Четырнадцатое, суббота - Владимир Жариков Страница 26

Капитан повел нас через центр города к другой его окраине. Мы прошли мимо "капитолия", то бишь резиденции великого и могучего, мимо фонтана и статуи конкистадора в шлеме, стоящего на груде костей каких-то животных. Оказывается, в городе существовало еще одно каменное здание. Оно открылось нам в следующем переулке. К нему вела широкая длинная лестница, а само строение украшала колоннада с атлантами.

- Университет, однако, - уважительно произнес Лешек.

На ступенях лестницы митинговали студенты, одни выступали, другие кричали, третьи размахивали транспарантами. Им оппонировала горстка пожилых, но весьма агрессивно настроенных граждан, назревала конфликтная ситуация.

- Чего они хотят? - спросил я.

- Молодежь требует прекратить экспансию, - ответил капитан, - разоружиться и ввести в стране коллегиальное правление на выборной основе.

- А те, что с ними спорят?

- А это монархисты. Хотят, чтобы царь из-за Синя моря вернулся, снова правил. Да только царь-то, говорят, помер давно, а законных престолонаследников нету. Была у царя дочь, но он от нее отрекся. Не выбирать же его, царя-то!

- А вашего этого, великого волшебника они не боятся? Вряд ли он такую крамолу одобряет.

- Боятся. Но у них спонсоры есть, у студентов-то. Ежели кого в кутузку кинут - вызволят, выкупят. Вона, Гапопа, что у них заводила, так того каждый месяц сажают, а после выпускают. А коли отмутузят - за моральный вред еще и компенсацию получит. Молодежь, что с них взять. А монархисты, так это борцы за идею. Старая гвардия, им все нипочем.

- А ты сам кому симпатизируешь?

- А мы люди служивые, наше дело приказы выполнять. Тех, кому присягали.

Мы повернули за угол. Нам навстречу промчался отряд всадников в латах, вооруженных нагайками и палицами.

- А вот и стражники, полицаи то бишь, - прокомментировал капитан. - Разгонять смутьянов сейчас будут.

Капитан жил в ветхой избе с женой и тремя ребятишками. В дом заходить мы отказались, расположились на лавочке во дворе. Капитан слазил на чердак и достал оттуда безразмерные кирзовые сапоги и побитый молью ковер. Отдавая за все это богатство три рубля золотом, я пришел к выводу, что деньги эти я выбрасываю. Окинув взором еще раз наши покупки, я засунул их в предусмотрительно захваченный из номера пустой рюкзак.

- Отчего ж долбонами не берешь? - спросил я хозяина.

Капитан поморщился.

- А ну их к долбаной матери, рупь, он надежнее!

* * *

- Да, - произнес я в задумчивости, когда мы возвращались обратно. - А говорили, тут все в алмазах купаются.

- Действительно, слухи о несметных богатствах стольного града оказались сильно преувеличены, - поддержал меня Вольф.

- Да и вообще, не ладно что-то в Датском королевстве.

- Послушайте, ребята, - сказал Лева, - яблоки там, секретный прибор - еще куда ни шло, а вот это дело, с похищением Шема Ханской царевны, уж больно попахивает политическим скандальцем!

- Боишься, отваливай хоть сейчас! - резко высказался Лешек.

- Да я не в этом смысле, я просто…

- Может вообще, - перебил Лешек, - доставим сюда эту царевну, и войны никакой не будет.

- Скорее наоборот, - сказал Вольф. - Похищение инфанты спровоцирует акт возмездия со стороны Шема Ханства.

- Послушайте, - сказал я. - Когда я ворвался в приемную, секретарь беседовал с кем-то по телефону…

- По дальнослову?

- По дальнослову, да. И я уловил что-то там про Шема Ханство и полный афронт. Я понял, с какой миссией ехал встреченный нами курьер: колье и браслет в шкатулке предназначались в подарок царевне. Похоже, старый балбес… Простите, Великий Маг и Чародей собирался свататься, а она ему отказала. Теперь он хочет применить силу и использовать меня, то есть прибегнуть к нашей помощи.

- Ну и шут с ним, - сказал Вольф. - В конце концов, чему быть, того не миновать. Все равно он сделает по-своему, нашими руками или не нашими. Доставим ему эту принцессу, пусть сам разбирается с ней, с ее папашей, с ее страной… Ежели пройдет вариант стерпится-слюбится, то и присоединение Шема Ханство будет мирным, а нет, так повод для войны всегда найдется.

- Ой, смотрите, - сказал Лева. - Сколько народу! Что-то там происходит. Опять митинг?

- Давайте позырим, - предложил Лешек.

Вдоль дороги раскинулся обширный пустырь, на котором собралась немалая толпа зевак. Они обсуждали что-то, размахивали руками и, даже, заключали пари. До нас доносились обрывки фраз:

- Емеля… полетит…

- Аки птица?

- Не-а, не полетит!

- А откуда знаешь?

- Уж больно махокрыл не видный какой-то…

- Зато легкий!

- Ну и что, что легкий? Рассыплется…

- Не рассыплется, веревки крепкие…

Подойдя ближе, мы увидели конструкцию, напоминающую аэроплан братьев Райт или что-то в этом роде. Такие часто показывают в кадрах кинохроники про начало эры авиации. Пилот, он же, видимо, и конструктор, был одет в кожаный костюм, а на голове его блестел медный гладиаторский шлем. Он завершал последние предполетные приготовления - подтягивал веревочки, тяги, проверял крепежи и отгонял зевак подальше от аппарата. Когда приготовления были закончены, пилот уселся в свой аппарат среди этих самых веревочек, тяг и колесиков, перекрестился и дернул рычаг. Аппарат захлопал крыльями и оторвался от земли, что вызвало взрыв восторга одной половины толпы и унылое разочарование другой половины. Зато эта другая половина злорадно загудела, когда на высоте около десяти метров аппарат прекратил набор высоты и начал разваливаться. На землю посыпались обломки, заваливая собой уже достигшего земли незадачливого пилота. Из толпы донеслись возгласы:

- Убился Емеля!

- Это судьба. Не может человек летать, аки птица.

- А ковер-самолет?

- Так то ж магия! Это совсем другое дело!

- Крепче строить надо, тогда не развалится!

- Дык тады и не взлетит из-за тяжести…

- Тут тебе не хухры-мухры, точный расчет нужен…

Почему-то развитие воздухоплавания заботило зевак больше, чем судьба самого воздухоплавателя. Это меня шокировало и будировало. Пробравшись сквозь толпу до груды обломков, я стал отбрасывать в сторону лонжероны, элероны и обрывки перкаля. Мои товарищи активно помогали мне на этом поприще.

Хорошо, что при мне был мой рюкзак, который я прихватил для транспортировки наших приобретений, потому что под клапаном его покоилась наша походная аптечка, весьма удачно не оставленная мной в номере вместе с другими вещами. Я привел Емелю в чувство нашатырем, обработал кровоточащие раны перекисью водорода и йодом, крупные перевязал, мелкие залепил пластырем.