В объятиях его снов - Ксюра Невестина Страница 26

— Исчезни, — завуч мотнул головой в сторону главной лестницы, а я с силой сжала руки на сумке. В ней лежала хлесткая скакалка, и мне не терпелось отходить ею Ранхара, как плетью.

Видимо, сильно провезли и нос сломали (уже залечили), раз так сильно злится. Если бы меня вернули во времени на двенадцать часов назад, я бы поступила точно также и влезла в бой. Из принципа (с обязательным условием, что ночка закончится чудесным «спасением» через портал). И… не дойдя до выхода, развернулась и вернулась к завучу. Кто знает человека лучше, как не его заклятый враг? Мне нужно было убедиться в предположении.

— Господин Ранхар, — мой жалобный голосок оторвал завуча от перебирания груды книжек и свитков, — скажите… у Магнуса есть связи в академии?

Вопрос о наличии младшего брата вовремя удержала на языке. Чуть не сболтнула! По легенде, я — младшая сестра Магнуса и кому, как не мне, знать, есть ли у него брат! Значит, напрямую задать вопрос о родственнике смогу только самому Магнусу и ректору Лунну, если смогу ее найти и попросить уделить мне минутку-три. Совсем запуталась, кому что можно было говорить, а кому нельзя.

Утробный смех Ранхара перечеркнул все выводы и доводы. Он обескуражил меня и ударил по мозгам механическим голосом телепатии «У секретутки спроси!» У Глории, что ли? Я с другими секретарями знакомство как-то не свела. Грубость и откровенное хамство Клауса Ранхара оставили неприятный осадок, а щека все еще алела от его удара. Он не имел права так со мной поступать. Он просто выпустил пар на мне, не пожелав признать собственную ошибку! Не захотел признавать — пожалуйста! Руки-то зачем распускать?

Спустившись на два пролета села на очередную скамейку и прислонилась щекой к прохладному камню. Полегчало. Зато я наконец поняла, что настоящих союзников в этом мире у меня не было и не предполагалось. Хорошо, что поняла простую истину сейчас, спустя всего сутки, а не через месяц-два, когда могло стать слишком поздно…

Седой парень-похититель из воздушной академии, смотритель Мунн, ректор Лунн, Клео, Змей, Эльва, Фрайя, Клаус, Адельхейд… это те люди, маги, с которыми мне довелось столкнуться в последние сутки, не включая любовника из сна. Теперь уже и в реальности. Если решение проблемы с Клаусом Ранхаром лежало на поверхности, то что делать с «провинившимся адептом» я не знала.

Точнее знала, но не имела ни малейшего понятия с какой стороны подходить к делу. Давить на Клео, требуя провести ритуал разрыва связи? Его планировали на следующей неделе во время праздника. До тех пор попытаться поговорить с «затаившимся в ночи»? Попробовать объяснить ему ситуацию с моей стороны и ждать понимания? Если любит, то примет? Любит? А любит ли?

Ромашки под рукой не оказалось, а потому решить вопрос на миллион долларов не удалось. Слушать дерганный шелест листов и шорох бумаги, доносящиеся из запрещенного зала, желания не возникало, и я совсем поникла. Кроме академической униформы (опять забыла, что она белая! Ступени-то не стерильные) и тех вещей, которые ежедневно брала с собой в универ, другой собственности не было. Дали кровать, обещали пропитание после Испытания Огня…

Звук шагов услышала в тот момент, когда незнакомец находился от меня в трех-четырех лестничных пролетах. Звуки шагов становились чуть громче, сообщая о приближении мужчины. Мне казалось, что только мужчине могла принадлежать тяжелая, но достаточно бодрая походка. И я тоже встала, встречая незнакомца и как можно незаметнее оправляя все еще белую юбку. Пол стерильный что ли? Правда?

Преподаватель поднял ногу на первую ступеньку моего лестничного пролета и остановился. Я сразу признала его, хотя видела лишь однажды и только со спины. Мне показалось, что передо мной стоял он — физрук. Насколько я «обожала» физкультуру в родном мире, столь же сильно чувствовала, что мое предположение не было ошибкой.

Высоченный, белобрысый (почти седой) преподаватель скрестил руки под грудью, прижав доходящие до живота прямые волосы. У меня складывалось впечатление, что я именно ему должна норматив по скакалке сдать, а не доценту из моего мира. Мужчина смотрел на меня, чую с подозрением, но он сто процентов должен был знать, кто я такая и что делала в академии. Или не знал. Разве обязана ректор Лунн отчитываться перед физруком?

— Хельга Фиар? — поинтересовался преподаватель, но ответа дожидаться не стал. — Спускайся.

— Простите, а вы сегодня куратор испытуемых? — спросила, спустившись на несколько ступеней и не забыв подхватить сумку. — Скажите, где другие поступающие? Что они делают? Я с ума схожу от безделья!

— Я заметил, — преподаватель развернулся и засунул руки в карманы белых форменных брюк. Вместо белого пиджака на нем была футболка с коротким рукавом. — Брат в теплом месте передержал, а она с дуру бесится.

Мужчина, не соизволивший представиться, бурчал под нос, но из-за слабины зрения слух улучшился в несколько раз. Пока мы спускались, несколько раз прокляла себя за то, что потащилась к Клаусу Ранхару. Моя информация пришлась «ни к селу, ни к городу», завуч настроение попортил, ударил, и еще физрук высказал свое «фе» в мою сторону. Чем я физруку не угодила? Тем, что в библиотеку влезла?

— А можно не хамить! — сорвалась, выливая накопленную при разговоре с завучем злость на вполне безвинного мужика. — Даже свое имя назвать не удосужился! Притом прекрасно осведомлен, что я в академии только второй день!

Преподаватель резко остановился, и я въехала в его спину, не успев затормозить. К саднящей щеке добавился зуд придавленного носа. Не ойкнула, ни звука не произнесла, а сделав шаг назад, оступилась о первую ступеньку ведущего в запрещенный зал пролета. Мужчина сначала схватил меня за руку, затем перехватил под спину и поставил ровно. Он долго не отнимал руки от моего лица, рассматривая глаза.

— Обожглась? — больше для себя, чем у меня уточнил мужчина. — Недавно. Поранилась и сидит, прогуливает. В библиотеке прячется. Больно?

Не успела сориентироваться, уследить за сменой настроения, как меня усадили снова на лестницу. Преподаватель сел рядом со мной и пообещал помочь с глазами, сколько сможет. Я попыталась отстраниться, не доверяя первому второй раз встреченному, а он и не настаивал, отправляя на прием к местной медсестре, куда идти категорически не хотелось. Может, само пройдет?

— Простите. За хамство, — успокоившись, пошла на попятную. Нечего отношения портить с магами, особенно если этот маг будет твоим преподом по «горячо любимой» физкультуре. — Я немного не в себе последние сутки. Очень многое произошло.

— Твой брат упоминал, что ты обрела силу только на днях. До этого она была заблокирована из-за слабого здоровья, — рассказал историю преподаватель, которую обязан был до меня донести Клео. Забыл? Забегался? Прошляпил! — Адепты зовут меня просто по имени. Дагмар.

Я усмехнулась, но вслух объяснять причину смешинки не стала. Дагмаром звали маминого говорящего попугая, чей лексикон ограничивался тремя фразами: «мои печеньки», «к драконам спалю» и «вихрь мне в задницу». Пока я отвлеклась, Дагмар положил ладонь мне на глаза, и под нею растеклась приятная прохлада. Она быстро превратилась в ледяные игры, вонзившиеся в глазные отверстия черепа, но маг держал второй рукой мою голову твердо.