Архив Буресвета. Книга 1. Путь королей - Брендон Сандерсон Страница 29

Каладина снова пихнули, и он, спотыкаясь, спустился по пологому склону к казарме. Другие рабы последовали за ним — солдаты гнали их, как скот. Никто из сидевших у казармы на них даже не взглянул. На этих мужчинах были кожаные жилетки и простые штаны; кто-то носил грязные рубахи с воротом на шнуровке, кто-то и вовсе был по пояс голым. Эта грязная, замученная компания выглядела немногим лучше рабов, хотя и казалась чуть сильней.

— Газ, новобранцы! — крикнул один из солдат.

В тени, поодаль от обедавших, отдыхал мужчина. Он повернулся, явив лицо, покрытое таким количеством шрамов, что борода рос­ла клочками. Газ оказался одноглазым — имевшийся глаз был карим — и не утруждал себя повязкой. Белые узлы на плечах выдавали в нем сержанта, и он был поджарым и крепким, как все, кто, по опыту Каладина, уже много времени провел на войне.

— Вот эта ходячая немочь? — спросил Газ, приближаясь и что-то жуя. — Да они и стрелы не остановят.

Солдат рядом с Каладином пожал плечами и от души пнул его напоследок:

— Светлость Хашаль велела с этим сделать что-нибудь особенное. С остальными сам решай.

Солдат кивнул своим напарникам, и они поспешили прочь.

Газ окинул рабов взглядом. На Каладина он посмотрел в последнюю очередь.

— У меня есть военная подготовка. Я служил в армии великого лорда Амарама.

— Мне нет до этого дела, — резко ответил Газ и сплюнул что-то черное.

Каладин поколебался:

— Когда Амарам...

— Да что ты заладил? — рявкнул Газ. — Служил под началом какого-то заурядного землевладельца, ну и что? Хочешь меня этим впечатлить?

Каладин вздохнул. Он уже встречал таких людей — младших сер­жантов без надежды на продвижение по службе. У них вся радость жизни заключалась в возможности повелевать теми, чья участь была еще более жалкой. Что ж, ладно.

— У тебя клеймо раба. — Газ фыркнул. — Сомневаюсь, что ты вообще держал копье в руках. Как бы то ни было, придется тебе снизойти до нас, лорденыш.

Девушка-спрен спорхнула откуда-то и рассмотрела Газа, потом закрыла один глаз, подражая ему. По какой-то причине ее вид заставил Каладина улыбнуться. Газ неверно истолковал его улыбку. Он нахмурился и шагнул вперед, наставив на парня палец.

В тот же миг в лагере хором запели горны. Плотники вскинули голову, а солдаты, которые сопровождали Каладина, припустили со всех ног в центр лагеря. Рабы рядом с Каладином взволнованно завертели головой.

— Буреотец! — ругнулся Газ. — Мостовики! Вперед, вперед, обор­моты!

Он начал пинками поднимать людей, что обедали. Они побросали свои миски, вскочили. Вместо положенных ботинок на них были обычные сандалии.

— Ты, лорденыш, — сказал Газ, ткнув пальцем в Каладина.

— Я же не говорил...

— Клянусь Преисподней, мне плевать, что ты говорил! Теперь ты в Четвертом мосту. — Он махнул рукой в ту сторону, куда направились мостовики. — Остальные ждите вон там. Я вас позже разделю. Двигайтесь, или я велю подвесить вас за ноги.

Каладин пожал плечами и побежал за мостовиками. Они оказались одной из команд, что выбирались из казарм или выныривали из переулков. Их, похоже, здесь было довольно много. Примерно пятьдесят казарм, в каждой — допустим — двадцать или тридцать человек... Значит, мостовиков в этом войске приблизительно столько же, сколько солдат во всей армии Амарама.

Отряд Каладина пересек лагерь, лавируя между досками и кучами опилок, и приблизился к большой деревянной штуковине. Она явно перенесла немало Великих бурь и несколько битв. Ее поверх­ность была иссечена и покрыта дырками, напоминавшими следы от стрел. Выходит, «мостовик» — это от слова «мост»?

Да, верно. Это и впрямь был деревянный мост, футов тридцати в длину и восьми в ширину. В передней и задней части скошенный, он не имел перил. Центральную часть сколотили из толстых досок и мощных несущих балок. Вокруг лежали где-то сорок—пятьдесят таких же сооружений. Видимо, по одному на каждую казарму, по от­ряду на мост? Рядом собирались около двадцати мостовых рас­четов.­

Газ где-то раздобыл деревянный щит и блестящую булаву, но для них ни того ни другого не нашлось. Он быстро проверил расчеты. Остановившись перед Четвертым мостом, сержант помедлил, а потом требовательно спросил:

— Где ваш старшина?

— Умер, — ответил один из мостовиков. — Кинулся в Ущелье Чести прошлой ночью.

Газ выругался.

— У вас когда-нибудь появится старшина, который протянет больше недели? Клянусь бурей! Стройтесь, я побегу рядом. Будете слушать мои приказы. Выберем другого старшину, когда увидим, кто выживет. — Газ ткнул пальцем в Каладина. — Ты, лорденыш, сзади. Остальные — шевелитесь! Забери вас буря, я не потерплю еще одного выговора из-за придурков! Вперед, вперед!

Рабы принялись поднимать мост. Каладин пристроился сзади. Он слегка ошибся в расчетах, — похоже, на одно такое сооружение требовалось от тридцати пяти до сорока человек. Места хватало для пятерых спереди и сзади — трое под мостом, двое по бокам — и для восьмерых в длинной части, хотя у этой команды людей было недостаточно.

Каладин присоединился к команде. Похоже, конструкцию делали из очень легкого дерева, но она все равно оказалась безумно тяжелой. С глухим стоном Каладин высоко поднял свою часть моста и встал под ним. Другие расположились по всей длине моста, и постепенно конструкция легла им на плечи. По крайней мере, снизу были перекладины, за которые можно держаться.

У других мостовиков имелись жилетки с наплечниками — они смягчали давление и компенсировали разницу в росте. Каладину жилетку не дали, так что деревянные перекладины врезались ему прямо в кожу. Он ничего не видел; под мостом имелось углубление для головы, но обзор по всем направлениям преграждало дерево. У тех, кто стоял по краям, обзор был лучше; Каладин подозревал, что боковые места ценились больше.

Дерево пахло маслом и потом.

— Вперед! — донесся снаружи приглушенный голос Газа.

Парень запыхтел, когда команда перешла на бег. Он не видел, куда бежит, и старался не споткнуться, пока мостовой расчет продвигался по восточному склону к Расколотым равнинам. Вскоре Ка­ладин истекал потом и вполголоса ругался; дерево терло и рвало ко­жу на его плечах, и уже потекла кровь.

— Ну ты и дурак, — сказал кто-то рядом.

Каладин глянул вправо, но деревянные рукоятки закрывали ­обзор.

— Ты... — еле выговорил молодой раб, — ты со мной разговариваешь?

— Не стоило оскорблять Газа. — Голос звучал приглушенно. — Он время от времени позволяет новичкам бежать в наружных рядах. Очень редко.

Каладин попытался ответить, но воздуха не хватило. Он считал, что находится в лучшей форме, но его восемь месяцев кормили баландой, били и запирали на время Великих бурь в протекающих фургонах, грязных сараях или клетках. Это не могло не сказаться.