Тайный дневник фамильяра - Татьяна Рябинина Страница 27

— Думаю, Кайвин сейчас находится в хранилище, — Арт наконец улегся поудобнее, и я устроилась на нем, словно на диванчике. — Но не как Хранитель, а как… единица хранения.

— Подожди, я ничего не понимаю. Если Элия от него избавилась, то зачем убегает? И зачем увозит нас?

— Если Кайвин мертв, он в качестве свидетеля для собрания уже не годится. Неприкаянную душу нельзя просто так вынести из хранилища, а доступ туда имеют только Верховные ведьмы. Мы с тобой, Мари, тоже свидетели. Точнее, свидетельства преступлений Элии. Хотелось бы знать, что она собирается с нами сделать. Убить или спрятать?

— Убить и дома можно было, — не слишком уверенно возразила я. — Тоже мне проблема: придушить кота и прихлопнуть жабу. И выкинуть на свалку. Зачем везти куда-то?

— Не знаю, не знаю, — тяжело вздохнул Арт. — Мы же не простые жаба и кот. Может, для этого нужны какие-то особые магические действия.

— Ну что поделать? Может, скоро снова окажемся в хранилище неприкаянных душ, на соседних полках. Или что там? На чем души хранятся? Я помню только, что в темноте.

— Я тоже. Может, просто в пустоте висят.

— Буду вспоминать, как мы с тобой разговаривали. И как ты был моим конем, — я погладила его по спине. — И как грел, когда мерзла.

— Да? — мурлыкнул насмешливо Арт. — А не свидания с Арнисом?

Я промолчала. Потому что свидания с Арнисом наверняка вспоминала бы тоже. Только отфильтровав из них все не самое приятное.

— Я тоже буду тебя вспоминать, Мари. Как ты ловила языком мух. И ворочала глазами во все стороны. И ползала по комнате, подтягивая лапы.

— Вот зараза! — возмутилась я.

— А еще… — проигнорировав мое возмущение, продолжил он, — буду вспоминать, как смотрел на тебя в лесу, из-под крыльца. Рыжая, в зеленом платье, верхом. Неземной красоты.

— Перестань, Арт. Ведь ты же знаешь, что это была не я. Не совсем я. На самом деле я и вполовину не такая красивая.

— А я мысленно подправлю. Для объективности. Представлю, что ты раза в два толще. И голова у тебя неделю не мытая. И на носу бородавка. И руки в цыпках.

Я нащупала его ухо и дернула. И в который раз уже пожалела, что жабы не могут плакать.

Мы действительно выехали из города: булыжник мостовых под копытами знакомо сменился мягкой землей. Трясло не меньше, но не так жестко.

— Мне кажется, она везет нас в хижину, Арт. Во всяком случае, сейчас мы едем вдоль реки, скоро должны свернуть на лесную тропу.

— Иттон! — крикнул Арт. — Куда мы едем?

— В лес, похоже, — подтвердил тот.

— Подожди, — внезапно до меня дошло, что Иттона никак не должно было быть в городе. — А как ты оказался в конюшне? Ведь еще днем был в хижине?

— Элия приказала возвращаться. Пока ты встречалась с принцем. Дождаться, когда вы с ней уедете, и тоже ехать в город. Я не мог тебе сказать, был с лошадьми, когда ты вернулась. А потом она вынесла тебя, села на коня и ускакала, я не успел подойти. Тогда еще подумал: что-то не так. Но не знал, как предупредить. Хотел дождаться ночи и бросить вам камешек в окно, чтобы Арт вышел. И не успел.

— Я все думала спросить и каждый раз забывала. А что это вообще за хижина такая? Охотничья?

— Ну, можно и так сказать, — мысли Иттона изменили окраску, как будто он язвительно расхохотался. — Король Фрай, дед принца, когда-то встречался там со своими любовницами из простонародья. Для своей, так сказать, охоты. А потом подарил ее деду Элии. Но тому она была без надобности, так и стояла, пока не обветшала. А Элия вспомнила.

— И как она только в темноте видит? — буркнула я злобно.

— Ведьма, — усмехнулся Арт, а Иттон добавил:

— И кони в темноте видят прекрасно. Мы уже почти на месте.

Действительно, спустя несколько минут конь остановился, и Элия спрыгнула на землю. Сняла сумку, занесла в хижину и бросила на лавку, да так, что у меня внутри все перевернулось.

— Поаккуратнее! — мявкнул Арт, но Элия не отреагировала.

— Головой за них отвечаешь! — донеслось снаружи.

Я удивилась, что она разговаривает с Иттоном, но вспомнила, что тот умеет читать по губам. А потом услышала конский топот и шаги на крыльце. Скрипнула дверь, шаги приблизились.

Распустив завязки, Иттон положил сумку на бок, и мы с Артом выбрались на скамейку.

— Проклятье, я думал, не вытерплю, — мысли Иттона на полуслове оборвал волчий вой. — Луну не обманешь!