Скверна - Сергей Малицкий Страница 26

Игнис нашел Моллиса на корме. Тот сладко посапывал, лежа на старом парусе. От прикосновения капитан сначала нащупал рукоять широкого нилотского меча, более напоминающего огромный разделочный нож, и только потом открыл глаза.

– Что на горизонте? – спросил он, жмурясь.

– На горизонте только горизонт, – ответил Игнис.

– И это правильно, – ухмыльнулся Моллис. – Еще пара недель, и мы пойдем к берегу. Может быть, нам повезет. Меня разбудили бы, если бы что-то было на горизонте. Чего ты хочешь? Завтрак уже скоро! Ветер стойкий, будет дуть еще неделю. Не сомневайся.

– Завтра будет почти штиль, – покачал головой Игнис. – И в этом штиле нас разыщет большой корабль свеев. На две сотни гребцов. А еще через день случится ураган. Он идет как раз с севера. Да, точно нам навстречу. Как я понял, против ветра.

– Кто тебе сказал эту чушь? – нахмурился Моллис.

– Бетула, – пожал плечами Игнис. – Ты сталкивался носом с другим судном? Ударялся основанием передней косой мачты?

– Полгода назад, – насторожился Моллис. – Но не я. По словам Шупы, тогдашние хозяева этого кораблика тыкались в очередного бедолагу купца носом. Тогда и ободрали немного деревяшку, скрипеть стала в сильный ветер, но мои умельцы зашлифовали дерево. От скрипа, правда, не избавили, но тут уж… Ты представляешь, такую игрушку портить? Они и меня так пытались взять на абордаж, неумехи. На свою голову пытались! А кто тебе сказал? Шупа?

– Бетула, – ответил Игнис. – Но она уже залечила дерево. Сказала, что в ураган бы эта мачта сломалась.

– Да что это за ураган такой? – скрипнул зубами Моллис.

– А еще она хочет есть, – продолжил Игнис. – И просит одну стрелу от лучшего лучника. Если у тебя есть лучник, и он поразит этот свейский корабль за три сотни шагов, то мы будем спасены.

– Это тебе тоже наша ведьма сказала? – поморщился, словно от зубной боли, Моллис.

– Разве она ведьма? – удивился Игнис.

– Все они ведьмы, – поднялся на ноги Моллис. – Но некоторые думают, что они воспитанные и учтивые девочки. Если тебе такая попадется, не разубеждай ее. Шупа! Где ты, морской еж тебе в штаны? А ну-ка, брось свои паруса и сооруди что-нибудь съестное для нашей гостьи!

– Вот, – Моллис протянул Бетуле длинную стрелу со стальным даккитским наконечником и тройным оперением, подтолкнул вперед испуганного Шиару, который сжимал в руках извлеченный из недр кубрика длинный тиренский лук. – Это пойдет?

– Пойдет, – Бетула забрасывала в рот горстями сушеные фрукты, закусывая их лепешкой и запивая легким вином. – А этот умелец попадет в свейский корабль за триста шагов?

– Куда нужно попасть? – хрипло спросил Шиару, озираясь, словно упомянутый корабль уже был в трехстах шагах или даже ближе.

– Куда угодно, – она наморщила лоб, почесала нос. – В борт, в мачту, в палубу. В дерево. Если попадешь в свея, будет хуже, но тоже ничего. Главное, чтобы стрела не упала в воду.

– Может быть, тебе дать две стрелы? – сдвинул брови Моллис.

– Не успею, – Бетула расплылась в улыбке. – Даже одну стрелу я буду готовить весь этот день, всю ночь и завтра до полудня. Если твой воин промахнется, мы все умрем.

– Он не промахнется! – грозно рыкнул Моллис, разворачивая Шиару и пинком отправляя его прочь. – А если промахнется, тогда умрет первым. Но не от мечей свеев.

– Пусть так, – кивнула Бетула. – И еще мне нужны два ведра пресной воды. И острый нож.

