Древние тайны - Кир Булычев Страница 26

– Мне не нравится, что происходит вокруг, – сказал Шпигли. – И чем скорее я отправлю тебя в твой век, тем лучше.

– А что?

Аркаша сел и поежился. Холодный ветер прилетел откуда-то снизу. Голубой утренний туман окутал все вокруг так, что в двух шагах ничего не было видно. Из тумана снизу доносился низкий глубокий вой каких-то чудовищ, выскакивали большие комары и вились вокруг – они не кусались, но противно звенели.

– Скоро туман разойдется, – сказал Шпигли. – Я чувствую. Дождик пойдет, и туман разойдется.

– Дождика нам еще не хватало, – расстроился Аркаша.

– Зонтик не входит в комплект приборов и орудий для практиканта, – сказал Шпигли. – Считается, что практиканты дождика не боятся.

– Погодите, – сказал Аркаша. – Мне кажется, что я слышу голоса.

– Не может быть, – сказал Шпигли, но замолчал.

И в самом деле, снизу, от реки, доносились слабые, как жужжание насекомых, голоса.

– Это пришельцы, – сказал Аркаша.

– Это может быть кто угодно, – возразил Шпигли. – Например, другие практиканты, беженцы, туристы из какого-нибудь фантастического будущего или даже экспедиция, которую послали искать нас с тобой.

– Пойдемте поглядим, – предложил Аркаша.

– Я возражаю, – сказал Шпигли. – Я возражаю, потому что может возникнуть опасная ситуация для моего практиканта.

– Мы осторожно, – сказал Аркаша. – Вы же понимаете, что вернее всего это несчастные пассажиры со взорванного корабля.

– А я этого не понимаю, – ответил Шпигли. – Мне кажется, что это те, кто их взорвал. И у них есть локаторы. Так что они нас засекут быстрее, чем мы их увидим.

– Значит, мы будем сидеть здесь и ждать? Чего?

Шпигли молчал минуты две. Потом сказал:

– Смелого пуля боится, смелого штык не берет. Это очень старинная песня смелых людей. Идем, только будешь во всем мне подчиняться.

Начался дождик. Он был теплый и какой-то несмелый. Но он прибил туман к земле, и стало, по крайней мере, видно, куда идти, куда ставить ногу.

Аркаша прошел вдоль берега по краю обрыва, пока не оказался над тем местом, откуда доносились голоса.

Последние клочья тумана уползали по воде, и было видно, что под обрывом, на усыпанном камнями берегу, лежит небольшой космический корабль, похожий, скорее всего, на гороховый стручок. Видно, корабль был поврежден, потому что несколько необычного вида существ стояли перед ним и рассматривали нос корабля, который врезался в каменную глыбу. Эти существа разговаривали, и звук голосов легко поднимался наверх, и с края обрыва он был хорошо слышен Аркаше.

Стало достаточно светло, и Аркаша смог разглядеть пассажиров корабля. И у него возникло странное чувство, что он их уже видел, удивительно – где, когда? Нельзя же забывать, что он попал в первобытную эпоху.

Эти существа выглядели как насекомые, хотя передвигались на двух ногах. Ножки у них были тонкие, как палочки, с толстыми твердыми суставами. Ножек было две, а вот рук – четыре. Так что всего конечностей шесть. Головы существ походили на муравьиные, но с золотистой шерстью. Большие круглые желтые глаза смотрели в разные стороны.

Одежда этих существ закрывала только маленькие туловища.

Ростом они были чуть повыше Аркаши.

– Откуда я их знаю? – вслух спросил Аркаша.

– Ты их видел раньше?

– И совсем недавно, – сказал Аркаша.

Он словно услышал скрипучий голос: «Папа, до-ро-гой!»

Нет, таких совпадений не бывает!

Аркаша хотел рассуждать и дальше, но тут он услышал знакомый гул – показалась летающая тарелка.

– Ложись! – приказал Шпигли.

Аркаша упал на траву.

На этот раз корабль инопланетян не пролетел мимо – вероятно, с него увидели существ у реки.

Тарелка взмыла вверх и затем спикировала к реке.

Шпигли, когда хотел, мог становиться тяжелым, как чугунная гиря. Аркаша почувствовал, что его руку прижало к земле, а в голове шепчет Шпигли:

– Не шевелись! Они стреляют по всему, что движется!

Были слышны крики, сыпалась земля, лопались камни, падали деревья. Поднялся ветер – он несся порывами, норовя сбросить Аркашу с обрыва.

Наконец все стихло.

– Можно подниматься, – сказал Шпигли.

Аркаша подошел к краю обрыва. Ему не хотелось смотреть вниз – он знал, что ничего хорошего не увидит.

Но посмотреть надо.

Внизу, на берегу реки, все изменилось. От похожего на стручок корабля остались лишь рваные клочья металла и пластика, будто его прожевало и выплюнуло чудовище. Земля вокруг была выжжена, и даже вода у берега, в заводи, еще кипела – над тем местом поднимался пар.

– Они их убили! – в ужасе произнес Аркаша.

– Пойдем дальше, – сказал Шпигли. – Только включи кинокамеру и сними все. Нам надо будет показать это в институте.

Аркаша послушно начал снимать с обрыва. Потом он сказал:

– Может, спустимся, посмотрим? А вдруг кто-то остался жив, и мы поможем.

– Нет, – возразил Шпигли. – Мы этого не сделаем. А если убийцы вернутся обратно? Что от нас останется? Пшик!

– Я осторожно, – сказал Аркаша.

– Ты же знаешь, что я тебя не пущу.

Аркаша решил обмануть Шпигли. Он сделал вид, что согласен, но сам внезапно попытался сдернуть браслет с руки.

– Ха-ха-ха! – воскликнул Шпигли. – Некоторые наивные мальчики забывают, что каждая их мысль мне известна. Ну тащи, тащи меня, придется тебе собственную руку отрезать.

– Я нечаянно, – сказал Аркаша, и ему стало стыдно. Тем более что и эту попытку обмануть его Шпигли тоже услышал. И засмеялся.

– Ну давайте спустимся! – попросил еще раз Аркаша. – Нельзя бросать других в беде.

– Во-первых, – ответил Шпигли, – нельзя бросать в беде своих друзей и соплеменников. Знаешь, кто такой соплеменник?

– Конечно, знаю. Это тот, кто со мной из одного племени.

– Правильно. Но если ты видишь войну каких-то совершенно чужих для тебя существ – не вмешивайся. Это великий закон Галактики. Потому что мы не знаем, на чьей стороне правда.

– Я не про правду говорю, – сказал Аркаша. – Я говорю о том, что видел, как вооруженный корабль уничтожил тех, которые были там, внизу.

– А может быть, они – опасные преступники? Может быть, за ними гнались, чтобы их обезвредить? Может быть, это опасные насекомые, безжалостные и злобные. А ты их хочешь спасать?

– Я верю в то, – твердо сказал Аркаша, – что всегда надо помочь безоружному и раненому, всегда надо помочь обиженному и слабому. А уж потом мы разберемся, кто там злобный, а кто добрый.