Дети непогоды - Павел Марушкин Страница 26

— А может быть, они просто оставались там? — уточнил Хлюпик.

— Все? И никто ни разу не появился в течение двух суток, что мы за ним следили? Маловероятно, знаешь ли. Ну, следующий шаг был вполне очевиден… Наверное, мы чересчур расслабились; это нас и сгубило. В тот вечер, расставшись с Кашлюном, я решил слегка освежить организм прохладным пивом. И вот, приканчиваю это я третью кружку, как вдруг подсаживается ко мне некий странный тип и безо всяких экивоков заявляет: мои маленькие друзья! Не суйтесь, голубчики, не в свои дела, верните аванс и живите долго и счастливо, а про домик этот — забудьте. Тут я, конечно, сплоховал: сижу себе и лупаю глазами, не в силах поверить в такую наглость. Потом спохватился — цапнул, за неимением лучшего, пивную кружку и только было примерился брязнуть как следует ему по зубам… Этот мерзавец мне ухмыльнулся, подмигнул — и пропал, ровно привидение. Просто растворился в воздухе, представляешь?! А утром следующего дня кто-то подкинул к дверям моей квартиры полную корзину зрелых панцирных грибов. Каково, а?!

— Не знаю, — честно сказал Хлюпик. — А каково?

Иннот уставился на него.

— Ах да. Всё время я забываю… Видишь ли, Хлю, севернее Бэбилона растут такие штуки — панцирные грибы. Это одно из самых опасных порождений магии — и в то же время одно из самых полезных, как ни странно. Они существуют уже давным-давно, но во времена Второй Магической споры таких грибов специально рассеивали над Лесом, чтобы затруднить продвижение вражеских армий. Так вот, зрелый панцирный гриб — это очень простое и эффективное оружие. Им пользуются почём зря, потому что достать такие грибы проще простого. В незрелом состоянии панцирники — деликатесное блюдо, невероятно вкусное. Не знаю даже, с чем сравнить… Мякоть с привкусом жареного мяса, но во много раз нежнее… Креветки, тушенные в сливках… Да что говорить! Завтра же зайдём в какой-нибудь ресторанчик и попробуем. Так вот, их специально собирают в северных районах Леса и привозят в Бэбилон. Очень выгодный бизнес, хотя и опасный, конечно. Пока они маленькие, их можно рвать совершенно спокойно. Но как только панцирники созреют, они становятся невероятно опасными: малейшее прикосновение — и такой гриб взрывается со страшной силой, разбрасывая осколки панциря и тысячи маленьких острых спор-гамет. Если такая спора попала в твоё тело и ты её тут же не вытащил — тебе стопроцентный каюк: прорастаешь грибницей и… В общем, понятно: пара дней безумной чесотки — и конец.

— Ничего себе!

— А ты думал! Их собирают, пока шляпочный панцирь не достигнет размеров кулака. Когда он станет величиною с блюдце, надо держаться от него подальше. Ну а панцирь размером с тарелку даёт зону поражения в добрую сотню метров… Так вот, в корзинке, которую поставили впритык к моей входной двери, были как раз такие грибы. Кашлюн меня спас: накануне вечером он вдрызг разругался со своей очередной пассией и пришёл ко мне ночевать. Мне повезло с напарником, Хлю… Кашлюн был очень осторожным парнем. Перед тем, как выходить на лестницу, он посмотрел в щель и заметил что-то тёмное у дверей. Я, дурак, ещё не хотел его слушать… В общем, вылезли мы через окошко, а когда увидели, какой сюрприз нас поджидает, просто языка лишились… В смысле, обалдели, — поправился Иннот.

— Ничего, я уже привыкаю к вашим идиомам, — Хлюпик нетерпеливо потёр ладони. — А дальше что?

