Ледяной цветок для лунного императора - Алиса Жданова Страница 26

Мы еще с полминуты поулыбались друг другу, стоя на пороге, и наконец были приглашены в зал. После нашего разговора с императором меня серьезно волновал лишь вопрос, подадут ли копченый окорок, но я все равно следила за тем, чтобы идти подальше от Аррена — он явно что-то задумал.

Стол ломился от угощений, и, углядев коричневый окорок, кокетливо воздевший ножку в небо, я успокоилась. Нас с императором посадили рядом во главе длиннющего стола, как почетных гостей, а Аррен с молодой женой сидели напротив, отделенные от нам метрами и метрами белоснежной скатерти, уставленной многочисленными тарелками.

Толпа гостей заняла свои места, равномерно размазавшись по длинным сторонам стола, и праздник начался. Признаться, я едва следила за тем, кто произносил какие тосты, занятая наблюдением за Арреном — не потому, что я очень хотела на него посмотреть, а потому, он совершенно точно попробует подобраться ко мне еще раз. Мирра, сидящая неподалеку от него, бросала на него растроганные взгляды, а на императора — изучающе-настороженные. От нее тоже нужно держаться подальше.

— Красивая пара, — негромко отметил Рэйден. Взгляд его был при этом направлен не на счастливых молодоженов, а на его брата и Мирру, отчего меня мимолетно кольнула ревность. Так, стоп, она сейчас в моем облике, значит, он назвал красивой меня? Или все-таки ее? Как же я устала от этой многозначности…

— Ты злишься? На них? — спросила я, глядя на него поверх своего бокала.

— Что ты, это же мой брат, которому я доверял, как себя, и его любимая невеста, — отозвался Рэйден, — я желаю им всего лучшего. Уверен, они проведут вместе долгие, долгие годы.

— Это прозвучало почти не зловеще, — похвала я императора, и он отсалютовал мне своим бокалом, поднимая вверх бровь. Что он задумал, я спросить не могла, чтобы Аррен потом у меня это не выведал, и поэтому нервно принялась уминать салат на своей тарелке. Если все проблемы и недоговорки не разрешатся в ближайшие пару дней, я наем килограмм десять и не влезу ни в одно платье…

— Ваше величество, — шепнули мне на ухо, и я чуть не поперхнулась салатом. С трудом запив его водой, я обернулась к наклонившейся ко мне Констанс и поднялась, чтобы поздравить ее.

— Ваше величество, можно вас на пару слов? — еле слышно произнесла она, вежливо выслушав мои поздравления, — я просто хочу спросить вас о…о брачной ночи…ну, о том, что происходит…

Тут она залилась краской помидорного цвета, и я подняла на нее пораженный взгляд. Она что, собралась обсуждать это со мной?

— Может, вам лучше поговорить с вашей матерю? — осторожно подсказала я, чувствуя себя весьма некомфортно.

Мы вместе покосились на мать Констанс — чопорную даму, похожую на высушенную рыбу, которую продают на рынке, и почти одновременно поежились.

— Понимаете, у меня нет сестер, — снова горячо зашептала мне на ухо девушка, — а вы же теперь стали моей сестрой…

Я дернулась, недоумевая, когда это успело произойти, но, произведя в уме некоторые вычисления, уныло кивнула. Действительно, я сейчас за Мирру, Мирра — сестра Аррена, а Констанс стала его женой. Значит, по имперским обычаям она считается моей сестрой.

— Ладно, спрашивайте, — я натянула на лицо вежливую улыбку и выжидающе уставилась на девушку. Она, помявшись, бросила взгляд на императора, рассеянно обозревающего стол, и на моего соседа слева, пытающего прислушаться к нашему разговору — казалось, что уши у него скоро удлинятся, как у осла — и, сцапав меня за локоть, поволокла к укрывавшей стену портьере. И откуда в хрупкой девушке столько сил?

Окинув взглядом зал, я убедилась, что Аррен стоит в самом дальнем конце и не смотрит на нас — и только после этого осмелилась пройти за портьеру, которая скрывала за собой комнатку, в которой дамы поправляли одежду.

— Понимаете, я просто так люблю Аррена, и так боюсь его разочаровать, — зачастила девушка, едва нам стоило оказаться наедине, — ну и я хотела спросить, о том, как… то есть, откуда…, — девушка замялась и покраснела еще сильнее, как будто это было возможно, — откуда бе…

— Констанс, — портьера взлетела и опала, и к нам присоединился отец невесты, пожилой господин с наполовину седыми волосами, — император хочет сказать тост, быстро беги в зал! Ваше величество…, — казалось, увидев меня, он стушевался, но не сильнее, чем его дочь — она, вперив глаза в пол, рыбкой проскользнула мимо своего отца в зал. Я было последовала за ней, как вдруг мужчина перехватил меня повыше локтя.

— Попалась, — констатировал он голосом Аррена, и облик отца Констанс сполз с него, как стаявший снег весной сползает с пригорка.

— Это я попалась? — против всех собственных ожиданий, я разозлилась, и, сузив глаза, схватила его за грудки и встряхнула. Ну, попыталась встряхнуть, — Что тебе еще от меня нужно? Может, зарезать кого-нибудь? Или пристрелить для тебя?

— Это был не яд, — закатывая глаза, как будто я сморозила глупость, отозвался Аррен, — и ты его не подлила, Ларриэлинэль, — он произнес мое имя еле слышно, наклонившись ко мне, — Наверное, я недостаточно точно сформулировал…

— Рэйден! — Завопила я, не дожидаясь, пока он договорит. Зимний ветер, закружившийся вокруг нас, заглушил все звуки и унес мой крик и, вздрогнув, я отступила, насколько это было возможно посредине небольшого, устроенного Арреном стихийного бедствия. В его руке, словно из ниоткуда, возник маленький темный флакончик.

— Добавь это императору с стакан, — тщательно размышляя над своими словами, проговорил Аррен…

Подняв руку и тяжело дыша, я направила на него поток своей магии, и он, покачнувшись, побелел, но все же с трудом продолжил:

…— сделай это незаметно, улыбайся, дай стакан ему в руки, но не смей никаким образом намекнуть ему…

Серебристый поток, идущий от меня к Аррену, теперь из тонкого ручейка вырос до широкого потока. Почему он еще говорит? Пошатнувшись, я удвоила усилия, и покрытый инеем, как обмороженная треска, Аррен с трудом выдавил:

—..и не смей выливать, ронять, разбивать, выбивать или как-то еще уничтожить…

Тут он замолк, бессмысленно глядя на меня стеклянными глазами, и через миг закрыл их. Вихрь вокруг нас спал, и я упала на диван, ловя воздух ртом, как та же треска, только свежая. Что же мне делать?

Аррен стоял в центре комнаты, посиневший и покрытый коркой инея, словно ледяная скульптура самому себе. Надолго это его не задержит, а пока я должна придумать, что мне делать. Может быть, мне…

Тут мои ноги, словно бы не слушаясь меня, встали с дивана и понесли мое тело к Аррену, а рука, протянувшись против моей воли, взяла из его рук бутылек.

— Что за фокусы? — в полнейшем ужасе прошептала я. Это что, на меня так действуют его приказы? Если я не бегу исполнять их, то мое тело само их исполняет?

Как будто со стороны, я наблюдала за тем, как медленно лавирую между гостей, пробираясь к императору, как я подхожу к нему, улыбаюсь и, воспользовавшись тем, что кто-то подошел и отвлек его, выливаю содержимое бутылька в его бокал, пряча улику в карман.