Варкрафт: Хроники. Энциклопедия - Роберт Брукс Страница 25

Пока Высокорожденные продолжали эксперименты с Колодцем Вечности, один молодой эльф по имени Малфурион Ярость Бури совершенствовал свою связь с природной энергией. Следуя советам мудрого Кенария, он стал первым смертным друидом Азерота. Малфурион совершенствовал свои познания и часто проводил целые дни в лесах горы Хиджал.

Полубога радовали его успехи. Едва дух ночного эльфа вошел в Изумрудный Сон, Кенарий сразу почувствовал в новом ученике нечто особенное и надеялся, что Малфурион станет обучать друидической магии своих собратьев, поможет им вернуться к истокам гармонии.

Но Азшара и ее приближенные не поддались переменам. Высокорожденные, втайне от остальных эльфов, установили связь с Саргерасом. Падший титан рассчитывал с помощью их колдовства перенести на Азерот свой Легион. Он знал, что без особых врат путь до этого мира займет многие века.

Как и в случае с эредарами Аргуса, Саргерас обратился к Высокорожденным и сыграл на их надменности. Первым услышал зов Саргераса лорд Ксавий. Жадный до власти советник немедля сообщил о нем Азшаре. Падший титан обещал королеве и ее приближенным невообразимую силу, которая позволит им превратить Калимдор в рай. В обмен на такую силу Азшара и ее помощники должны были сделать лишь одно: призвать на Азерот посланцев Саргераса.

Очарованные его могуществом, Азшара с Высокорожденными прибегли к магии Колодца Вечности и открыли врата Пылающему Легиону. Ужасные демоны потоком изливались из королевского дворца, убивая всех ночных эльфов, кроме своих высокородных союзников.

Войско, возглавляемое Манноротом Разрушителем, Хаккаром Хозяином Гончих и Архимондом Осквернителем, прошло по империи эльфов волной смерти и разрушений. Огненные демоны раскалывали небеса, обращали в руины города, а тысячи кровожадных стражей ужаса и хищных гончих Бездны сжигали прекрасные леса Калимдора, оставляя на их месте тлеющие угли.

Война, невиданная в смертных империях, пришла на Азерот.

Благородный лорд Кур’талос Гребень Ворона возглавил войска ночных эльфов, выступившие против яростной атаки Легиона. Среди отважных защитников были Малфурион, его брат, волшебник Иллидан, и прекрасная жрица, любимая обоими братьями,— Тиранда Шелест Ветра. Эти трое нежданных героев навеки изменили судьбу Калимдора.

Первые бои окончились поражением эльфов, но воины Кур’талоса быстро учились. Один из первых решительных ударов нанес Легиону Малфурион. Он напустил всю мощь друидической магии на лорда Ксавия и сразил верного слугу Азшары. Эта победа не только покончила с сильнейшим колдуном Высокорожденных, но и показала союзникам Малфуриона невероятные возможности друидической магии.

КЕНАРИЙ И МАННОРОТ ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ ДРЕВНИХ

Помощь Иллидана тоже оказалась бесценной для сопротивления. В одной схватке его отвага и владение тайной магией спасли жизнь Кур’талосу. За такой самоотверженный подвиг командир сделал его своим личным магом. Позднее Иллидан стал во главе войска магов, которые сражались за ночных эльфов.

Жрица Тиранда была величайшей из сестер Элуны. Своей непоколебимой верой в благодетельную богиню она спасла от разбоя Легиона множество невинных. Со временем она стала верховной жрицей Элуны и почитаемой главой священного ордена.

Но, как бы ни были отважны защитники, все больше демонов изливались из врат, открытых Высокорожденными. К тому же Легион вербовал в свои ряды урожденных обитателей Азерота.

Первым переродился Ксавий. Саргерас исказил тело побежденного эльфа, у того изменилось лицо, появились зазубренные рога и раздвоенные копыта. Новое существо стало называться сатиром. В таком обличье Ксавий стал вечным слугой Легиона. По совету Саргераса он обрек на такое же проклятие многих Высокорожденных, превратив их в себе подобных.

Ряды Легиона пополнялись, война разгоралась. Малфурион понял, что в одиночку ночным эльфам не выстоять. Он убедил Тиранду и Иллидана вместе с ним отправиться на безмятежную Лунную Поляну у горы Хиджал и просить о помощи Кенария. Великий полубог согласился призвать на бой с Легионом Диких Богов, хотя те были непредсказуемыми созданиями и не привыкли сражаться сообща.

Чтобы побудить их к действию, требовалось время — но такой роскоши у ночных эльфов не было.