Драконий коготь - Артур Баневич Страница 28

— Я баба простая, извини. А благодарить надо Ксеми: она стирала и штопала. Я лучше мечом работаю, чем иглой, над тобой только бы смеялись. А коли об этом разговор, — она сунула руку под левую мышку, подала Дебрену продолговатый предмет в полотняном мешочке, — это тебе. Едешь к язычникам, одной волшебной палочки там маловато. Возьми. Я наточила, не будет бритвы, сможешь и побриться. Нож прямой и простой, как его хозяйка. Без выкрутасов. Но солидный.

Он медленно развернул обгрызенное по краям мышами полотно. У меча была прямая рукоять с оттиснутыми на ней восточными рунами знаками мануфактуры. Вероятно, с Анвашских островов, потому что на другой стороне был изображен Морской Лев. Редкостное оружие в здешних местах и ценное уже хотя бы поэтому. Однако прежде всего меч прекрасно соответствовал новому хозяину. Не слишком велик, не слишком мал, легко выходил и входил в ножны, и его спокойно можно было укрыть под накидкой. Короче говоря, удобен в пути. В самый раз для того, кто путешествует то на лошади, то на плоту.

— Не морщись, мэтр. Через куммонские степи плывете. Если на вас, постучи по дереву, нападут…

— Княжна, я магун, не воин. Ремесленник, далекий от политики профессионал, границ не знающий и не выбирающий клиентов. Пока я с палочкой за поясом хожу, в меня даже из луков редко стреляют, а порубить на куски в рукопашном бою еще никто, постучи по дереву, не пытался. Для меня меч — лишняя обуза. Я даже биться как следует не умею. И не люблю.

Он завернул оружие в полотно, но пока что не возвращал. Место под правой мышкой у Ленды тоже было занято. А сейчас она не казалась ни сильной, ни ловкой.

— Лжешь. Не хочешь брать, думаешь, я рвань голозадая.

— Не думаю, — с трудом улыбнулся он. — Взгляни, вон там около журавля [7]драбы — городские стражи — стоят, только и ждут, кого бы штрафануть. И пока что ни один к нам не спешит, чтобы получить гривну с гаком.

Ленда фыркнула сквозь нос, как делала обычно, и на сей раз ей пришлось быстренько опустить голову и воспользоваться рукавом.

— Нет, княжна, я не из жалости отказываюсь принять дар. И не делаю поспешных выводов из того факта, что ты пришла сюда в том платье, в котором светлой памяти Дюннэ, возможно, карьеру на городских лужайках начинала. Просто потеплело, и тебе, вероятно, захотелось прогуляться у реки, глаза золотом листвы порадовать, остатки лета вдохнуть. Одежда пастушки для этого в самый раз. Если запачкается или порвется, так и не жаль. А босые ноги достаточно у колодца ополоснуть, не то что заляпанные грязью туфельки из тонкой кожи.

— Смеешься? — Несколько мгновений она снова была собой давешней: злючкой с прищуренными глазами.

— Никоим образом. Только говорю, что «Розовый кролик» стоит как стоял, девушки повеселели, готовы к производительному труду, а ты заменяешь Дюннэ. С мечом ли, без него, с голоду не умрешь, да и одеться во что-нибудь приличное сумеешь. Так что я не причитаю над тобой. Не гляжу свысока. Просто объясняю, почему не хочу брать оружия.

— Ну, нет так нет. — Она вырвала у него ножны из руки. И чуть ли не бросила в лицо узелок, который держала под правой мышкой. — Подложи это себе. Под задницу.

Узелок упал, стала видна обшитая бархатом подушечка. Лучники, поглядывающие то в кубок с костями, то на Лендины лодыжки, все как один ощерились, а магун, немного смутившийся, принялся мять руками подарок. Девушка поникла. Вместе со злостью ушла и заносчивость. Глаза сделались серыми, тоскливыми.

