Синдром рыжей мыши - Броня Сопилка Страница 3

   Дэн

   «Дэн, ты не Соболь, ты Песец, и пьянство тебя до добра точно не доведёт», – кисло подумал я, и стоило мне сделать этот вывод, как его тут же подтвердил мой дорогой отец, пусть и несколько иными словами.

   – Шарик, ты балбес, Денис Максимович, – припечатал Максим Николаевич Соболь, и я согласно кивнул головой, не глядя ему в глаза. Стыдно было до чертиков.

   Семейный совет длился уже час, и на нём решалась моя дальнейшая судьба. Ну, в определенной степени. Некоторый её отрезок – ближайшие четыре недели, которые рискуют стать моим самым большим провалом.

   Отец немного помолчал, словно проверяя, насколько я осознал глубину своей «шариковости», и добавил:

   – И мы тебе ничем помочь не можем.

   Оп-оп, а вот это уже значительно хуже. Я же сам с этой хренью не справлюсь! Я вообще одиночка по натуре и терпеть не могу большие компании, особенно висящие на моей шее. Допустим, своих ребят я вполне организую, может, пару десятков мы организуем с ними вместе… но не сотню же зеленых(!) незнакомых(!) новичков!!!

   Да-да, сотня!

   Но кто же знал, что наутро у меня будет сто одиннадцать заявок от нубов*?.. А, нет… – я сверился со смартом, пиликнувшем об очередном сообщении, – ещё парочка добавилась. Итак – сто тринадцать! Не считая своих. СТО ТΡИНАДЦАТЬ! Ёжика мне в штаны! Причем больше половины ¬¬¬девчонки! Я схватился за голову.

   *Нуб – новичок, неумеха, дубина стоеросовая необтёсанная, путающая педали и рамсы.

   Особой пикантности добавляло то, что большинство из них собрались именно по мою голову (или другую часть тела), судя по откровенным намёкам, которые я всю вчерашнюю ночь, будучи не совсем вменяем, радостно поддерживал. Идиот. Не-не, больше не бухаю. Лесом такие подставы! Это ещё надо разобраться, чья была идея. Впрочем, реализация точно моя, так что мне и отвечать.

   Похоже, вся гамма эмоций отразилась на моём лице, потому что мама жалостливо потрепала меня по загривку.

   – Да не переживай ты так, сына, удали свой сетевой клич, делов-то. И езжай со своими ребятами, как обычно. Можешь взять кого-нибудь из новичков, кто повыносливее, в комфортном для тебя количестве.

   Я посмотрел на мать волком. Несколько затравленным волком, видимо, потому что отец скептично усмехнулся. А я взбеленился.

   Да за кого они меня принимают?! Чтобы я отказался от своих слов?! Ха!!!

   Чёрт… какая заманчивая всё-таки идея…

   Я яростно поскрёб отросшую со вчерашнего дня щетину. Ну уж нет! Не дождутся!

   Особенно эти. Я покосился на присевших на подоконнике Славика с Мариной. Брат и сестра, называется, старшие. Должны вроде защищать младшенького. Как бы не так! Да они первые бросят в меня камень. С самого начала семейного совета сияют улыбками, словно большего удовольствия не испытывали никогда в жизни. А уж как радостно они цитировали некоторые мои ночные высказывания. Змеи чешуйчатые! (И это я ещё мягко выражаюсь.)

    На самом деле для моей родни построить сотню-другую детишек – раз плюнуть, они такие турсборы проводили, закачаешься – по двести новичков на Кавказ таскали с перепадом высот до пяти тысяч. От батиного командирского голоса даже бывалые туряги писаются и какаются, и ходят по потолку, и выполняют всё, что приказано, а нубы стараются по-тихому слинять и не связываться. Отцу даже не надо выделять профессиональных инструкторов и брать ответственность за мой «поход». Достаточно просто прийти на предвыездное собрание моей оравы, и он запугает всех до икоты так, что количество желающих отведать «настоящей» жизни сократится минимум впятеро.

   Но непреклонный Максим Николаевич отказал мне даже в этой малости.

   – Сам заварил, сам расхлёбывай, - строго постановил он. - У тебя два варианта – либо отказаться от своих слов, либо за три дня сбить решительно настроенную группу, а за оставшиеся три дня вымуштровать их, выбрать комсостав и помощников. Часть заявленных в любом случае не поедет – не найдёт денег, не сможет отпроситься у родных, останется на пересдачи, заболеет поносом. Через четыре дня дашь мне нормально оформленный маршрут и список, я зарегистрирую твою группу, так что спасатели будут наготове. После этого составь список нужной снаряги. Её и рации возьмёшь в клубе под расписку, в том числе рюкзаки, палатки, если не будет хватать. У нас в старом фонде этого д… добра пылится тонна.

   М-да, видел я это д… добро. Добро зря пылиться не будет.

   – Мы со Славкой посмотрели твой маршрут, - продолжал отец. – Пойдёт. Даже на пьяную голову ты умудрился не напортачить – и интересно, и не слишком сложно. Я думал, ты под себя препятствий нахватаешься, но ты сумел под новичков заточить. Вот только последний пункт… случаен ли? - отец, прищурившись, посмотрел на меня.

   Вряд ли. Хотя я и не помню, как составлял этот аццкий маршрут. Но вряд ли он случаен. Только я об этом не скажу, пап. Даже себе пока ничего сказать не могу.

   Медвед-гора.

   На самом деле – не гора, всего лишь скала, нависающая над озером, красивое, просто потрясающе красивое место. Относительно труднодоступное – есть там один перевал со спуском по осыпи, а в обход больше суток теряется. Но к концу маршрута народу обычно по барабану осыпи. Они уже, как Суворов, готовы на попе с Альп съезжать.

   А ещё у Медвед-горы очень сложные скалолазные маршруты. В детстве я на одном из них чуть не убился, и с тех пор со скалами у меня довольно странные отношения. Обычные тренировочные на скалодроме, даже высокой сложности – с навесами, распорками, колодцами и маятниками, - прохожу спокойно, но стоит мне подступить к настоящей скале – и меня начинает трясти, как после трёхчасовой тренировки в режиме соковыжималки.