Скорбь Гвиннеда - Кэтрин Куртц Страница 26

Затем, после недолгой медитации, они стали закрывать круг. Кверону не пришлось ничего делать, ибо он и без того был совершенно истощен. И даже когда все было кончено, никто не говорил лишних слов. Ансель отправился проводить Кверона в его келью, а когда удалились также Джесс и Грегори, Ивейн покосилась на брата.

— Это он, Джорем, — объявила она негромко.

— Он — кто?

— Кверон — тот, кто должен нам помочь вернуть отца. Думаю, именно поэтому он и явился нам сегодня.

С усталым вздохом Джорем опустился на ступеньку возвышения, сматывая веревку, оставленную Анселем. Ивейн села рядом, но он не смотрел на нее.

— Ты все также полна решимости, да?

— Да.

— Но почему ты думаешь, что он согласится? Ивейн, он же до сих пор уверен, что отец был святым! Ты видела на нем медальон? Он его не снял, даже когда скинул плащ Целителя у врат круга.

— Полагаю, это скорее в знак почтения к святому, в честь которого назван наш Совет.

— В честь которого он основал религиозный орден!.. И только мы одни знаем, какая все это ложь.

— А знаем ли мы это, Джорем? — возразила она. — Ты и сам утверждал обратное две недели назад. Только потому что официальная канонизация полагалась на иллюзию, на ложное истолкование… это ничего не меняет в том, каким человеком он был — возможно, даже и святым, если того пожелал Бог!

Джорем усмехнулся, не скрывая горькой иронии.

— Вот как? Теперь ты будешь говорить, что тебе известна воля Божья?

— Конечно, нет! Но дело ведь не в том, святой он или нет. Да, собственно, и орден, основанный Квероном, значения не имеет. Не так давно все его члены были казнены, а канонизация отца отменена. Тем не менее, Кверон сегодня поклялся в верности Совету, носящему имя Камбера. Не могу представить, чтобы он отказался помочь нам.

Ее брат со вздохом принялся крутить в руках моток веревки.

— И ты собираешься поведать ему всю эту жуткую историю?

— Позволь ответить тебе вопросом на вопрос. Учитывая, что Целитель нам необходим, чтобы вернуть отца в мир живых, хочешь ли ты иметь дело с тем, кто будет работать вслепую, не зная всей правды? Вспомни, речь ведь идет не просто о том, чтобы залечить телесные раны.

Джорем хмыкнул.

— Да, это я знаю. И то, что отец явился нам сегодня, — несомненно, знак с его стороны. С этим я не спорю.

— Так с чем же ты тогда споришь?

— Сам не знаю! — выпалил ее брат. — Кверон меня пугает. Даже после того как сегодня мы слились с его сознанием, одна лишь мысль о том, чтобы противостоять ему…

— Ну, знаешь, рано или поздно тебе придется одолеть этот страх перед ним! — отрезала Ивейн. — Это у тебя просто какое-то наваждение. Все равно мы будем вынуждены открыть ему то, что так долго скрывали.

После недолгого молчания Джорем вдруг засмеялся.

— А ведь ты права. Если я сам все ему расскажу, мне не придется все время бояться, что будет, когда он узнает. Двенадцать лет мы от него таились, а теперь…

— Да.

— Но учти, мне все равно это не по душе, — продолжил Джорем. — Я еще должен свыкнуться с этой мыслью. Но ты права. Целитель нам необходим — а никому другому я не верю настолько, чтобы открыть всю правду. И нет больше никого с его талантом и опытом.

— Верно, — согласилась Ивейн. — Конечно, остается Тавис, но он слишком занят другими делами, чтобы втягивать его еще и в это. И без того скверно, что придется посылать его в Валорет с Анселем.

Джорем устало потер глаза.

— Да, это меня также тревожит. Последнее, чего бы мне хотелось, это блокировать Элинор и ее семейство — однако сейчас нет другого выхода, чтобы они уцелели.

— Воистину так. — Ивейн встала и протянула брату руки, чтобы помочь подняться. — Но если все пройдет хорошо, для Тависа это будет отличная тренировка перед работой с Реваном. И мы не будем даже думать о том, что все может кончиться плохо.

— С этим я спорить не буду. — Обняв сестру за плечи, Джорем повел ее вниз по ступеням. — Что касается этой затеи, над ней пусть ломают голову Тавис с Анселем.