Хранитель волков - Марк Даниэль Лахлан Страница 27
Хранитель волков - Марк Даниэль Лахлан читать онлайн бесплатно
Награбленное они хранили в пещерах высоко в горах. Для Фейлега все эти вещи ничего не значили: их нельзя съесть, они не греют, — однако Квельд Ульф понимал, что изящно сработанные гребни из китового уса, золотые наручи и добрые мечи однажды пригодятся мальчику. Ему придется вернуться к ведьмам, а к королеве ведьм лучше не приходить с пустыми руками. Квельд Ульф знал по собственному опыту, что любой подарок отвлечет внимание сестер, и тогда они успеют вспомнить, что он не незваный гость, а тот, за кем они сами посылали.
К пятнадцати годам Фейлег обладал волчьим зрением и мыслил как волк, его тело было крепким, а зубы превратились в оружие. Горные ветры носились в его сознании, не ведавшем ни прошлого, ни будущего, он жил только настоящим мигом и размышлял не больше, чем снежинка в потоке воздуха. В то лето охота была плохая, и он забрел вниз, к подножию холмов, тенью скитался между крестьянскими домами, пытаясь добыть утку или поросенка. Он старался, чтобы его не заметили, потому что хозяйств здесь было много. Стоит кому-нибудь протрубить в горн, и уже скоро соберется двадцать-тридцать вооруженных крестьян.
Вот тогда он и набрел на развалины. На узкий длинный дом с прогнившей крышей. Шел дождь, и Фейлег решил спрятаться от него в этом доме. Он вошел. Стервятники — из числа и зверей, и людей — растащили все полезное, однако в доме еще сохранялись следы жизни его прежних хозяев: разбитая прялка, поношенный башмак, маленький расшатанный стул. Укрыться от дождя было бы лучше в глубине дома, однако Фейлег остался посреди комнаты, там, где когда-то было отверстие для дыма. Он сам не понимал причины, однако какой-то инстинкт заставил его поднять стул и сесть, хотя он не делал ничего подобного почти десять лет. А затем он мысленно увидел их: сестер, сидевших у очага, отца, крупного и безмолвного, на скамье в глубине комнаты; он пил, а мать штопала одежду. Это его дом, он жил здесь, пока ему не исполнилось семь. Он не понимал, какие чувства пробудили в нем воспоминания, но встал и вышел под дождь. И больше никогда сюда не возвращался.
Когда ему было шестнадцать, однажды он проснулся в сумраке пещеры, собираясь отправиться на охоту. Квельд Ульф похлопал его по груди и глазами дал понять, что сегодняшний день будет отличаться от других. Он провел его через две долины к тому месту, где самый старый волк из стаи сорвался с утеса и лежал, умирая, в лощине. Люди спустились и сели рядом с ним. Глаза волка были подернуты пленкой, он едва дышал. Квельд Ульф поглядел на Фейлега, и Фейлег понял, что дух умирающего волка должен войти в него.
Двое суток люди сидели на дне лощины и пели, били в барабан и гремели погремушками. На третий день пришли волки и присоединились к их пению. Они сидели на скованных морозом уступах, их голоса сливались в полном мольбы и страсти хоре. Голова у Фейлега шла кругом от усталости и пения — пока волк умирал, он держал его голову у себя на коленях и гладил по ушам.
Его тело дрожало, во рту стоял привкус крови. Непонятная тоска охватила его, и если мир под звездами недавно казался невероятно широким, то теперь сузился до единственного чувства голода, овладевшего им. Острым камнем Фейлег снял шкуру со своего погибшего брата, вырвал внутренности, съел сердце и печень волка. А затем набросил окровавленную шкуру на себя и поглядел из глазниц волчьей морды так, как глядел при жизни сам волк.
С этого момента Фейлег перестал сознавать себя, не мог проследить ход событий. Он охотился, он ел и спал, выл, сидя под звездами. Он сделался частью природы, он бегал под ветром и солнцем, сознавая свою личность не больше, чем пена на гребне волны.
Но затем, в разгар лета, когда солнце лишь ненадолго закатывалось за горизонт, сомнения вернулись к нему, и его жизнь снова изменилась, на этот раз бесповоротно.
— Что ты сказал? — Вали обернулся к говорившему.
Это был Эгирр, один из телохранителей Двоеборода, молодой человек девятнадцати лет, на два года старше Вали, хотя и не выше его ростом.
С первого набега прошло три года — три года, за которые Вали ни разу не удалялся от поселения больше, чем на полдня пути. Он просил Двоеборода позволить ему торговать, просил дать ему шанс самому командовать отрядом в походе, однако конунг был непреклонен. Вали будет участвовать в набегах и сражаться как рядовой воин или же не будет участвовать вовсе. Поэтому Вали никуда не ездил.
Для отказа было множество причин. Прежде всего, он не желал принимать участие в бессмысленном человекоубийстве, когда есть множество других способов добыть золото. Он подсчитал, скольких выгод они лишились во время нападения на — как он теперь знал — монастырь, и пришел к выводу, что за одних только рабов, которых лишился по милости Бодвара Бьярки, он мог бы купить десять голов скота. А сколько потенциальных рабов разбежалось, потому что берсеркеры не удосужились окружить остров?
Еще одна причина отказа состояла в том, что, по мнению Вали, его сородичи многому могли бы научиться у людей запада. Один из их священников — тех людей с выбритыми лбами — побывал в Эйкунде, когда Вали было пятнадцать. К разочарованию Вали, Двоебород даже не позволил тому рассказать ни одной истории. А когда священник показал ему исписанный пергамент и объяснил, как полезно письмо при управлении государством, Двоебород разорвал пергамент и велел монаху убираться, пока цел. По деревне сейчас же поползли разные слухи. Вали узнал, что этот человек исповедовал людоедскую религию Христа, последователи которого едят плоть и пьют кровь.
Но имелась и еще одна причина, по которой он воздерживался от походов, хотя не признавался в этом даже себе самому: он хотел, чтобы его признали негодным для войны. Он надеялся, что Двоебород не позволит своей дочери выйти замуж за человека с такой репутацией, и тогда Вали сможет жениться на Адисле. Однако пока что конунг не спешил освободить его от обязательств. Еще Вали попросил проезжего купца передать отцу, что категорически не собирается жениться на выбранной девушке, однако ответа не получил. Вали воспринял это как укор и ощутил себя полным дураком. Отец имел право принудить его к исполнению долга, и все его протесты и отказы ничего не значили.
Ему пришлось смириться с тем, что он наследник конунга, однако до тех пор, пока ему не укажут на это и не заставят жениться на Рагне, он будет делать вид, будто он простой крестьянин, свободный человек, как их называют. Он подарил свой длинный нож Манни, младшему брату Адислы, но продолжал учиться у Браги, чтобы тот не чувствовал себя не у дел. Вали понимал, что, лишившись настоящей работы, Браги просто зачахнет. И в благодарность за ту доброту, какую Браги выказал к нему во время похода, Вали очень старался. Когда Вали колотил по щиту Браги палкой, заменявшей во время тренировок меч, он распалял себя, думая о том, как несправедливо то, что он не может жениться на Адисле.
В свободное время Вали помогал Адисле и ее матери по хозяйству, пас овец вместе с ее братьями, а по вечерам болтал с Бартом на датском наречии. Но в набегах не участвовал, что требовало немалой храбрости. Он знал, что боги больше всего ненавидят трусов, и лишь твердая уверенность в собственной правоте помогала ему притворяться таковым.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии