Ведунья против короля - Вера Чиркова Страница 3

Эршель был там, в глубокой нише, – неудобно скорчившись, сидел на простом стуле.

Но, попавшись с поличным, сумел не дернуться и даже сохранить внимательное выражение лица. Лишь разочарованно усмехнулся уголком губ и устало буркнул:

– Вы злые девчонки.

– Все в папочку. – Лита явно забыла, что собиралась разговаривать с королем с отстраненной вежливостью, либо уже успела изменить первоначальное намерение. – Если хотел получить добрых и любящих, то нужно было воспитывать самому.

– Значит, Ясвена не справилась.

– Неверный вывод. Мать все сделала правильно, и мы ее очень любим, – язвительно фыркнула младшая ведунья. – А чужих людей, да еще и обидевших нашу мать, ни уважать, ни жалеть не собираемся.

– Стоять! – вдруг с угрозой рявкнул Эршель, но было поздно.

Пока Лита пустой болтовней отвлекала его величество, Дилли мышкой прокралась ему за спину и откинула со странного горба плащ. А едва король ее обнаружил, спокойно протянула руку и сжала его предплечье стальной хваткой.

– Сидеть! – прикрикнула властно, как истинная королева, изучая открывшуюся ей картину, и позвала магистра: – Звен, иди, взгляни, что это такое?

– Проклятие… – едва оказавшись рядом, с досадой выдохнул маг и пояснил: – Самое настоящее. Примерно такое, какое было на Генри ле Саренсе. Саморазвивающееся и постоянно растущее. Кто-то очень сильно обозлился на его величество и приложил от всей души. Даже амулеты не спасли, в них ведь не предусмотришь всех пакостей, какие могут пожелать люди со скрытым даром.

– Ну так ведь он же сам всю жизнь старался делать все, чтобы его ненавидели! – едко произнесла Лита. – Вот и дождался. А по этой шишке вам не понятно, сколько времени он с нею ходит? Если бы он хоть примерно вспомнил, можно было точно сказать, кого так достал.

– Он и так знает, кто проклял, – буркнул Леар.

– Ну? – поторопил его Звен.

– Последняя королева. В тот день, когда они разводились… – Леар сдавал тайны правителя, не обращая внимания на злые взоры, которыми тот пытался его испепелить. – Шаманы пообещали снять проклятие, если им ее отдадут, но это уже невозможно. Она в ту же минуту прыгнула со стены монастыря.

– Бедняжка, – огорченно вздохнула Дилли. – Тоже нашла ради кого.

– Всё! – яростно рванулся король, но попытка не удалась. Девичьи руки держали крепче стальных кандалов.

– Ты не так поняла, – поправился Леар. – Прыгала она в надежде припугнуть его величество. Королева была отчаянной шантажисткой и совершенно не умела рассуждать логически. Придворные целители и охранники столько раз спасали ее сумасбродное величество от притворных попыток повеситься, отравиться и утопиться, что она поверила в собственное бессмертие. И, как избалованный ребенок, неустанно шантажировала всех окружающих, не понимая, что однажды может не повезти. В последний раз она прыгала в пышные заросли плюща, полагая, что они ее задержат, но промахнулась.

– Чем таким тебя подкупили, Леар, – почти с ненавистью процедил Эршель, уже не обращавший внимания на изучавших его магистров, – что ты стелешься перед ними, как раб?!

– Ничего-то он не понял, – разочарованно пробормотала Лита и успокаивающе погладила побледневшего секретаря по руке: – Не могу постичь, как можно много лет править огромной страной, оставаясь настолько слепым? И каждый раз упрямо наступать в одну и ту же лужу? Вот зачем он с таким постоянством женился на высокомерных и глупых принцессах, если рядом были любящие женщины?

– Бесполезный вопрос, Чижик, – устало вздохнула внезапно озаренная наитием старшая сестра. – Он не знает ответа, потому что никогда не искал. И переставай уже дергать его за усы, наше дело простое – снять с него проклятие и вернуться домой. Леар, что она крикнула, перед тем как прыгнуть?

