Служанка с Земли: Радужные грёзы - Сирена Селена Страница 3

Лиланинэль задумчиво кивнула каким-то своим мыслям. Кажется, мои последние слова успокоили принцессу, потому что впервые за весь разговор её напряжённые плечи расслабились.

Пока она не озвучила очередной вопрос, я перехватила инициативу:

– Принцесса, неужели Вам всего шестнадцать лет?

Не то, чтобы меня действительно это интересовало, но уж больно скептически настроена была девушка для своих шестнадцати. Обычно юные барышни весьма впечатлительны и верят практически на слово другим людям.

– Вообще-то, такие вопросы невежливо задавать девушкам, тем более лицам королевской крови. Это считается оскорблением. – Вновь тень высокомерия на миг пробежала по красивому лицу. – Но раз уж ты из Норгеша, то на первый раз я прощаю. Мне сорок восемь, – торжественно произнесла принцесса, от чего я чуть было не поскользнулась на пологом песке и не упала плашмя в воду.

– С-сколько? – эта информация меня поразила до глубины души и прежде, чем я подумала, у меня вырвалось. – Вы соврали Леандру?!

Лиланинэль окинула меня возмущённым взглядом. Похоже, рядом со мной ей всё-таки было тяжело держать себя в руках.

– Так наши три года идут за ваш один, а совершеннолетие в Донтрии наступает в пятьдесят лет. Через два года мне исполнится пятьдесят и смогу выйти замуж. И предвосхищая твой следующий вопрос, мы живём в среднем двести-триста лет. Всё-таки магия донтрийцев близка к природе, а потому продляет нашу жизнь.

Последняя фраза была сказана с таким пафосом, что стало ясно, как сильно Лиланиэль гордится своим происхождением. Ну да, для таких, как она, норгешцы со своей обычной продолжительностью жизни действительно являются людьми второго сорта. Я уже молчу о людях, не обладающих магией. Просто удивительно, что она согласилась выйти замуж за Леандра.

Последний вопрос я не могла не озвучить вслух:

– Но как же Вы тогда собираетесь выйти замуж за старшего сына лорда Кристиана?

Не знаю, почему судьба Леандра меня всё ещё волновала, но отчего-то я чувствовала себя обязанной убедиться в том, что у юноши всё сложится хорошо.

– Есть специальный брачный ритуал с обменом крови. Если я соглашусь стать его женой, то благодаря ритуалу он станет жить гораздо дольше.

При этих словах принцесса едва нахмурила свой аккуратный носик, и я поняла, что ей крайне не хочется проводить такой ритуал. Возможно, это как-то скажется на ней самой?

– Но он же Вам нравится? – спросила я тихо, чувствуя себя разведчиком, вставшим на тонкий лёд.

То ли Лиланинэль до сих пор ни с кем не делилась своими переживаниями, то ли хотела кому-то выговориться, но она ответила на мой вопрос.

– Нравится, и даже очень. Вот только ритуал отнимет мои магические силы, – вздохнула она печально.

Я не знала, как прокомментировать её ответ. У меня никогда не было дара, и я понятия не имела, что это такое, когда надо пожертвовать его частью. Самым уместным было в этой ситуации – промолчать. Так я и поступила. Откинула тугую косу за спину, присела на корточки, взяла пригоршню воды в ладони, сложенные лодочкой, и плеснула себе в лицо. Холодная вода обожгла кожу, и я стала громко отфыркиваться.

За спиной раздался задорный смех. Я удивлённо обернулась, не поверив, что принцесса смеётся надо мной, но увидела Винсента. Пока я умывалась, Лиланинэль, убедившись, что малыша я не похищала, удалилась, зато младший князь решил найти меня и Ладислава.

Винсент Торн из рода Лунный Свет, младший правящий князь Донтрия собственной персоной стоял неподалёку от меня в тёмно-оливковых штанах, подчёркивающих его длинные стройные ноги и небрежно надетой рубахе, расстёгнутой у мускулистой шеи. Рубашка оголяла его шею и треугольник кожи на поджарой груди, от которой сложно было отвести глаза. Солнечные лучи играли в его длинных до поясницы распущенных волосах, придавая им оттенок расплавленного золота. Все виденные мною донтрийцы отличались невероятным атлетическим телосложением, но Винсент был настоящим красавцем и прекрасно это знал. Я готова была поспорить, что этот несносный донтриец специально остановился именно там, где солнечный свет пробивался сквозь густую крону деревьев, а ещё и на то, что он привык, что девушки штабелями укладываются к его ногам.

– Как ты забавно умываешься. У нас в Донтрии считается неприличным, если девушка издаёт настолько громкие звуки, – всё ещё смеясь, прокомментировал он.

«Пф-ф-ф, и почему я не удивлена?»

– Да ты воду трогал?! – возмутилась я. – Она же ледяная! Как тут ещё можно умыться? Эх, а так голову хочется вымыть и самой окунуться, да и Славика искупать не мешало бы. Но я боюсь простудиться, чего уж тут говорить о ребёнке. Что касается Ваших обычаев, то, как я поняла, у Вас громко смеяться тоже неприлично, – с намёком произнесла я.

Винсент пропустил мой намёк мимо ушей, зато любезно предложил:

– О, так я могу согреть, – он подошёл к берегу озера, небрежно закатал рукава рубашки, обнажая жилистые руки, и опустил кисти в воду.

А дальше несколько минут я зачарованно смотрела на то, как еле заметные светящиеся полупрозрачные круги стали расходиться по водной глади от его ладоней. И хотя я уже далеко не в первый раз видела магию в этом мире, я всё равно восхищённо задержала дыхание. Что-то внутри меня буквально вопило: «Это сколько же энергии надо было бы потратить на Земле, чтобы вот так быстро нагреть воду в целом озере!» В душе даже стало немного обидно, что я поменялась телами с обычной служанкой, а не с кем-то, наделённым даром.

На лбу Винсента выступила лёгкая испарина, которую он небрежно стёр рукавом рубашки.

– Ну вот, около берега вода теперь тёплая и можно мыться. Но дальше чем по пояс лучше не заходи, так далеко моя магия не простирается, – сказала он, поворачиваясь ко мне и окидывая взглядом с головы до ног.

Я потрогала воду, которая стала как настоящее парное молоко:

– Ого! Невероятно, я даже и не надеялась на такое!

Винсент кивнул головой, принимая мою искреннюю похвалу и широко улыбнулся:

– А награда для меня будет? – и подмигнул.

Вот ведь прохвост! Несмотря на то, что ещё в особняке Кьянто честно сказала ему, чтобы он ни на что не рассчитывал, Винсент до сих пор не упускал и случая пофлиртовать со мной или бросить какую-нибудь двусмысленную фразу. Я демонстративно фыркнула, показывая, что награды от меня он не дождётся, а потом вспомнила то, что недавно меня интересовало:

– Винсент, а сколько тебе лет?

Не теряя время даром, я раздела Ладислава и посадила малыша на песчаное дно, чтобы вода доходила ему до бедра. Ребёнок с удивлением потрогал тёплую воду, а затем стал радостно хлопать ладошками по ней, пуская брызги. Впервые за прошедшие недели я увидела, как Слава улыбается, и у меня отлегло от сердца. До сих пор, несмотря на то, что я спасала малыша от правосудия архангелов, меня мучила совесть, ведь в каком-то смысле Лиланинэль была права: я просто похитила чужого ребёнка.