Дочь Хранителя - Ирина Шевченко Страница 29

— Или он считал, что в слабом мире воспоминания мне не пригодятся, — вставила я. — Ведь шеф мог удовлетвориться тем, что я жива-здорова, и ни о чем не рассказывать. В этом случае странные сны были бы без надобности или даже во вред.

— А сейчас, — прищурился кард, — они должны иметь для тебя пользу?

— Не уверена. Возможно, отец просто хотел, чтоб я знала о них то, что выросшие в нормальных семьях дети знают о своих родителях: как познакомились, как полюбили друг друга. А может, эти видения содержат и другую информацию. В любом случае, это интересно.

Я почувствовала, что к горлу подползает предательский спазм, а на глаза наворачиваются слезы. Это не только интересно. Это важно. Это нужно мне, потому что один коротенький сон рассказал об отце больше, чем Рошан и Лайс вместе взятые. Не просто рассказал — приоткрыл для меня частичку его души.

— Галчонок? — Эн-Ферро все-таки что-то заметил.

— Нужно досмотреть эти сны до конца, — с трудом выговорила я. — И будет ясно. А сейчас иди, я оденусь.

И может, поплачу. Чуть-чуть.

В Савр обоз не заходил, Листеку не хотелось платить въездную пошлину.

— Дрянь городишко, — прокомментировал Лайс. — И правильно, что не заехали. Только время потеряли бы, а нам еще Рваные пустоши миновать нужно.

Рваными назывались испещренные глубокими оврагами пустоши, начинавшиеся в нескольких парсо к северу. Обсуждая этот участок пути, обозники отчего-то нервничали. Как я поняла, опасались грабителей. Говорили, что именно там, в отдалении от городов и поселков с их стражей и ополченцами, этим летом уже было совершено несколько налетов на торговые караваны. А бандитов, несмотря на все усилия властей, так и не поймали. Ходили слухи, что те скрываются в катакомбах, оставшихся от стоявшего там когда-то древнего города, и вход в подземные тоннели известен только членам шайки.

— Страшилки, — отмахнулся Лайс. — Каин просто не хочет, чтобы его парни расслабились и обленились.

Но от меня не укрылось то, что он спрятал под сиденье купленный в Мискане арбалет, до сих пор лежавший в фургоне. А спустя час открылась тайна длинного холщового свертка, который «братишка» приволок откуда-то в день отъезда: кард смотал бечеву и из-под плотной ткани показалась рукоять меча. Страшилки, значит?

Обоз шел без остановок, торопились пройти лихие места до наступления темноты. Первое время по обе стороны от дороги тянулись лишь поля, местами перемежаемые редкими посадками. Если верить карте, всего в десяти парсо к западу, то есть слева, был океан — тракт шел вдоль побережья, но, к моему огромному сожалению, слишком далеко от него, чтобы можно было хотя бы увидеть воду. Только поля и чахлые рощицы. К обеду растительности вокруг поубавилось. Осталась разве что выгоревшая трава да невысокие кустики. Неслышно стало птиц. Повозки теперь все чаше подпрыгивали на ухабах и рытвинах, и мы вынуждены были сбавить ход.

Дальше стало и того хуже. Ближе к ночи, когда солнце уже наполовину ушло за линию горизонта, относительно ровная местность сменилась холмами и оврагами. Кое-где через особо широкие и глубокие трещины в рыжей каменистой земле были переброшены мосты из рассохшихся бревен. И всякий раз, когда фургон въезжал на такой мост, мне казалось, что тот проломится и мы рухнем вниз. Сцена падения виделась ясно: скрип, треск, летит фура, я, Лайс, а сверху на нас шмякаются оба наших кера. Жуть! Но мысль показалась мне интересной, и я стала представлять себе нашу далекую от героической гибель во всех подробностях. Скрип, треск, мой крик, звук ломающегося дерева и дробящихся костей, кровь фонтаном…

— А крови зачем столько? — ехидно поинтересовался Лайс.

Что?! Я проверила защиту — все в порядке. Но как?..

— Ты сама не поняла, что сделала?

— А что я сделала?

— Это называется наложением, — пояснил он. — Ты наложила картинку поверх щитов и собственных воспоминаний. Неплохо. Может пригодиться в будущем.

— В чем пригодиться?

— Ну, например…

Откуда прилетела первая стрела, я не поняла. Она воткнулась в стенку ехавшего впереди фургона. Следующая вошла в шею плетущегося рядом кера, и ящерка завалилась набок, увлекая за собой сидевшего на ней орка…