Подстрекатель - Холли Лайл Страница 28

Магистр Грат Фареган наблюдал за отслеживающим устройством, которое прикрепил на спину своей маленькой «рыбке», когда в первый раз до нее дотронулся. Девушка упорно пробиралась сквозь лабиринт праздничной площади, следуя витиеватыми, изогнутыми тропами: быстро, не останавливаясь и не подходя к какому-либо развлечению. Фареган улыбнулся. Значит, она пока не нашла своих друзей. Несовершеннолетняя, вне всякого сомнения. Если он застанет эту красотку на празднике, то заполучит ее без всяких для себя последствий. В конце концов, замаскировавшись под взрослую, она тем самым отказалась от защиты, гарантированной детям. Кто догадается о том, что ему известно, что этой юной красавице не место на празднике? На ней же есть идентификаторы. Без сомнения, браслет не ее, но ведь это не его вина.

Фареган решил, что пора снова натолкнуться на девочку. Возможно, следует напоить ее одним из аэрозольных напитков в плавательном павильоне и прямо там…

…Или все-таки повременить с удовольствием? Пьяная и сговорчивая, она не окажет никакого сопротивления. Он может притвориться кем угодно, вывести ее за ворота, уничтожить браслет и забрать ее домой, чтобы добавить к своей коллекции. А дома всегда сможет полюбоваться ею во всей ее красоте.

Никто никогда не узнает — с чужим браслетом ее ни за что не зафиксируют в списках участников праздника. А девушка, которую зафиксируют, найдется целой и невредимой.

Фареган определил свое местоположение, закрыл отслеживающее устройство и собрался на перехват. Настоящая девушка-стольти станет шедевром его и без того превосходной коллекции.

Джесс заметила мужчину, которого встретила еще у входа на праздничную площадь. Улыбаясь, он направлялся прямо к ней. Она не хотела снова встречаться с ним — незнакомец почему-то напугал ее. Поэтому Джесс побежала обратно к выходу.

Ее уже трогали, тискали, пытались ласкать, пока она искала Рейта, и Джесс это надоело. Она дошла до арки, увидела, что все тот же мужчина снова направляется к ней, и выбежала за пределы площади. Ее трясло так, что она еле встала. Джесс сорвала с лица маску и отбросила ее. Затем сняла браслет и швырнула через арку, чтобы больше не возникло соблазна вернуться. Если Рейт там, он обязательно позаботится, чтобы его не нашли — он мог быть где угодно и с кем угодно. Она не знала, как снова посмотрит ему в глаза.

Джесс плохо себя чувствовала. Мужчины и женщины, поодиночке и компаниями, преследовали ее, пытались затащить в различные комнаты, павильоны, плавучие кровати, в один голос убеждая, что это для ее же пользы, что ей понравится, что это часть взросления.

Но для Джесс быть стольти значило быть свободной от всех ограничений низших классов. Она мечтала творить красоту, подняться над своим прошлым, чтобы дать миру свое личное понимание искусства и магии. Надеялась таким образом расплатиться за долгие годы обмана, передать свою значимость людям, которые по праву рождения заслуживали больше привилегий, чем она.

Джесс не обладала, вернее, не хотела обладать качеством, присущим всем стольти. Она сомневалась, что снова сможет посмотреть на этих людей, которых знала, и увидеть себя их частью.

Не имеет значения, что здесь никто не знает, кто ты, говорила она себе. То, что ты сделал в чужом обличье, также важно, как если бы все знали тебя, потому что ты все равно сделал это.

В тот момент девушка поняла, что будущее, которое она для себя рисовала — соединиться священной клятвой с мужчиной, поселиться в чудесном доме, творить красоту, как это делали ковил-оссеты, — умерло в ее душе.

И у Джесс не было ни малейшего представления, что вместо этого ждет ее в жизни.

* * *

Рон Артис ушел с праздника довольно скоро. Когда Тора нашла людей, которые интересовали ее, он сказал, что тоже хочет подобрать себе компанию. Это ее обрадовало; один раз в году она предпочитала, чтобы мужа не было рядом.

Рон кое-что подправил на скорую руку — установил в мастерской короткую версию нового заклинания и сделал необходимые магические отводы и буферы, — но он не хотел оставлять такое непостоянное заклинание у себя дома. Рон планировал забрать все законченные схемы заклинаний из мастерской, собрать припасы и перевести работу в Департамент Энергии в Городском Центре, где был установлен вполне надежный, постоянный буфер. Сейчас ему не было необходимости заниматься отторжением заклинания и сопутствующими проблемами. Он наконец достиг своей цели и стал Почетным Магистром городов-побратимов Эл Артис и Эл Маритас. Со временем, если ему будет сопутствовать удача, и он справится с нынешним кризисом, он займет кресло Досмера — трон, на котором восседает Ландимин Харса Тикларим. Оттуда Рон сможет наконец влиять на все те перемены, в которых нуждается Империя. Он разработал свою платформу; черт возьми, он работал над ней последние двадцать лет, хотя никогда в этом не признается, как и другие.

Соландер так еще и не повзрослел. Парень уже несколько лет проучился в Академии. Рон должен был отдать кому-то место Магистра Энергетики и с удовольствием уступил бы его своему сыну. На этом посту Соландер многому научится, да и иметь один гарантированный голос в свою пользу всегда хорошо.

Через пару лет он позаботится о том, чтобы сын получил хорошую должность. Соландер ловко обращался с заклинаниями, был увлеченным и любознательным и уже выделил круг интересов, полностью отдавал себя достижению цели и даже хорошо обращался с людьми; последнего иногда не хватало самому Рону. У Соландера были друзья, но он сумел заставить их работать над его проектами вместе с ним. Бесплатная рабочая сила, преданная триада последователей — не важно, что они кузены из второстепенной ветви семейного древа. Геллас и Джесс приходились далекими родственниками, которым семья Артис обязана лишь комнатой в их доме.