Тайный воин - Линн Флевеллинг Страница 28

— Почти все вернулись домой, — пояснил Кириар. — Им не нравятся новые порядки, как ты сама можешь догадаться. К тому же Гончие не доверяют ауренфэйе. А теперь будь добра, подожди минутку.

Кириар исчез за конюшней, растворившись в сгущавшихся сумерках. Через мгновение он вернулся и повел Айю через узкий проход на улочку по другую сторону конюшни. Та, в свою очередь, вывела их на другую неширокую улицу, над которой нависали покосившиеся балконы; воздух здесь наполняли странные, пряные ароматы ауренфэйской кухни.

Тут и там между домами виднелись проходы. Дойдя до одного из них, проводник Айи снова остановился.

— Прежде чем мы пойдем дальше, мистрис, я должен задать тебе вопрос. Чем ты клянешься?

— Клянусь своими руками, сердцем и глазами, — ответила она, заметив знак полумесяца, начертанный на стене над плечом Кириара. При ее словах вокруг полумесяца вспыхнул и тотчас погас сторожевой огонь. — И истинным именем Светоносного, — добавила она для верности.

— Она может пройти, — прошептал кто-то из тени справа от нее, хотя и без того было очевидно, что сторожевой огонь не поразил волшебницу.

Айя с любопытством взглянула на своего оборванного спутника. Явно не он наложил столь могучие чары, и не его учитель. Айя по пальцам одной руки могла пересчитать волшебников, способных на подобное заклинание.

Кириар виновато пожал плечами.

— Мы вынуждены спрашивать. Идем, уже близко.

Никогда прежде Айя не видела таких грязных улиц. Воняло мочой и тухлятиной. Тощие коты с изодранными в драках ушами шарахались в тень или припадали к земле в ожидании крыс, копошившихся в кучах мусора вдоль стен. Здания по обе стороны улицы впереди почти смыкались, закрывая собой и без того слабый свет зимних сумерек.

Внезапно из полутьмы возникли три фигуры, закутанные в плащи. Еще одна появилась из дверей дома, мимо которого прошли Айя и Кириар. Выглядели эти люди как настоящие разбойники, но все четверо поклонились Айе, коснувшись шляп и лбов.

— Сюда, — показал Кириар на крутые, потрескавшиеся ступени, ведущие в подвал. Дверь в конце лестницы выглядела вполне обычной, но какая-то магия, наложенная на это место, вызвала легкое приятное покалывание в кончиках пальцев Айи, когда она дотронулась до ржавой щеколды.

Для обычного человека тьма, царившая за этой дверью, была бы непроницаемой, но Айя без труда обходила длинные лезвия, торчавшие из стен с обеих сторон на разной высоте; весь подземный коридор был утыкан ими. Любой, кто неосмотрительно забрел бы сюда, непременно поранился бы всерьез.

В дальнем конце коридора Айя открыла следующую защищенную магией дверь — и тут же зажмурилась от ярких огней таверны. С десяток волшебников повернулись, чтобы посмотреть на нее, и Айя с радостью увидела знакомые лица. Тут был и учитель Кириара, сутулый старый Дилас, рядом с ним сидела Элизера, симпатичная чародейка из Алмака. Однажды летом она вскружила голову Аркониэлю. Других Айя не знала, но одна из них была ауренфэйе в красно-черном сенгаи, ее лицо покрывала татуировка клана Катме. «Наверняка сторожевая аура — ее работа», — подумала Айя.

— Добро пожаловать в Подземный дом, моя дорогая! — воскликнул Дилас, вставая, чтобы приветствовать Айю. — Конечно, это не самое роскошное заведение в Эро, зато самое безопасное. Надеюсь, Кириар и его друзья не заставили тебя блуждать вокруг слишком долго.

— Нет, ничуть!

Айя восторженно огляделась вокруг. Роскошные дубовые панели па стенах отражали уютный золотистый свет жаровни, горевшей в центре помещения. Она узнала вещи из старых убежищ волшебников — статуэтки, занавеси, даже старый золотой винокурный аппарат и водяные курительные трубки, бывшие гордостью ныне опустевшей гостиницы Мермайда. Здесь не было доски с перечнем блюд, но Айя сразу уловила дразнящий запах жареного мяса. Кто-то подал ей серебряный кубок с превосходным вином.

Она с благодарностью отпила глоток, потом посмотрела на своего проводника.

— Я начинаю подозревать, что ты вовсе не случайно наткнулся на меня сегодня.

— Верно, мы наблюдали за тобой с… — начал Кириар.

Но Дилас заставил его замолчать, бросив на ученика резкий взгляд из-под нависших седых бровей, потом повернулся к Айе и прижал палец к носу.

— Меньше знаешь — крепче спишь, ведь так? Скажу только, не одни Гончие присматривают за волшебниками в Эро. И уже давно! Как твои дела, дорогая?

— Когда я ее нашел, были не слишком хороши, — вмешался Кириар. — Что случилось, Айя? Я думал, у тебя сердце разорвалось.

— Минутная слабость, — ответила Айя, не осмеливаясь пока сказать больше. — Но теперь все хорошо. А теперь, когда я с вами, я и вовсе чувствую себя прекрасно! Только скажите мне — разве сейчас не опасно собираться вместе?

— Так ведь над нами дома ауренфэйе, — объяснила Айе волшебница ауренфэйе. — Понадобилась бы целая армия этих презренных Гончих, чтобы только обнаружить здесь магию, и еще одна армия — чтобы прорваться сквозь нее.

— Храброе заявление, Саруэль. Будем надеяться, что твоя уверенность не беспочвенна, — сказал Дилас. — Но меры предосторожности мы все равно принимаем. Нашим гостям осторожность не помешает. Идем, Айя. Ты кое-что увидишь.

Дилас и Саруэль повели Айю через анфиладу полуразвалившихся подвалов за таверной — обиталищ большинства волшебников.

— Для некоторых из нас эта крепость стала еще и тюрьмой, — грустно сказал Дилас, показывая на старика с провалами вместо глаз, спавшего на соломенном тюфяке. — Покажись мастер Лиман в городе — это стоило бы ему жизни. Если ты попался на крючок к Гончим, надежды скрыться почти нет.

— Двадцать восемь сожжено на Холме Предателей с тех пор, как началось это безумие, — горько произнесла Саруэль. — И не счесть жрецов, убитых Гончими. Просто чудовищно, как они уничтожают слуг Светоносного.

— Да, я видела.

Айя теперь слишком хорошо знала, что такое смерть.

— А разве не хуже быть похороненным заживо? — пробормотал Дилас, прикрывая дверь в каморку спящего старика.

Вернувшись в таверну, Айя села за стол с остальными и стала слушать их рассказы. Большинство продолжали жить в городе, старательно изображая преданность королю и зарабатывая на жизнь дозволенными королевскими указами способами. Они могли делать разные полезные амулеты и за плату налагать чары, пригодные в домашнем укладе. Более серьезная магия разрешалась только Гончим. Даже простое заклинание лошади отныне было запрещено в столице.

— Они превратили нас в бездельников! — сердито бросил пожилой волшебник по имени Оргеус.

— А вы не пытались сопротивляться? — спросила Айя.

— Ты что, не слыхала о бунте в день Основательницы? — спросил чародей Загур. — Девять молодых ребят с горячими головами заперлись в храме на улице Плоской рыбы, пытаясь защитить еще двоих, приговоренных к казни. Ты была когда-нибудь в том храме?