– Нож-то зачем? – обреченно поморщился Моллис.

– Резать, – объяснила Бетула и тут же надула губы. – Не стрелу, черный капитан, себя. Я могу грызть, но так больнее. Хотя если тебе меня не жалко…

– Послушай, – Моллис вздохнул, присел напротив прайдки и стал говорить с ней так, как говорят с ребенком. – Я дал тебе стрелу. Сейчас будет вода. И острый нож, который я сначала прокалю над огнем. И этот самодовольный вельможа не будет отходить от тебя. И Шупа будет бегать по любому твоему писку. Но я не верю в бурю, потому что хожу по морю не один год, и никогда не видел бури после такой погоды, в этом месте и в это время. Конечно, если не ты ее выдумала и закрутила.

– Я сумасшедшая, – точно в таком же тоне ответила Моллису Бетула. – Но не дура. Я хочу жить. Долго жить. И я не умею придумывать бури. Только цветы или деревья.

– Ладно, – хлопнул ладонями по коленям Моллис. – Тогда скажи мне, зачем нам это приключение? Да, не спорю, если эта самая буря случится, то я порублю платок со своей шеи, сварю его с вяленым мясом и съем. Но если она случится, нам ее не миновать. Но почему мы не можем миновать свеев? Если ты видишь будущее, почему не избежать его?

– Я не вижу будущее, – захихикала Бетула. – Я знаю его. Не все, не всегда, но то, что может меня убить, мне известно. Конечно, если я не пьяна или не ранена. Или не околдована. Сейчас я трезва, чиста и здорова. Почти здорова. И я знаю, что завтра корабль свеев столкнется с нами. Чтобы ты ни делал: опускал паруса, ставил дополнительные, менял курс, возносил молитвы своим черным богам – все это будет служить той самой встрече. Ты понял это?

– Нет! – рявкнул Моллис и затопал прочь.

– Не режь и не ешь платок, когда закончится буря! – крикнула ему вслед Бетула. – Он мне нравится. Отдашь его мне!

Девчонка просидела со стрелой весь день, всю ночь и следующее утро. Она опускала ее в воду, гладила, облизывала, только что не садилась на нее верхом, а может быть, и садилась, но Игнис, который бросил тюфяк возле нее прямо на палубу, часть этого времени проспал. Утром все еще бодро дул южный ветер, и Моллис, который пришел проведать ведунью, был явно весел, хотя Шиару продолжал упражняться с долгим луком, повесив крышку от бочки на главную мачту. За час до полудня Моллис уже оглашал громким хохотом всю палубу и даже приказал Шупе заложить два румба к востоку, пусть данайский берег еще только начал угадываться мглистыми пиками Абанаскуппату. Бетула продолжала жевать сушеные фрукты и продолжала натирать пальцами стрелу. Воды в ее ведре почти не осталось, хотя она не пила ее и не выплеснула наружу ни пригоршни, а свежих ран на руках и ногах – прибавилось.

Ровно в полдень ветер внезапно стих, паруса обвисли. И именно тогда моряк из люльки проорал, что на востоке показался корабль свеев. Моллис приложил к глазу трубу, секунду-другую пялился в нее, затем долго протирал то стекло, то сам глаз, словно не верил ни тому ни другому, пока наконец здравый смысл не прорезался в черной голове и громовой рык не огласил палубу:

– По курсу данайский неф, набитый свеями под завязку! Шупа, кальмара тебе в глотку, разворачивай! Все, кто есть, кроме парусных, на весла! Хоть десяток жердей окунем в волны! Грести, поганцы! Грести! Игнис, не знаю уж, что там наколдовала твоя ведьма, но и твой меч нас не спасет, если что. Давай-ка, принц, зажигай дровишки под котлами с варом! Они на корме. Шиару, крокодилий потрох, проверь свой лук. Если тетива лопнет, кишки твои натяну! Попробуем оторваться!