

Но высказать свое суждение вслух я не успела. Раздался стук в дверь, а потом, не дожидаясь ответа, в комнату вошла мама. Ей пришлось пригнуться, чтобы пройти в низкую дверь и не удариться макушкой.

— Госпожа. — Она кивнула бабушке и тут же забыла о ней. — Этта, ты принесла лекарство?

— В сумке.

Прогулки по городу в несусветную рань, несомненно, не входили в чисто моих излюбленных развлечений. Но с лекарством, которое невозможно было достать здесь и которое мама заказывала для брата из Эшоля, где до переезда мы прожили несколько лет, произошла накладка. Пришел разбитый флакон. Мама была в истерике. Тогда поздно вечером бабушка написала знакомому магу, и он согласился помочь. Мы не верили. Точнее, мама всю ночь металась из угла в угол, папа с братом спали, будто происходящее их вообще не касалось, а мы с бабушкой пыталась скрыться от бури в комнатке под крышей. Не удалось. Не было еще и пяти, когда туда влетела мама. Ответ от мага пришел. Лекарство было готово, можно забирать. И идти за ним, конечно, выпало мне. К счастью, недалеко, и недрагоценный город по праву считался тихим и безопасным. Там, где мы жили до этого, смею надеяться, никто бы не отправил меня на улицу до рассвета. Это время принадлежало ночным бабочкам и всяким темным личностям.

Порывшись в сумке, мама вытащила оттуда нужное.

Выдохнула.

Впрочем, уже через мгновение ее лицо вновь отражало привычную смесь недовольства и беспокойства.

— А это еще как понимать?! — Она метнулась к окну.

Еще не видя толком ничего, я уже подспудно чувствовала, что что-то там неуловимо изменилось. И поэтому направилась за ней.