Лесные твари - Андрей Плеханов Страница 26

– Я не из-за него переживаю. Мне сейчас не до твоего доктора. Ты скажи мне лучше – позапрошлой ночью ты поздно вернулась, я уже спал. Ты ничего такого не видела на лестничной площадке?

– Вонь там стояла... Грязь, все какой-то слизью перемазано. И ничего не видно – кто-то снова лампочку разбил. Да, вот еще что! Кольцо ты свое на площадке уронил. Я его в коробку положила.

– Какое еще кольцо! – Дема взвился. – Ты что, не знаешь, что у меня никаких колец нет?!

– Ну, перстень такой. Печатка золотая. Там буква «Д» нарисована! Я решила, что это твоя вещичка.

– Ты с ума сошла! Таскать в мой дом всякую дрянь! Ну, спасибо! Это же «подарочек» от...

Дема резко тормознул.

– От кого? – Лека пристально глянула в глаза Демида.

– Да так... Ни от кого....

– Что-то случилось, – сказала Лека в утвердительной интонации. – И ты от меня это скрываешь.

– Потом, потом... – Демид сорвался с места и направился к полке. Вороха бумаг полетели на пол. – Черт возьми, где ЭТО?! Где твоя гребаная шкатулка?!

– Не кипятись. – Лека натягивала джинсы. – Я и сама не помню. Где-то лежит. Вот она, кстати! – Она вытащила из-под стола палехскую лакированную коробочку и открыла ее. Поднесла руку к перстню'.

– Не трогай!!! – Дема заверещал так, что бедная Лека едва не выронила шкатулку. – Дай сюда!

– Нет, что случилось-то?

Демид молча отобрал коробку у Леки и уставился на перстень. Это был тот самый перстень, который Демид извлек из желудка Короля Крыс при вскрытии. И теперь Король Крыс вернул перстень Демиду. В качестве подарочка.

Дема стоял и молча таращился на золотую печатку в коробочке. Конечно, это не буква «Д». Это стилизованное изображение паука. И еще какой-то орнамент, ни на что не похожий. Он не был знаком Демиду, но вызывал какие-то странные, полузабытые и не слишком приятные ассоциации. Возможно, ТОГДА Демиду приходилось видеть нечто подобное.

Симпатичное колечко.

Внутренний голос проснулся.

«Что это такое?» – Впервые Демид снизошел до вопроса к своему alter ego, обратился к нему за советом.

Это всего лишь артефакт, золотой артефакт.

«Что такое артефакт?»

Вспомни. ТОГДА у тебя было много артефактов, только серебряных, артефакт – это механическая магия.

«Он опасен для меня?»

Сейчас нет. Но может стать очень опасным, очень, он золотой, никогда не надевай золото, оно опасно для тебя.

«Что мне делать с ним?»

Можешь избавиться от него, хотя это бесполезно, это ТВОЙ подарочек, и когда наступит время он снова найдет тебя, сам найдет тебя, когда наступит плохое время.

«Так он может принести мне какую-нибудь пользу? Или это бомба замедленного действия?»

Это решит fatum. [Судьба (лат.).]

«Что? Ты что, не можешь сказать что-нибудь определенное, если уж я начал с тобой разговаривать?!»

Молчание. Внутренний голос заткнулся.

– Скотина, – сказал Демид. – Никакого от тебя толку, кроме бессвязного бормотания.

Лека молча обиделась. Она приняла эти слова на свой счет.

* * *

Сумерки. Демид разровнял ногой землю на месте, где он только что зарыл перстень. На пустыре недалеко от дома. Можно, конечно, было закопать его где-нибудь подальше. Утопить в реке. Бросить в жерло сказочной горы под названием Ородруин. Только какой в том смысл? Кольцо и так вернется к Демиду – хочет он того или нет.

Fatum.

Кто-то тронул Демида за плечо.

– Привет. – Валерий Федорович Антонов собственной персоной. Выглядит так, как будто его два часа сапогами пинали.

– А, это ты... – Демид вяло пожал майору руку. – Как дела?

– Хреново. – Антонов удрученно покачал головой. – Пролет, полный пролет. Мы с тобой в полном дерьме, коллега.

– При чем тут я? – Дема усмехнулся. – Меня с работы не выгонят. Это тебе не повезло, майор. Что случилось-то?

– Все сделал, как договорились. Собаку пристрелил подходящих размеров. Даже шкура, более или менее похожая – ну, где шерсть длинная, подровнял ножницами. Нарезал эту животину несчастную, как шницель, – хрен поймешь, обычная собака это или мутант. Череп ей снес, зубные протезы твои вставил. Все бланки нарисовал – идентификация дентина и зубной эмали, гистология тканей. Все соответствует собачьей ткани – собака и есть собака, только мутант. Все был шито-крыто. Да никто особенно и не интересовался, что я там такого особенного найду. У нас в учреждении более важных дел хватает.

– Как же ты прокололся-то? И так быстро?

– Стукнул кто-то. – Майор прислонился к дереву и зашарил по карманам в поисках сигарет. – Сердцем чую, донес кто-то на меня. Какое-то заинтересованное лицо. Не пойму только, в чем заинтересованное? Такой тарарам поднялся... Рассказывать даже сил нет. Имели меня во все щели четыре часа кряду. Послушать начальство – так теперь важнее этого гребаного мутанта во всем отечестве нету. Труба... Не знаю, как и выкручиваться.

– Ну, покажи им кассету, в конце концов... Может, поверят? – Демид замялся. – Не хочется мне, чтобы имя мое на Божий свет в этой истории выплывало, сам понимаешь... Но если для тебя нужно – Бог с ним. Показывай.

– Кассета! – Антонов хрипло хохотнул. – Нет больше никакой записи! Чистая пленка! Стерто все к чертовой матери, как будто и не было ничего. Может, нам с тобой и вправду все примерещилось?

– Стерто?! Кто стер?

– Не знаю. Не знаю. – Антонов устало потер виски. – Ничего я уже больше не знаю. Я думаю только о том, как бы со службы не вылететь. Теперь бывшему военному на работу устроиться – сам знаешь каково... Есть у меня, конечно, одно прикрытие. Есть кому за меня заступиться. Сам понимаешь, все мы не без связей... Тяжелая артиллерия, так сказать. В конце концов, ничего убийственного я не совершил. Идиот я, конечно, что подделывать этого урода начал. Ну, украли этого мутанта и украли. Не я же его украл! На кой черт мне эти сорок килограммов собачьего трупа? А теперь я под подозрением...

– Извини, что так тебя подставил. – Демид положил руку на плечо майора. – Это же моя идея насчет подделки была. Извини, Валерий...

– Ладно... – Антонов ухмыльнулся. – Я тоже хорош был. Слава Богу, хоть тебя вчера не подстрелил. Ты не бойся – я тебя в это дело не втяну. Твое участие все настолько запутает, что, пожалуй, даже на оргпреступность потянет. Сам разберусь.

– Шанс?

– Процентов девяносто, что выпутаюсь. Они меня еще не знают... Сосунки! Пороху не нюхали!

– Ну, успехов тебе тогда. – Демид протянул руку.

– Бывай. Может, и не увидимся больше. Хороший ты парень, Дема, но сердце чует – держаться мне от тебя нужно подальше. Слишком много нечисти вокруг тебя крутится. А я такого не люблю. Я, знаешь ли, привык, чтобы все понятно было.