– Откуда ты знаешь? – вскинулся, как от удара, король.

– Ну это же элементарно, – одарила его снисходительным взглядом ведунья. – Раз она была шантажисткой, то просто не могла обойтись без театральных жестов. Выкрикнуть нечто трагическое и красиво погибнуть – это же самая излюбленная комедьянтами сцена.

– Да, – кивнул секретарь, – ты права. Ее последнее величество была заядлой комедьянткой. И вышла замуж за Эршеля вовсе не для того, чтобы рожать ему наследников, поэтому тайком пила зелья. Ей нужны были корона и свобода. Но не удалось – целитель поймал ее с поличным. Король рассвирепел, она надерзила и в результате оказалась в монастыре. А когда его величество приехал провести ритуал расторжения союза, обвинила его во всех пороках и, крикнув: «Сам рожай себе уродов!» – прыгнула в заранее облюбованное место.

– Но в таком случае, – нахмурился Звен, – проклятие должно было появиться у него на животе.

– Там оно и проросло, – Леарон продолжал открывать тайны его величества с отчаянностью приговоренного, – но после шаманского обряда переползло на спину. И стало расти так быстро, что королю пришлось бежать, оставив трон и столицу на двойника.

– Предатель! – горько фыркнул Эршель. – Продался за ласковые улыбочки этих змеюк.

– Прекрати кривляться! – неожиданно строго прикрикнула Дилли. – И вообще помолчи. Дай подумать, как снять с тебя эту гадость.

– Не о том беспокоишься, – побелев от бешенства, прошипел король. – Я тебя к своему проклятию и близко не подпущу! Лучше ищи способ немедленно исчезнуть отсюда, пока я не приказал запереть тебя в карцере!

– Слушай меня внимательно, твое несчастное величество! – вмиг озверев, с ненавистью проскрипел Тровенг. – Если ты осмелишься еще хоть одним словом оскорбить мою жену или пригрозить, бояться за свою жизнь придется тебе. Ты и так растерял все мое былое уважение своим отношением к собственным детям! Ни одна, даже самая тупая, скотина на свете не бросает свое потомство на произвол судьбы! А ты умудрился по всему свету насеять бесприютных сирот и куска хлеба никому не дал. И был бы беден, как схимник, так ведь наоборот! На балах и приемах кормил драгоценными яствами сотни льстивых блюдолизов и лукавых комедьянтов, одаривал бриллиантами никчемных стихоплетов и продажных куртизанок. А своим детям, ни в чем не повинным малюткам, пожадничал горстку серебра на молоко! Не сверкай на меня глазами, как оскорбленная монашка, знаю я твой главный довод. Их матери якобы родили детей без твоего дозволения! Но ведь с твоим участием? Чижик, заткни уши.

– Я ничего не слышу, – кротко отозвалась девчонка и тут же его похвалила: – Но ты совершенно прав, зять.

– Я знаю, – уверенно усмехнулся он, ловя презрительным взглядом мрачный взор короля. – Но не пойму другого. Почему за столько лет его величеству не пришла в голову простая мысль, что его дети не должны отвечать за поступки своих матерей?

– Хотя сам он ни о чем подобном не задумывался, – тихо вздохнула Дилли, – но наша мать ему все это объясняла, и не раз. Однако его упрямое величество уперся: врожденное высокомерие помешало признать, что и короли могут в чем-то ошибаться. Как вы думаете, почему мать от него сбежала, когда поняла, что ждет ребенка? Не пожелала разделить участь прежних возлюбленных, которых вывозили из дворца в стареньких платьях на крестьянской телеге с одним узелком в руках. И с указом больше никогда не впускать в столицу и в королевские имения. Король рассуждал до омерзения просто: раз тебе так нужен был ребенок, можешь рожать, но кормить будешь сама. Поэтому бедные фаворитки и сдавали детей той старухе, а потом и сами сдавались в содержанки богатым сластолюбцам. За это я его и ненавижу, хотя мне повезло. Ясвена вовремя отыскала и забрала. И не меня одну.