— Дальше? Ну, для начала мы решили выпить, чтобы хоть немного отойти от шока! — хохотнул каю-кер. — Нервы-то не железные, знаешь ли… Так вот, мы с Кашлюном отправились в «Жареную картошку форева» — есть такая забегаловка, кстати, недалеко отсюда. Очень уютная, под самой крышей; и жареная картошка у них действительно подаётся круглосуточно. Выпили мы, обсудили всё и пришли к выводу, что здесь замешан волшебник. Понимаешь, очень уж странным образом исчез из пивной тот парень… Кроме того, я в состоянии ощутить присутствие чего-то паранормального, хотя уровень силы определяю весьма приблизительно. Одно могу сказать: она несомненно присутствовала.

Ну так вот; сидим мы там, значит, обсуждаем всё это… Как вдруг чувствуем — что-то не то. Какое-то подозрительное напряжение вокруг. Знаешь, когда работаешь кем-то вроде каюкера, начинаешь чуять опасность за некоторое время до того, как она случится. У нас с Кашлюном, во всяком случае, такое чувство выработалось давно. Он мне показывает глазами на стойку и считает одними губами: раз, два… Ну а на «три» мы рванули. Видел бы ты физиономию бармена! Это было что-то!

— А за вами кто-нибудь погнался?

— Ещё как! Человек пять-шесть посетителей, причём самого разного вида и возраста; но все они зашли в кафе после нас. Скорее всего, за нами был хвост.

— В смысле за вами следили?

— Сечёшь. Именно. Ну, крышами мы от них оторвались и ушли. Здесь особая сноровка нужна, у меня и Кашлюна она была, а у тех ребят — нет. До нас потихоньку стало доходить, что мы не просто сунули нос куда не следует, а попали в какую-то очень скверную историю. Раз уж за нами такая охота пошла… И мы решили разделиться. Я сперва хотел дождаться ночи и махнуть прямо через стену, а там — вплавь; но потом стал думать, как бы пробраться незаметно на летающий корабль. И через некоторое время меня осенило: ведь кроме пассажирских рейсов, есть ещё и специальные. И я отправился в телецентр. У них, если помнишь, есть свои дирижабли; пусть и не такие, как воздушные парусники, но тоже летают далеко. Всё оказалось довольно просто: плащ свой я снял, ну а набедренная повязка и кожа у меня чёрные, так что ночью я практически невидимка. Перелез через ограду, забрался в гондолу…

— Куда?

— Ну, помнишь, такой вагончик под баллоном? Спрятался там среди багажа. А утром в дирижабль набилась съёмочная группа, и мы полетели — причём я не имел представления, куда. Я там пролежал больше суток…

— Как же ты выдержал? — изумлённо спросил Хлюпик.

— Жить захочешь, и не такое выдержишь, — сурово ответил Иннот и вдруг ухмыльнулся. — Если честно, я почти всё время дрых. Потом выбрался; напугал, конечно, всех… Я же без одёжки с виду — типичный куки. Ну, телевизионщики стали на меня орать, мол, что такое… Я им и говорю — спустите меня на канате в лес прямо здесь. Они поругались ещё немного, да так и сделали. Вот я и отправился странствовать. Так и добрался до вашего поселения в конце концов.

— Ну ты даёшь! — Хлюпик глядел на друга с восхищением. — А как же ты в Лесу?

— А что в Лесу? В Лесу, если хочешь знать, выжить проще, чем в городе. По крайней мере, для меня. Я же бывалый путешественник. Мне даже подработать удалось: набрёл на какую-то деревеньку, где поблизости водяной волк поселился, заделал ему каюк по полной программе… Местные рады были, праздник в мою честь закатили, пальмовое вино, девочки… — Иннот зажмурился, вспоминая. — Мне вообще вождь предлагал остаться. Места, кстати, замечательные: дикие джунгли, лианы кругом и нагромождение чёрных базальтовых утёсов. А под ними песочек золотистый и вода: мелкая, мне по колено, и тёплая. Креветки там, не поверишь — с ладонь! И по ночам светятся красным и голубым. Эх, не будь я в душе горожанином, обязательно бы остался.