Колдуны Ордена Ночного Крыла. Книга 1 - Джеффри Хантингтон Страница 28

Как маленький Александр Маер?

Вернувшись в «Скалу воронов», Девон не спеша принял душ, ощущая себя грязным после драки. «Почему, — думал он, — почему это происходит так часто?» Дома его встречи с демонами случались редко, и им всегда предшествовало то или иное предупреждение: постепенное увеличение температуры, наваливающаяся на него тяжесть. Здесь же все стало непредсказуемым и гораздо более напряженным. Словно монстры всполошились и стали более агрессивными только оттого, что он поселился на Мысе Невзгод.

Девон подставил лицо под струю воды. «Папа прислал меня сюда, чтобы я отыскал ключ к истине, к той истине, которую он отчего-то не смог сам сообщить мне. — Мальчик выключил душ и вышел из наполненной паром ванной комнаты. — Я должен найти ответы. И как можно скорее».

Демон, с которым Девон столкнулся в пиццерии, еще раз подтвердил его подозрения: запертую на засов дверь ни в коем случае нельзя открывать. За ней огромные полчища демонов, которых мечтают освободить их собратья. Но какое отношение к ним имеет Девон? Почему он — единственный мальчишка на всем белом свете, которому известно, что демоны и монстры не выдумка, а реальность? Что за колдуны — Хранители Врат? Кто изображен на портрете? Кто этот мальчик, который похож на него как две капли воды?

Девон почему-то был уверен, что некоторые ответы известны Александру. Он быстро оделся и направился в детскую. Уже в коридоре он услышал знакомый смех и, войдя в комнату, увидел голубоватое мерцание телевизионного экрана.

Александр, казалось, не слишком удивился появлению Девона. Он удостоил его лишь быстрого взгляда. Сидя в кресле, мальчишка одновременно смотрел телевизор и читал «Гекльберри Финна». Ни изумления, ни раскаяния.

— Нравится «Гекльберри Финн»?

— Ничего. Гек — мастер на плохие поступки, — сказал Александр, и в уголках его рта заиграла усмешка.

— Что ты знаешь о плохих поступках, Александр?

— Учителя твердили, что я плохой мальчишка.

Девон опустился на пол рядом с креслом:

— Я так не думаю. Все люди время от времени совершают проступки.

Мальчишка покосился на него.

— Ты испугался?

— А ты хотел, чтобы я испугался?

Александр заерзал в кресле. Девону показалось, что ему сделалось неловко, он стал выглядеть менее расчетливым и, пожалуй, — Девон едва мог в это поверить, — загрустил.

— Тебе когда-нибудь было страшно? — спросил Девон.

Мальчик взглянул на него и разразился бравадой:

— Нет. Мне никогда не бывает страшно.

— Я тебе не верю.

Александр резко вскочил на ноги. Он подбежал к ящику с игрушками, вытащил мяч и принялся стучать им об пол.

— Я уверен, что тебе было страшно, когда тебя отправили в ту школу, — настаивал Девон. — Я уверен, что тебе было страшно, когда уехал твой отец.

— Он скоро вернется! — жестко ответил мальчик, бросив взгляд на своего собеседника.

Девон промолчал.

— Он вернется, и все будет в порядке! — продолжал Александр. — Если бы отец был здесь, он бы позаботился, чтобы со мной не случилось ничего плохого.

Девон подошел к мальчику:

— А почему ты решил, что с тобой должно случиться что-то плохое?

Но Александр словно услышал какой-то тайный сигнал.

— Сейчас будет «Мастер Маджи», — объявил он почти мечтательно.

— Давай поговорим. Ты чего-то боишься? Расскажи мне о своем отце. Расскажи мне о…

— Сейчас будет «Мастер Маджи», — повторил Александр, проговаривая каждый слог, как будто Девон был неразумным ребенком, бросил мяч и поспешил к телевизору.

Девон преградил ему путь. Он схватил мальчика за плечо и заглянул в круглые, как пуговицы, детские глаза, в которых, к своему изумлению, прочитал выражение первобытного ужаса. Сначала Девон подумал, что Александр притворяется. Мол, пожалейте меня, бедного-несчастного, перепуганного, брошенного папочкой ребенка. Но мальчишка изо всех сил старался скрыть страх. Это выглядело так, словно он действовал не по своей воле, словно не сам придумывал свои каверзы. Может быть, те отклонения, которые замечала в двоюродном брате Сесили, и дурное поведение, за которое наказывали его в школе, шли не от самого ребенка, но от кого-то другого?

— Все в порядке, Александр, — сделал еще одну попытку Девон. — Это нормально — ощущать страх. Каждый человек когда-нибудь чего-нибудь боится. Расскажи, в чем дело. Я хочу помочь тебе.

— Думаешь, сможешь? — спросил мальчишка заносчиво и засмеялся. — Неужели ты и вправду так думаешь?

— Я постараюсь. Бывает, кому-нибудь расскажешь…

— Не могу! Он не позволит! — Мальчик вздрогнул, и его взгляд заметался по комнате.

— Кто не позволит?

Мальчик молчал.

— Джастин Маер, Александр? Это его ты боишься?

— Почему я должен бояться Джастина Маера?

Девон пристально глядел на ребенка. Глаза мальчишки горели, как угольки. Рот кривился в злой гримасе, исказившей приятные детские черты.

— Пусти меня, — тихо попросил Александр.

Девон уступил. Мальчишка плюхнулся в кресло, схватил пульт и переключил канал на «Мастера Маджи». Девон наблюдал за ним.

На экране появился зрительный зал. В четырех рядах кресел сидели дети. Их глаза были лишены всякого выражения. Они хлопали в ладоши, как маленькие роботы или как заводные обезьянки. Камера скользила по их равнодушным бледным мордашкам. На одной из них она задержалась чуть дольше: это было лицо подстриженного ежиком худенького паренька, густо усыпанное коричневыми веснушками.

Потом на экране появился Мастер Маджи — он вышел из-за потертой красной бархатной занавески:

— Здравствуйте, мальчики и девочки. Что мы с вами сегодня споем?

Что в этой передаче так привлекает Александра? Девон видел, что мальчишка восторженно притих. Мастер Маджи разразился бредовой песенкой про больших черных птиц, кружащих над домом. Девон смотрел на намалеванные губы, большой красный нос, маленькие пронзительные глазки, вокруг которых были нарисованы громадные белые круги.

— Он отвратителен, — вырвалось у него.

Но Александр не обратил на его слова никакого внимания, подпевая слабым детским голоском песенке про птиц.

Девон решил прекратить расспросы и оставить Александра в обществе клоуна. Сейчас ему больше всего на свете хотелось поскорее убраться из детской.

— ЕМУ НУЖЕН хороший психиатр, — говорила Сесили Девону, когда они шли к конюшне. Небо над их головами снова потемнело. Очередная гроза собиралась на горизонте. — Его мать была чокнутая. Наверное, это у них наследственное.

— Сесили, я знаю, ты считаешь, что призраки в вашем доме безвредны, но я в этом не уверен.