Слуги тьмы - Элен Варрон Страница 27

— Ну что ж, проверим наши догадки, — Даниэль вышел на тропу и двинулся по ней не спеша, чтобы Сильвер на трех лапах мог за ним угнаться. — Ищи, — время от времени настойчиво повторял пастух. — Ищи Элли.

Пес послушно тыкался носом в землю, хотя ковылять на трех лапах ему было тяжело. Пройдя с полмили, он начал поскуливать и требовать передышки, язык вывалился из пасти. Даниэль сжалился и объявил привал, уселся у подножия громадной сосны. Ольха здесь росла редко, и сквозь листву был виден величественный Атабаск, в котором отражалось мутноватое небо; в небе таяла облачная дымка. Сильвер улегся на бок, вытянул лапы в сторону.

— Плохо, парень, — сказал пастух, поглаживая пса по хребту. — Может, Элли уж давным-давно выбралась из воды и свернула в сторону, а мы прозевали. А? Как думаешь?

Пес мотнул головой и здоровой лапой потер нос: Даниэль лишь чуть-чуть смазал ему морду отпугивающей гнус мазью, чтобы не отбило нюх, и мошка изрядно донимала бедолагу. Сильвер чихнул и с видом мученика прикрыл глаза. Пастух сломал лист пальмы, сложил его вдвое и принялся обмахивать пса, отгоняя темные гудящие облачка насекомых.

Видимо, движение воздуха донесло до Сильвера искомый запах. Пес поднял голову, принюхался и неуклюже вскочил. Проковылял через тропу к реке, высоко подняв голову и отыскивая что-то верховым чутьем.

— Ррав! — гавкнул он и оглянулся на хозяина. «Вот видишь? Я нашел!»

Наколотый на сук, над землей висел клочок пятнистого меха. Элли надеялась, что Даниэль бросится ее искать, она оставила знак!

— Элли! — позвал он вполголоса, глупо боясь, что отец Альберт тоже нашел клочок шкуры и притаился где-то рядом, чтобы поймать их во время погони. — Элли! — крикнул Даниэль во весь голос. Крик запутался в стволах и замер, далеко не улетев.

Он обшарил глазами землю. Полусгнившие прошлогодние листья, светло-коричневая опавшая хвоя, кое-где пятна влажной черной почвы. А вот отчетливый след маленькой босой ноги. Пастух снял с сучка обрывок шкуры, положил рядом со следом, ткнул пальцем:

— Ищи!

Сильвер покорно заковылял, тщательно вынюхивая землю. Вдруг он запнулся о вылезший из земли корень сосны и с визгом опрокинулся через голову.

— Ах ты!.. — Даниэль подхватил его, приподнял, оберегая сломанную лапу. Сам опустился наземь, положил голову пса себе на колени. — Ну, что? Как дальше пойдем?

Сильвер смотрел жалобно и тяжело дышал. Нос у него был сухой и — пастух притронулся пальцем — горячий.

— Горе мне с тобой.

«Элли!» — попробовал Даниэль докричаться мысленно. Никакого ответа.

— Надо найти ее. Она погибнет одна, понимаешь?

Сильвер закрыл глаза — ему было все равно.

— Ладно, лежи тут. Я скоро вернусь. — Пастух уложил пса, поднялся на ноги, всматриваясь и вслушиваясь в лесную жизнь. Гомон птиц, шорохи суетливого мелкого зверья, мощный гуд мошки. Кажется, ничего тревожного. — Сильвер, лежать. Жди!

Он сориентировался по солнцу и быстро двинулся в глубь леса. Возможно, Элли ушла не так уж далеко, и он ее вскоре отыщет… Пастух внимательно смотрел кругом и себе под ноги. Вот надломленная пальмовая ветвь, вот кто-то наступил на жесткий стебель, вот несколько примятых травинок, вот вмятинка, которая вполне может быть следом маленькой пятки.

