Академия воды. Бунтарка - Лора Рэй Страница 27

До моих ушей долетала знакомая мелодия. Узнав, где я ее слышала, неосознанно улыбнулась. Мама пела мне эту песню, когда я болела, ее ласковый голос отзывался теплом в душе, мне становилось легче.

— Мама? — не открывая глаз позвала я.

— Линна де Фостер! Она пришла в себя! — взволнованно прокричал родной голос.

Яркий свет резал глаза при попытке их открыть. Сквозь маленькую щель между веками пыталась разглядеть, где нахожусь, но никак не могла сообразить.

— Мама, где мы? Что произошло? — говорить было трудно, а слова были еле слышны. Попыталась привстать, но чьи-то руки уложили обратно.

— Тебе пока нельзя вставать, милая, — еще один знакомый голос.

— Родная, все хорошо, ты в безопасности.

Не обращая внимания на слезы, вызванные ярким светом, раскрыла глаза, потому что неизвестность меня пугала. Стоило мне только увидеть мамино лицо, убедившись, что мне это не снится, воспоминания больно ударили по голове. Сердце забилось раненой пташкой — если мама здесь, значит мои дела совсем плохи, и я говорю не только о здоровье.

— Мамочка! Я все тебе объясню! — поспешно протараторила я. Надо же, от страха и голосок прорезался!

— Детка, ты слишком слаба сейчас, отложим этот разговор на следующий раз, хорошо?

— Нет, мама, это важно!

— Алекс, я все понимаю, — устало выдохнула королева и я, наконец, заметила, насколько она вымоталась. — Как только мы обнаружили, что ты сбежала, я сильно переживала, была сама не своя, но потом все поняла. Да, нас с твоим отцом свели по расчету, но все было не так просто, как кажется на первый взгляд.

— Не совсем понимаю, о чем ты, — настороженно свела брови.

— Линна де Фостер, каково ее состояние? — мама повернулась к лекарю.

— Стабильное, регенерация лучше, чем у многих. Думаю, еще пара недель в лазарете, и она окончательно восстановится.

После этих слов смутно начала припоминать события вчерашнего дня, но так и не получилось восстановить картину самостоятельно — будто память кто-то заблокировал.

— Вы не могли бы оставить нас ненадолго, линна? — мама снова обратилась к лекарю.

— Да, Ваше величество, — девушка немного склонила голову, развернулась и вышла из лазарета.

Мама подобрала юбки и легла на кровать рядом со мной. Ее объятия давали уверенность в том, что я в полной безопасности.

— Мы с твоим отцом повстречались задолго до того, как нас решили поженить. Только никто об этом не знал. Он был принцем, чего я тогда не знала, а я, как ты знаешь, дочерью главы сыскного ведомства, о чем тоже Грею не сказала. На одной из встреч, наши отцы решили заключить выгодный союз и поставили нас перед фактом о свадьбе. Мы не противились их воле лишь потому, что уже были влюблены. Боги сделали нам подарок, столкнув наших отцов вместе. Я не могла себе представить жизни без Грея, а он без меня. Кто-то может сказать, что это все ерунда и юношеская влюбленность, но я скажу, что они ошибаются, потому что с годами эти чувства не прошли, напротив, еще больше окрепли.

— Получается, вы с папой поженились по любви? — я была крайне удивлена.

Да, я всегда видела, как они смотрят друг на друга и с какой теплотой папа произносит имя мамы. Но мне и в голову не приходило, что они могут любить друг друга. По моему мнению, брак по расчету полностью исключает такое неземное чувство, как любовь. Но я ошибалась. И я этому очень рада.

— Да, милая. Думаю, что наш брак и наши чувства были не случайными, ведь на все воля Богов, — мама прижала меня крепче и уткнулась носом в мои волосы. — После твоего побега мы с отцом решили пересмотреть свое решение о поспешном заключении брака. Мы дадим тебе время и возможность присмотреться и узнать лучше своего жениха.

— Это не совсем то, чего я хотела, но сейчас и этого будет достаточно. — слабо улыбнулась своей маленькой победе. Где маленькая, там и большая.

— А вы позволите закончить академию? — с надеждой в голосе задала самый главный вопрос.

— Почему для тебя это так важно? — вздрогнув от неожиданности, повернулась в сторону вошедшего отца.

— Потому что я пока не готова стать королевой, — отвечала предельно честно. — И не знаю, буду ли когда-нибудь готова, но все эти три года обучения, буду стараться работать над собой, перестраивать мышление. Повзрослею.

— Я был так разгневан твоим побегом, твоей безответственностью, что думал: увижу — посажу под замок до конца жизни. Но глядя на свою малышку, не могу злиться, никогда не мог…Я не хочу сломить твою волю, я хочу, чтобы ты оставалась собой. Если обучение в академии поможет тебе настроиться на верные мысли, я разрешу тебе закончить обучение.

— Спасибо, попочка! — мои глаза сияли от счастья, но даже обнять его я была пока не в силах. — И, простите меня, я совсем не думала о том, что вы будете с ума сходить, от того, что я сбежала. Я не думала о вас…

— Все хорошо. Я уже нашел на кого выпустить пар. Правда, Эйб?

Я проследила за взглядом отца, который падал на белоснежного волка, лежащего рядом с моей кроватью. Как он его только что назвал?

— Папа, причем тут мой фамильяр? И его зовут Барт.

— Родная, ты знаешь, как животное становится фамильяром? — отрицательно помотала головой. — Шиали помещают в них светлые души. Дух волка и душа пьюра делят сосуд. Как правило, возможность прожить еще одну жизнь в качестве фамильяра, получают кровные родственники с благими намерениями…

— Дедушка Эйб? — не веря своим ушам, перевела взгляд на фамильяра и столкнулась с пронзительным взглядом голубых глаз.

Тогда я поняла, что отец не лгал. Я узнала в этих глазах Абрахама де Триара, своего любимого дедушку, о котором так долго горевала, не замечая, что он уже давно рядом и помогает мне. Мама, улыбнувшись, кивнула, чем подтвердила слова отца и мои ощущения. Я не могла поверить, что это действительно происходит, что он никуда не ушел, что он остался, чтобы быть со мной, защищать меня! И мне стало стыдно за те слова, что я говорила ему, оставшись наедине с собой. Я злилась на него, за то, что он меня бросил, хоть и понимала, что его вины в этом нет, но я ничего не могла с собой поделать. Быть может, тогда это был единственный способ, чтобы справиться с горем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