Кара Тель - Степанида Воск Страница 29

- Н-н-нет, - кричу я и просыпаюсь в холодном поту.

От пережитого ужаса стучат зубы. Пытаюсь хоть как-то успокоить учащенное дыхание и дрожь во всем теле.

Лежу и смотрю в незнакомый потолок. Но не он меня занимает. А сон. Страшный сон в котором я убиваю Рикардо Харда. Генерала Его императорского величества. Самого страшного человека империи. Мужчину, которого за глаза прозвали Карателем за то, что он никого и никогда не прощает.

Я вижу, как заношу клинок над беззащитным, полностью парализованным запрещенным заклинанием, мужчиной. Я вижу его глаза, в которых мелькает удивление, злость, обида.

А ведь еще недавно в них плескалась мука, перемешанная с желанием. Страсть, сдобренная обожанием.

- Нет. Этого не может быть. Это все страшный сон, - говорю себе, судорожно сжимая пальцы. И, наконец, обращаю внимание на серый потолок, расчерченный трещинами времени.

Перевожу глаза чуть ниже и вижу окно, закрытое решетками с наружной стороны. Резко подскакиваю, отчего голова начинает кружиться.

И тут я понимаю, что нахожусь вовсе не дома, а где-то в казенном месте. Об этом свидетельствует дешевая, но крепкая мебель, грубо покрашенные стены, плохо побеленный потолок. Где-то я уже такое видела.

В допросной полицейского участка - вспоминаю я, продолжая испуганно озираться.

В противоположной от окна стороне дверь с окошком. Но и оно, как я успела догадаться закрыто решеткой. В окне мелькает чья-то голова.

Слышится шум отпираемого замка. Со скрипом открывается дверь.

- Ну, что? Очухалась? - в комнатушку, чье убранство состоит из кровати стола стула и чего-то там за ширмой, входит женщина неопределенного возраста в черном платье и белом фартуке. На ее голове одет белый платок с красным крестом на лбу. Чтобы сразу было ясно к какому сословию она принадлежит.

- Что со мной? Где я? - задаю уместные в моем положении вопросы.

- В больничке. Где же еще? В тюремной больничке, - поясняет она. - Давай-ка я тебя осмотрю. Мыслимое ли дело неделю проваляться в беспамятстве.

Женщина подходит ко мне и начинает свой осмотр. Глаза, рот, нос. Щупает тело. Заглядывает везде, куда только можно и нельзя.

Я не протестую, ошарашенная всем происходящем.

На мне серая в полоску роба, размера на три больше требуемого. Но это меня волнует меньше всего, нежели то, как я здесь оказалась.

- Что со мной случилось? Почему я здесь? - озвучиваю все то, о чем думаю. Что не дает покоя.

- А ты разве не знаешь?- с подозрением спрашивает она.

- Нет. Я ничего не знаю, - даю всунуть себе градусник в рот. Пока он занят спрашивать дальше не получается.

- Ты заколола генерала, - обыденным тоном сообщает женщина. Как будто в этом нет ничего удивительного. Словно каждый день второй человек в империи нарывается на острие клинка во время бала.

Градусник выпадает из моего рта. Женщина ловко умудряется его поймать почти над полом.

- Да что ж ты такая неаккуратная. Побьешь казенное имущество, получишь взыскание. Недельку на пустой баланде и хлебе, будешь как миленькая помнить, что казенное имущество надо беречь, - скороговоркой произнесла она, всовывая градусник назад. - Рот закрой. Вываливается.

Что вываливается она не стала уточнять. Я и без того не могла разобраться в услышанном.

Значит, это не сон. Это все произошло на самом деле. Как такое, вообще, могло случиться? Моему изумлению нет предела.

Нет. Я в полном ступоре.

У меня в голове не укладывается произошедшее.

И с кем? Со мной.

- Ну, вот. Почти в порядке. Температура чуть высоковата, но это пройдет. Ожидай, скоро тебя переведут в камеру. Сегодня еще денек подержу здесь, а завтра, извини, не могу. Мне моя голова нужнее на плечах, а не в корзине палача.

Женщина хлопает меня по плечу и выходит из больничной камеры. Наедине с думами.