Счастливый торт Шарлотты - Эва Гринерс Страница 28

Мне очень не терпелось приступить к своей любимой работе. Со временем немного отпустила ситуация с моим побегом, погонями, неизвестными родственниками и прочим, что я оставила за воротами Каеруэнта.

Алан нанял мне двух девушек, которые с радостью согласились научиться печь что-то изысканное — как туманно выразилась я, рисуя им перспективы.

— Мы сможем готовить что-то, что подают королю? — благоговейно спросила одна из них — Винни, прелестная белокурая с круглым личиком девушка, почти еще девочка. Хрупкая и нежная. Она напоминала мне Нию.

— Обязательно, девочки. Но сначала нужно всё здесь подготовить, закупить необходимые продукты, до этого еще много грязной работы, — ответила я, не желая приукрашивать, — думаю, мы сможем приступить не раньше, чем через месяц.

— Тогда давайте скорее начинать, — нетерпеливо произнесла вторая — Мередит. Эта девушка была постарше, покрепче, приземистой и обладала громким уверенным голосом. Как она сказала, что хочет заработать себе на сносное приданое, чтобы в семье будущего мужа не попрекали потом всю жизнь.

Я удивилась, но жизненной сметкой Бог девицу явно не обделил. Моим работницам не терпелось приступить.

Начали мы с чистки очага, который необходимо было переделывать под духовку. Кое-какие соображения у меня уже были. Я поделилась ими с Аланом. Тот поудивлялся чему-то и сказал, что будем пробовать претворить мои идеи в жизнь.

Мне нужна была хотя бы самая простая система заслонок, чтобы можно было регулировать температуру. А чтобы поддерживать ровное невысокое пламя, необходимо было заготовить очень много древесного угля, потому что каменного здесь не было — его в небольших количествах привозили суда, но стоил он просто нереально дорого. Его использовали только в богатых домах и то в редких случаях.

Ну а поскольку я собиралась не просто обогревать жильё, но и работать, угля мне требовалось очень много.

Алан сказал, что для этого он специально поедет в лес завтра с утра и выкопает яму для его изготовления и уехал в кузню, заказывать заслонки и дверцы для очага.

А мы с девочками принялись чистить его огромное закопченное жерло металлическими щетками и выгребать старую золу.

— Госпожа Лотта, не пачкали бы вы свои белые ручки, мы и сами справимся с Винни, — проворчала Мередит.

Мне было неудобно оставлять на них самую грязную работу, но, похоже, я только смущала их. Трудиться наравне с господами было для них диковато.

Я подумала и согласилась. Раз так, то пойду обозревать рынок — это тоже было очень важно. Прицениться, своими глазами увидеть качество продуктов. Надев чепец, я вышла на улицу и вдохнула солёный морской воздух.

Как всё-таки было чудесно жить практически на берегу. По ночам я слышала шелест прибоя и вспоминала, как раньше, в своей прошлой жизни, засыпала под шум леса.

Пройдя несколько десятков метров, я очутилась на рыночной площади, где шла бойкая торговля между местными ремесленниками, продававшими свои товары, и жителями окрестных деревень, привозившими продукцию земледелия и скотоводства. Сюда же из соседних городов или даже из других стран приезжали купцы, для того чтобы повыгоднее продать свой товар.

Плотными рядами стояли торговые ряды и лавки. Здесь можно было купить что угодно: от лошадей и повозок до пирожков и пива. Рядом с рынком можно было заключить сделку, воспользоваться услугами писца, купить в аптеке необходимые снадобья.

Наверное от того, что читать умели немногие, перед магазинчиками и лавками вешали особые знаки, чтобы люди знали, что здесь продается. Подкова означала кузницу, где можно было подковать коня, зеленый куст — харчевню, где можно было недорого перекусить и даже, при желании, переночевать. Ножницы означали место работы цирюльника. У него можно было не только постричь волосы, но и залечить ссадину, вправить вывихнутую в городской сутолоке руку.

Я шла, разглядывая всё это с невероятным удовольствием и интересом. Это был настоящий город в городе. Я еще раз порадовалась своим выбором дома — от рынка он находился совсем недалеко.

Здесь находились отдельный и мясной рынок, и огромный рыбный — ясное дело, город был портовый. Меховой, со скорняжными лавками, скобяной и прочие другие.

Алан сказал мне, что запас муки мы возьмём прямо на мельнице. Хоть и ехать к ней было далековато, но оно того стоило.

А пока я бродила в поисках молочных продуктов, яиц, а также специй. Повсюду слышалась торговля:

— Госпожа, сколько стоит ярд этой ткани? А сколько — весь кусок? Короче говоря, почем ярд?

— Господин, мои цены разумны; вы получите хороший товар задешево.

— Да, воистину. Госпожа говорит верно. Ноя так и не услышал, сколько же должен заплатить.

— Четыре шиллинга за ярд, если вас это устроит.

— Это неразумно. За такую цену я куплю хороший пурпур.

— Возможно, вы и правы. Но у меня тоже есть пурпур, причем не лучший, но дешевле, чем за семь шиллингов, я его не отдам.

Мне было так интересно, что я потеряла счёт времени, с восторгом глазея по сторонам.

Наконец, мои ноздри уловили тонкий запах специй и я поспешила туда, откуда доносились эти дивные ароматы.

Меня интересовали в первую очередь ваниль, корица, мускатный орех.

— Чего изволите, госпожа? — на меня смотрел, умильно улыбаясь, стареньких сморщенный азиат. Наверное, китаец.