Сбежать нельзя любить - Ольга Романовская Страница 27

Ричард пожал плечами.

– Я не притворяюсь. Вы мне действительно понравились. Или это запрещено?

Очередная улыбка тронула его губы. Она искушала, заманивала в брачные сети. Тяжело изображать сумасшедшую, когда тобой восхищаются. Ричард умудрялся делать комплименты так, что они не казались вымученными. И, чем окончательно пробил брешь в моей обороне, он не настаивал на свадьбе, наоборот, советовал обождать.

– Я против насилия. Мы совсем не знаем друга, не вижу причин для спешки. Вдруг с вашей стороны не возникнет симпатии? Я не желаю тешить гордость батюшки ценой вашего счастья. Именно поэтому не прошу многого – всего лишь шанса завоевать ваше расположение.

Ричард с надеждой посмотрел на меня. Я колебалась. Выпитый для храбрости бокал вина не помог – ответить решительным отказом не получалось. Приходилось отчаянно тянуть время, цепляться за любую возможность уличить Ричарда в корысти.

– Это вам тоже батюшка велел? – Указала на богато уставленный стол.

Еду явно привезли издалека, из какого-то ресторана. Серебряная посуда, устрицы, фрикасе… Вино тоже дорогое, в Брекене такого в глаза не видели. Здесь люди питались просто, но сытно, устроенный же Ричардом удин услаждал вкус и берег фигуру.

– Что именно? – Он сделал вид, что не понял.

– Проложить путь к сердцу женщины через желудок.

Следовало заявить, что я не голодна или изобразить припадок, как и собиралась изначально, но жалко было еды. Скинуть такое на пол, так и не попробовав… Оказывается, я жутко соскучилась по некоторых вещам!

– Боюсь, – смутился Ричард, – дело в моем собственном желудке. Он не справлялся с местной пищей. Вот я и подумал, что ваш… тоже.

Вот и разгадка, Джейн! Ты выдумала невесть что, а Ричард страдал банальным расстройством. Какие уж там визиты и светские разговоры, когда в животе крутит?

– О, да, – рассмеялась в ответ, чтобы сгладить неловкость, – тут обожают жирное!

– Тогда нам обоим нужно воспользоваться шансом поесть без вреда для здоровья. Попробуйте вон ту рыбу. Ее доставили из Ории.

Золотой, однако, выдался ужин! Но рыба действительно выглядела аппетитно, и я протянула тарелку, чтобы получить кусочек. И тут заметила странное. Нахмурившись, я пристально изучила руку Ричарда. Вроде, рука как рука, но, если приглядеться… Так и есть, бокал, тарелки, даже вилки отбрасывали тень, а она нет. Моргнув, проверила еще раз и убедилась: показалось.

– Уфф, привидится же такое! – чуть слышно пробормотала я, успокоившись.

Просто переутомилась. Если дальше так пойдет, начну видеть хороводы фейри.

– Все в порядке? – заботливо поинтересовался Ричард. – Вы на миг напряглись, побледнели…

Он привстал, и, поддавшись наваждению, я вновь проверила, на месте ли тень. Имелась. Кто бы сомневался, Джейн!

– Да, спасибо, всего лишь легкая дурнота. Лорд Арен-младший крайне требователен к подчиненным, с утра ничего не ела, – я сопроводила ложь обворожительной улыбкой.

Ну вот, я уже кокетничаю с Ричардом! Надо срочно заканчивать, Джейн, если тебе не нравится фамилия Олбани.

– Тогда вам просто необходимо расслабиться. Забудем на время о работе и желаниях наших семей. Расскажите мне о себе. Что угодно, любую чушь. Взамен обещаю поделиться самыми постыдными страницами собственной жизни.

Искуситель добился своего, крепость пала. Кусок за куском, глоток за глотком, и вот я уже запросто, словно со старым приятелем, болтала с Ричардом. Казалось, ему было интересно абсолютно все, любая мелочь. Этим он и подкупал. Родители и сестры неизменно отмахивались, когда я лезла к ним «со всякими глупостями», Ричард же впитывал мои слова как губка. Правда, несмотря на всю доброжелательность и словоохотливость, о себе он говорил мало, обо всем и ни о чем, старательно обходил тему образования и личной жизни. Ну да его право. Я тоже сердечными тайнами не делилась, дипломом в нос не тыкала.

Словом, ужин прошел в теплой, дружеской обстановке. Я даже обещала как-нибудь погулять с Ричардом, познакомить с местным обществом, но прежде, о чем ему знать не полагалось, провести разъяснительную работу с брекенскими свахами. Надеюсь, они не упустят жирный кусок в виде младшего сына виконта. С чистой совестью верну маме ожерелье, разведу руками перед отцом. Мол, что могла, мужчины те еще ветреники!