Однако никто не знает, действительно ли Элли тут прошла, или же ему все чудится. Тайг полон самой разной жизни, и бродит в нем кто угодно.

— Элли! — крикнул пастух, остановившись. — Э-элли-и!

Молчание; даже эха нет.

— Э-элли-и-и!

Слабый, на пределе слышимости, жалобный звук. Она? Однако зов почему-то доносится сзади.

Даниэль повернул обратно. Вдалеке среди перистых листьев пальмы мелькнуло что-то светлое, снова раздался короткий плач.

— Тьфу ты! — Пастух рассмотрел прыгающего Сильвера.

Пес из последних сил спешил к хозяину, его серебристая спина ходила вверх-вниз. Даниэль стоял, стиснув зубы от внезапной обиды. Ну почему это не Элли? Сейчас бы они, вернулись втроем в хижину, а так — разыскивай ее не знамо сколько времени, да еще хромой пес висит на тебе якорем…

Он подавил раздражение. Пес может вести по следу, а человек собьется в два счета.

— Умница. Молодец, что пришел.

Он снял подвешенную к поясу флягу, налил в горсть воды и предложил псу. Сильвер жадно вылакал, разбрызгав половину, и Даниэль налил еще.

— Будет с тебя, — сказал он, заткнул горлышко фляги деревянной пробкой и повесил флягу на место. — Нюхай, — он дал псу пятнистый мех. — Ищи!

Сильвер проковылял налево, потом — направо. Нашел след. Даниэль и впрямь сбился и порядком взял в сторону. Пошли.

Утренняя прохлада постепенно уходила из леса. День выдался жаркий, и в прозрачной тени сосен становилось все теплей и теплей. Сильвер маялся в своей пушистой шубе. Он то и дело останавливался, ложился наземь, прятал голову под листьями разросшихся по пояс земляничных кустов. Даниэль давал ему по несколько глотков воды с ладони; пес благодарно слизывал влагу и слабо шевелил хвостом.

Пастух звал Элли, а в ответ только гудела мошка да где-то вдали каркали вороны.

А потом у него возникло неприятное чувство, что за ними следят чужие глаза. Чей-то взгляд скользил по спине, оставлял ощущение легкой щекотки. Даниэль круто оборачивался, надеясь застать наблюдателя врасплох, но никого не видел. Сильвер не чуял опасности, однако он был слишком измотан, и не стоило вполне на него полагаться.

Они уже отошли от реки на несколько миль. Может, Элли ночью бежала, не разбирая дороги, и забралась в Тайг миль на двадцать? Тогда ковыляющему Сильверу ее не догнать. Если только она не лежит где-нибудь, совершенно выбившись из сил — или же… Даниэль гнал прочь мысли о том, что может случиться в глухом лесу с беззащитной, покалеченной женщиной.

И этот неотступный взгляд в спину… Колдуны умеют внедряться в чужое сознание, смотреть на мир чужими глазами. Глазами какой-нибудь птицы, зверя или даже человека приспешники Нечистого видят, что делается за много миль от них. Колдун, к которому лемуты вели Элли, выслал им навстречу свежий отряд Ревунов — выходит, он знал, куда именно присылать подкрепление. Слуге Нечистого легче легкого выяснить, как нынче обстоят дела, и пригнать сюда новое полчище лемутов. Уж коли Элли привлекла его внимание… По спине у пастуха ползли мурашки.

А может, за ним следит отец Альберт? Ведь священники тоже способны пользоваться чужим зрением. Ну, если так… С преподобным отцом Даниэль поговорит отдельно.

Разве священник не понимает, что, отослав Элли в лес, он послал ее прямиком на службу к Нечистому? Кажется, пер Альберт забыл свой долг. Или не забыл, а просто напуган и сломлен? Даниэль хорошо помнил его слова: «Нельзя связываться с Нечистым. За это платят слишком дорого». Да, похоже, гибель Элисии надломила хорошего человека…