Равноденствие - Даха Тараторина Страница 27

– Благословите на удачную торговлю, госпожа! – заискивающе потянулась ограбленная женщина.

– Бебенто фореликус шевствуйнафикус! – торжественно провозгласила я первый пришедший на ум бред и выделила жадине волшебный щелбан. – Отныне быть тебе самой богатой женщиной города… А как город ваш зовётся?

– Нищие долы, госпожа.

– В Нищих долах, – на полном серьёзе закончила я.

Новый ли костюм придавал уверенности или то, что впервые в жизни я сама решала, куда ехать и что делать, но путешествие с каждым днём всё меньше напоминало побег и почти перестало угнетать. По крайней мере, в Лоаног, славящийся необычайным садом камней, я въезжала в самом благостном настроении и ожидала чего-то хорошего. Как оказалось, зря.

– Госпожа ведьма! Госпожа ведьма!

Я придержала Гадину и кинула вниз уже отработанный слегка презрительный взгляд. Внизу обнаружился толстячок, лениво облокотившийся на выставленный на улицу по случаю жары высокий столик и потягивающий из деревянной кружки неисчислимых объёмов нечто отдалённо напоминающее жидкую сметану.

– Чирья и струпья не лечу, за скотиной по пастбищу не бегаю – мне своей хватает, – я почти ласково потрепала Скотину по холке, – за работу в грязи доплата, а то наряд только куплен.

– Госпожа ведьма, за кого вы меня принимаете! – толстячок прижал кружку к сердцу в знак великой искренности. – Я ж не попрошайка какой, понадеявшийся на бесплатную услугу. Я деловой человек. Извольте спешиться и заглянуть ко мне. Передохнёте, перекусите, гномьего молока хлебнёте, – пахнувшая брагой кружка взметнулась повыше, чтобы достичь моего лица, но остановилась на уровне лошадиной морды. Тварь, пока угощающий не передумал, быстренько высунула язык и лизнула белёсую жидкость, встопорщила уши, громогласно заржала и попыталась нырнуть в напиток целиком.

– Это ещё что за дрянь такая? – попыталась я удержать загарцевавшую пьяницу.

– Неужели никогда не пробовали? Нет, госпожа ведьма, теперь я вас точно не отпущу! Привязывайте коняшку.

Толстячок галантно подал руку и поклонился, что получилось у него весьма изящно, несмотря на весь мужланский вид:

– Брет, – представился он, – а как разрешите величать вас?

– «Госпожа ведьма» вполне подойдёт.

Брет показал в улыбке желтоватые мелкие зубы, ничуть не смутившись осторожной холодностью собеседницы. Выплеснул остатки напитка из кружки, налил свежего из ожидавшего своей очереди кувшина и от щедрот протянул мне. Я приняла, понюхала нечто пьяно-молочное, но отпробовать не решилась.

– Так вот, госпожа ведьма, я в Лоаноге, вроде как, не последний человек, поэтому сразу вам доложу: со мной надо дружить.

– Очень интересно, – я отставила и чуть отодвинула кружку мизинчиком.

– А то как же! И, скажу вам, для дорогих гостей готов хоть в лепёшку расшибиться.

Я хмыкнула, не скрывая недоверие. Толстенький, проворный, похожий на юркого грызуна, Брет явно не из тех, кто готов упустить выгоду. В лепёшку за просто так? Маловероятно.

– И какой же благодарности вы хотели бы от столь важного гостя?

Грызун оскорбился, обиженно надул щёки:

– Я?! Да разве я чего просил?! Я же по доброте сердечной!

– Вот и ладненько, – равнодушно кивнула я, потянувшись к уздечке Твари, но Брет, сразу перестав ходить вокруг да около, перехватил руку.

– Госпожа ведьма, я всего лишь приглашаю вас составить мне компанию в чудесном заведении, именуемом «Брет», – он мотнул маленьким кругленьким ушком в сторону богатого дома, у которого, собственно, пил. Вывеска с изображением жареной колбаски и выплёскивающей пену через край кружки недвусмысленно сообщала о его назначении.

– Скромно, – саркастично ввернула я.

– Моё детище, – он погладил нависающий над ремнём живот, в точности повторяющий контуры пивной пены с вывески. Не с него ли писали? – Лучшая ночлежка в городе! Лучшая еда, лучшие женщины! Ну, то есть, подавальщицы, – поправился он.

Понятно. Дом «всё в одном». И зачем же им ведьма? Я вопросы без ответов всегда недолюбливала:

– И зачем же вам ведьма, – повторила вслух.

– Порадовать уставшую путницу…

– Вы, помнится, называли себя деловым человеком. Я тоже бесплатно работать не привыкла, – о-о-о! Как же потрясающе уверенно я это произнесла! – Давайте к делу.

Сообразив, что договориться вовсе без затрат не выйдет, опытный торговец сменил подход:

– В Лоаноге ведьмы на вес золота. Как, собственно, и везде. Вы же понимаете, госпожа, что к вам сейчас из всех уголков просители явятся?

– Рассчитываю на это, – положила я руку на сильно полегчавший кошель.

– Ну так не в подворотне же вам их принимать! Право, госпожа, проходите ко мне. Чистенько, светло, жара не мучает. Еда и питьё на всё время, что вы у нас станете работать, скидка на ночлег, – Брет прищурился, прикидывая жадность желанной гостьи, и исправился: – Бесплатный ночлег, если припозднитесь. А ваши наниматели, пока ждать станут, смогут посидеть, перекусить…

– Купить у вас чего-нибудь, – закончила я.

– А вы понимаете в торговле, госпожа, – ушлый зверёк погрозил пальцем, ухватил забытую мною кружку и залпом ополовинил. – По рукам?

– Десять серебряных.

Мужик поперхнулся гномьим молоком:

– Чего говорите?

– Я говорю, что, если вы хотите сделать из меня представление для гостей и привлечь новых покупателей, я совершенно не против. Но бесплатно вам это не удастся, – с удовольствием пояснила я.

Тварь, полностью согласная с моим решением, рыгнула в крохотное кругленькое ушко, надеявшегося нажиться на наивной молоденькой колдунье, и запустила морду в остаток полюбившегося напитка. Брет жадно прижал к себе кружку, но передумал и сам подставил лошади, чтобы той стало удобнее запускать язык в сосуд.

– Моё почтение, госпожа ведьма. Признаться, не сразу понял, что вы своё дело знаете. Десять так десять. Я весь ваш!

– Меня интересует исключительно ваш кошелёк, – я похлопала временного нанимателя по крепкому пузику, – а теперь давайте продегустируем блюда, что вы предлагаете.

Стоило потребовать пятнадцать!

– А я ведь и двадцать бы заплатил, – довольно добавил Брет.

Учиться приходилось прямо в процессе работы. Когда мы с Беленом ещё верили в сказки, а родители были живы и, кажется, даже счастливы, мама любила рассказывать про ковены. Говорила, что юная ведьмочка, в какой бы семье она не родилась, могла найти в одном из них помощь, приют и поддержку. Там же училась понимать Силу, пользоваться ею, по слухам, вовсе без заклинаний, и говорить с Богиней. Последнее, конечно, полная ерунда.

Но что-то пошло не так. У кого-то оказалось слишком много власти, или кому-то её не хватило, но начались восстания. Ведьмы проиграли, хотя, спрашивается, как можно проиграть, когда повелеваешь силой стихий, а у твоего врага лишь мечи и кучка (или большая куча, размером с армию) недоумков. И всё равно последний ковен уничтожили больше двадцати лет назад. Проигравшие присягнули на верность королю, тогда ещё отцу нашего Вальдинга.