Свет чужих галактик - Анатолий Радов Страница 27

Подключат – не подключат… мне в любом случае нечего сказать, и поэтому я просто промолчал, судорожно размышляя о своей дальнейшей судьбе. Вот и полетал по космосу. Ну где же этот чертов Гуур? Хм, вот что-то мне подсказывает, что я ему важнее всей этой наркоты. Шамрановый корень не защитит его корабль от… Блин, нельзя было связь какую-нибудь со «Странником» мне оставить? Ведь во время нападения на кангийцев она была…

– Давай отвязывай его и вводи парализатор К-4. Нам не нужно, чтобы он горланил.

Кто из двоих это сказал, я не понял, но почувствовал сначала, как кольнуло под лопаткой, а потом освободились руки. Сволочи!

Попытка произнести это вслух не принесла результатов. Язык отнялся очень быстро, превратив меня в немого. Я помычал пару раз, но скорее для успокоения себя и для того, чтобы проверить – где меня вообще парализовало, а не пытаясь что-то сказать. По большому счету, не чувствовались только язык, верхняя часть гортани и нижняя лица, но я все равно полностью расслабился и погрузился в свои мечущиеся мысли. Пусть сами тащат. Добровольно переться за ними я не собираюсь.

Но меня быстро переубедили. Ткнули каким-то шокером в поясницу, и я подскочил с резвостью испуганного кузнечика.

– Следуй за нами, – коротко бросил один из агентов МОСа, и я, покосившись на ручку шокера, который тот держал в слегка приподнятой руке, безвольно поплелся к двери.

Там уже стоял второй агент и с мерзкой ящериной ухмылочкой смотрел на меня. Ухмыльнуться в ответ я не мог и поэтому нахмурил лоб, за что тут же получил от него пощечину. Ну не идиот ли? У меня все равно там ничего не чувствуется.

– Не строй рожи, – с какой-то детской обидой буркнул он и рывком открыл дверь.

Мы прошли длинным темным коридором и покинули гостиницу через черный ход. На улице было уже темно хоть глаз выколи. Примерно в ста шагах от нас горел одинокий фонарь, но сюда его свет не доходил. Идущий впереди ругнулся на своем шипящем языке, второй зачем-то подтолкнул меня в спину, отчего я вздрогнул, ожидая удара шокером, и мы зашагали вдоль едва различимой стены. Здесь пахло пищевыми отходами, чем-то вроде жареной рыбы и начавшей гнить капусты. В общем, отвратительно. Мне даже пришлось задержать дыхание, когда мы прошли очень близко от двух мусорных баков. Парализатор внутри, удар шокером и вонь… я чувствовал: еще немного – и вывернусь наизнанку. Интересно, а как это – стошнить, когда абсолютно не чувствуешь верхнюю часть гортани и рот?

Мы завернули за угол, оставив позади мерзкое амбре, и оказались в небольшом дворике. За высоким забором, огораживающим его, тускло светили два желтых фонаря, свет которых висел здесь прохладной призрачной пеленой; в левом углу я разглядел белесую кучу досок от ящиков, чуть правее – высокое дерево с раскидистой кроной. Под ногами шелестнула опавшая с него листва… Странно, я думал – сейчас на Тарнаге лето… Шедший впереди вдруг остановился и обернулся ко мне. Точнее, к своему напарнику, так как тут же заговорил с ним на непонятном мне языке; тот ему ответил, и, судя по тону, они стали что-то очень оживленно обсуждать. Один из агентов посредине фразы неожиданно перешел на ваннирский, и я не совсем сразу понял, что он обращается ко мне. Все мои мысли в этот момент были далеко отсюда, я думал о «Страннике». Все-таки куда лучше валяться в своей каюте на нем, чем жить в бараках какого-нибудь концентрационного лагеря. А ведь именно туда меня отправят… помнится, искин что-то рассказывал по этому поводу… или Гуур.

– Как думаешь, твой ваннир заплатит нам за тебя двести тысяч? – повторил вопрос агент, и я на секунду растерялся. И не потому, что не знал, как раз-таки знал: если есть – заплатит. И даже если нет, заплатит… Но возникал другой вопрос: что будет, если я твердо отвечу – да? Не проверка ли это? Судя по всему, они не совсем представляют, кто я. То есть, может, и есть у них какие-то догадки, но вряд ли они уверены в том, что я с Земли. Да и наверняка наша планета затеряна в огромном списке других закрытых планет… Жаль, у меня нет точных сведений, сколько их всего… Не было пока доступа к подобной информации, а может, и был, но я просто не успеваю просмотреть и изучить все доступные мне файлы.

Черт, совсем ничего не понятно. Так проверка это или нет? Ну вот узнают они, что за какого-то представителя закрытой расы готовы выложить двести штук… Кстати, чего? Частиц или кредитов?

– Ааетныыых яаааиииц? – неразборчиво уточнил я, чтобы потянуть время. Ответом мне стал шипящий, но по всем параметрам – искренний смех агентов.

– Частиц? Ты спросил – расчетных частиц? – давясь им, проговорил один из «людей в черном». – Ну ты и загнул. Или ты настолько ценен, что за тебя, не думая, выкинут двести тысяч частиц?

– Слушай, а какой сейчас тут курс? – заинтересовался вдруг один из агентов. Второй почесал голову, потом пожал плечами и как-то неуверенно выдохнул:

– Восемьдесят, по-моему. Или сто, как на Карторе. Не помню.

– И ты хочешь получить за него двадцать тысяч частиц? Может, лучше с тридцати начать? У меня долг – пятнадцать, я же тебе говорил, и мне отдавать нужно через четыре микроцикла.

– Это твои проблемы, – недовольно буркнул первый агент. – Тридцать может и не заплатить. – Бросив недовольный взгляд на напарника, он вновь уставился на меня. – Ты откуда вообще, существо? Говори сам, все равно там узнают…

Хм, там узнают. Значит, тут они узнать не могут? Нет такой возможности?

– Ааа ууаак, – бросил первое, что пришло в голову, и тут же пожалел.

– Урнак? Название твоей колыбельной планеты, живо! – В опасной близости от моего живота застыл шокер.

Черт! И этого тоже не знаю. Урнакия? Глупо.

Я развел руками, намекая, что не выговорю, и заранее ожидая удара. Мышцы живота напряжены, кулаки сжаты, зубы готовы поскрежетать… Однако удара не последовало. И даже больше того. Вместо него послышался такой сексуальный женский голос, что я невольно забыл о происходящем, а по спине прокатились приятные мурашки.

– Планета урнаков называется Сатрун…

А дальше произошло совсем невероятное. Сначала как подкошенный рухнул тот ящероподобный агент, что готов был приложиться ко мне шокером, а спустя секунду к нему присоединился и его напарник.