— Наверно, ты прав. Немного покомандую, — проворчала она. — Сусвокова вдова трижды падала в обморок и дважды волосы на себе рвала, когда мы ей с юристом покойниковым втолковывали, что она наследует «Кролика» и что именно наследует. Благочестивая женщина. Впутываться в грязный процесс не желает, так что у меня руки будут свободны. Кстати, сейчас она мужа оплакивает. Ну и сына.

Дебрен ждал, но и Ленда тоже вроде бы ждала.

— А что с… ним?

— Я думала, ты не спросишь. Жив будет. Его нашли около камина без сознания. Хорошо хоть, не сгорел, только задницу припекло. Вся комната была усыпана осколками стекла, некоторые так в обивку стенную впились, что выковырять не удалось. А парня ослепило. Он всегда прыщавый был, а теперь — так просто глядеть жалко: вся морда в дырах, прям решето какое-то. Паскудная штука твоя магия.

— Это не моя работа. Я только… ускорил. Происшедшее трудновато объяснить, так что скажу только, что шар разорвался не по моей вине, и уж никак не из-за меня молния угодила прямо в лицо парню. О слепоте старый Сусвок кричал, вот и испортил заклинание… Чтобы изготовить такую пакость, кто-то воспользовался белой магией, а она управляется законами непредсказуемыми, как все, что соприкасается с гуманитарными науками. Впрочем… Знаешь, девушка, сколько стоит хороший хрустальный шар? У меня в жизни такого не было, хотя мошна порой бывала набита под завязку. Похоже, старший Сусвок купил уже надтреснутый, а поскольку еще и разрешения не имел, то приобрел нелегально, на черном рынке. А это уж совсем скверно, потому что без гарантии. Радиус действия неопределенный, избирательность никудышная, какие-то неразборчивые тяп-ляпистые инструкции по применению. Вдобавок поглощает столько энергии, сколько пьяница пива, поэтому всякие мудрилы его в огонь кидают для насыщения. И если еще произойдет обратный прокол…

— Так вот от чего они погибли? — тихо, удивительно покорно спросила она. — Уна и Рыжая? А нескольких других пришпарило, напугало? Из-за магического шара? Куска стекла?

— Из-за глупости человеческой. И жадности. Этот сопляк, юный Сусвок… Прости, Ленда, не надо было его из мойни прогонять. Ну, увидел бы краешек девчачьей попки в натуре, ничего б не случилось… Мог бы… Но хватит об этом. Все тут провинились, и твоя девственная Унеборга тоже. Есть способы и волка накормить, и овец сохранить… Ты знаешь, о чем я…

— Предпочитаю не знать, мэтр. И в свинских штучках тебя не подозревать. То есть, упрощая, во всем опять чертовы бабы виноваты?

— Не упрощай. Я этого не сказал. Больше всех виновен, конечно, старший Сусвок. Невозможно воду и пламень запихать в один горшок, а уж тем более в человеческую голову. От этого возникает пар, а его необходимо выпускать, потому что если этого не сделать, то может так рвануть… Парнишка с малолетства с отцом «Розовый кролик» посещал, насмотрелся всякого, хоть водили-то его только для того, чтобы научить, как вести дело. А когда у него пушок под носом пробился, так он ходить перестал, потому что именно тогда-то старик и запретил. Но воспоминания остались, да и понимание того, какие богатства лежат — рукой достать, а взять-то нельзя. Ну а потом он встретил Унеборгу. И влюбился. То, что перед ним двери в бордель захлопнули, парнишка еще кое-как терпел, но когда заперли двери и к любимой…

— Тоже мне любовь. Сначала убил, а потом глаза выбил…

— Любовь, Ленда, — болезнь. Поверь. Через шар такая мощь прошла… Шар переносит образы, вот и все. Опытный маг, к тому же специалист по телесофии, может достаточно мощные световые сигналы в обратную сторону направлять. Говорят, в Совро со звуками экспериментируют, впрочем, чего только о Совро не говорят… А здесь вмешался сердечный пыл, поляризованное чувство и органические жидкости почти в неизмененном виде. Я даже боюсь сообщать об этом в «Волшебную палочку», потому что меня собратья высмеют. Конечно, что-то необычное должно было содержаться в этом шаре, но все равно основную роль сыграло чувство.