2034. Война на костях - Александр Бачило Страница 28

– Благодарю за службу, – козырнул Денис и заметил, как тут же расправились плечи Антона. – Не желаете пообедать с дороги?

– Можно, – обрадовался санитар. – А то я первый раз из больницы выехал, – засмущался он. – Не рассчитал с пайком, а у солдат просить не стал, зазорно было.

Денис понимающе кивнул.

– Поступаете в распоряжение старшего медбрата. Завтра поутру – выезжаем, – проинструктировал он, пытаясь отыскать взглядом в толпе брата Олега.

У склада, среди суетящихся солдат и местных братьев, тягающих деревянные ящики с военной и медицинской маркировкой по борту, его, к удивлению, не оказалось. Денис покрутил головой, обернулся и только тогда заметил Олега. Брат перемахнул через плетень у ближайшего дома и бегом спускался с пригорка к доктору, едва не оскальзываясь на мокрой после ночного дождя глине.

– Что, торопишься? Да не переживай, привезли тебе патронов, – хохотнул Денис, глядя на запыхавшегося брата. – И медикаменты привезли. Вот, знакомься, – кивнул он на мальчишку, – санитар Антон. Пусть до завтра у тебя поживет.

– Началось, – хрипло произнес брат Олег, отдышавшись.

Улыбка сползла с лица Дениса.

– Как часто?

– Минут девять, десять.

– Готовь все, через час жду! – уже на ходу крикнул Денис и быстрым, едва сдерживаемым шагом заспешил к дому Смолиных.

* * *

Инга родила на рассвете. Денис бережно принял маленькое тельце, уложил на материнский живот, автоматически отметив:

– Пол мужской.

Брат Олег черканул карандашом по свежему бланку. Доктор отер тряпицей пот и прищурился на медбрата:

– Выйди, – и, выдержав удивленный взгляд, повторил: – Выйди, Олег. Бланк отдай отцу.

На кровати, подальше от обеденного стола, ставшего этой ночью родильным, встрепенулся Игорь. Разжал сцепленные, побелевшие пальцы. Принял бумагу, напрягся в ожидании.

Хлопнула дверь.

Денис пережал, скрипнул ножницами по пуповине.

Первый крик младенца наполнил, всколыхнул душный воздух в натопленной комнате.

Доктор зажег еще три свечи и, бормоча что-то утешительное, нежно отнял сына от заливающейся слезами матери.

– Волосяной покров – норма.

«Вот и все, – думал Денис, машинально перечисляя: голова, правая рука, левая рука. – Месяца через три осмотрю на рефлексы и можно ставить печать».

Норма. Норма. Норма. Ложились грифельные плюсы в нужную колонку бланка.

Инга перестала всхлипывать. Даже ребенок притих, словно почувствовал важность происходящего.

– Правая нога, – сказал Денис и замер.

На сморщенной бледно-розовой стопе, между поджатыми мизинцем и безымянным пальцем, торчал синюшный отросток с черным коготком на конце.

– Ну? – приподняла голову Инга. – Не молчи, Денис! Слышишь, не молчи!

Доктор медленно положил ребенка на стол. Огоньки свечей дрогнули, запустили желтые пятна по враз осунувшемуся лицу. В горле лопнул набитый пылью пузырь.

«Чисто и непорочно…»

– Он грязный, Инга, – просипел Денис. Отер руки, глядя в пустоту, и зачем-то повторил: – Грязный.

Инга вдруг начала шумными глотками жадно хватать воздух, тоненько заскулила. За спиной Дениса захрипели: Игорь подобрался, сверкнул глазами, дернулся к костылям.

– Даже не думай, – предупредил Железный Доктор, чуть тронув кобуру. Посмотрел пустыми глазами на Ингу, тянущую руки к малышу. На его запрокинутую головку, покрытую темными завитками. Ребенок словно почувствовал взгляд, блеснул влажными маслинами на маленьком стариковском личике. – Грязный, – еще раз повторил доктор и медленно вышел.

Утренний свежий воздух ударил по легким, опьянил. Денис закрыл глаза и попытался унять шум в ушах.

– Ну что там, доктор? – подскочил с завалинки медбрат. Рядом встал молодой санитар. Он очень старался, но не смог остановить дрожь в руках: спрятал за спину.

Денис покачал головой, зашагал на негнущихся ногах прочь, к конюшне. Антон подхватил седельные сумки и поплелся за ним, чуть поотстав.

Олег сплюнул, сжал припасенный холщовый мешок и тяжелой поступью взошел на крыльцо. Скрипнул дверью.

Притихший дом взорвался протяжным женским криком. Звук выжег, превратил в пепел душившую горечь. Колючие серые хлопья взметнулись, окрасились бурым и осели внутри ржавчиной. Денис вскочил в седло.

Железный Доктор возвращался домой.

* * *

– А в чем проблема? – непонимающе уставился Денис на дежурного врача. – Действуйте по Уставу.

Доктор Кирилл был младше Дениса года на три и правила знал прекрасно: сверить по каталогу, в случае обнаружения новой мутации – стерилизовать и отправить в центр, а если такой грязный уже есть в зверинце – усыпить. Но на сей раз ситуация в предписание не укладывалась.

– Дело в том, – начал доктор Кирилл, тщательно подбирая слова, – что один из доставленных – чистый.

Денис удивленно вскинул бровь.

– А еще, – дежурный врач украдкой набрал побольше воздуха, как будто собирался прыгать в ледяную воду, – у него обнаружили… Вот это, – смалодушничал он и просто выложил на стол печать доктора.

Исполняющий обязанности главврача поднялся с кресла. Подставил матовый кругляш под пляшущие язычки света, прищурился и до хруста в костяшках стиснул печать в кулаке:

– Идемте!

Брат, стоящий с боевым ланцетом у запертой двери подвала, сперва отшатнулся, но все-таки смог с первого раза попасть ключом в скважину. Железный Доктор рванул ручку на себя и жестом заставил брата остаться снаружи. Дежурный врач снял со стены факел и затопотал по ступеням вслед за Денисом.

Спертый воздух обдал сыростью и вонью псины. К ней примешивался тонкий сладко-приторный запах дурной крови.

– Встать! – рявкнул Денис. Свет факела выхватил из подвального мрака две скрючившиеся у стены фигуры.

Звякнула цепь ошейника. Голый по пояс старик стряхнул со лба налипшие волосы. Красные набухшие веки сморгнули слезу. Он прищурился, пытаясь разглядеть лица вошедших.

– Я сказал встать, падаль! – повторил Денис и подался вперед.

Тут же зарычала, вскинулась, метнулась навстречу бурым шерстяным комом вторая фигура, но опрокинулась навзничь, натянув цепь. Грязный взвыл, крутанулся волчком, вскочил на карачки. Заслонил деда, заприседал по-обезьяньи, выпростав руку вперед. Денис машинально потянулся к кобуре и услышал щелчок взведенного пистолета за спиной: доктор Кирилл уже держал зверя на мушке.

– Тише, Петр, тише, – похлопал старик грязного по плечу. – Успокойся. Они меня не тронут, – успокаивающе, нараспев произнес он, медленно встав на ноги. – Правда же, господа крестоносцы?