Девчонка из Слезных трущоб - Ирина Матлак Страница 25

А горло почему вдруг снова шершавым сделалось? И ладони стали влажными, и пить захотелось, и слабость вдруг совсем неуместная…

«Только попробуй», — так и читалось во взгляде адмирала.

Спасительный обморок отменялся.

А затем этот самый взгляд внезапно переместился чуть правее, остановившись на Крилл. Я заметила, как она судорожно сглотнула, но еще шире расправила плечи и гордо вскинула подбородок. На нее адмирал смотрел не так, как на меня. Теперь его глаза отражали недовольство, укор и даже… ярость. Было заметно, как они прямо-таки загораются и начинают метать голубые искры.

Я даже предположить не успела, чем это Крилл сумела так вывести адмирала из себя, как наступила ее очередь произносить клятву. А затем и моя. Я, как самая невысокая, в строю стояла последней, последней и выступала.

Встав перед трибуной и положив руку на сердце, принялась читать выученные накануне строки, при этом стараясь не замечать всеобщего внимания. Никогда не любила выступать на публике, да и, по правде говоря, часто этого делать мне и не приходилось. Призывы купить свежую рыбу на рынке не в счет.

Только теперь, когда с моих губ срывались такие важные слова, я до конца осознала произошедшие в моей жизни перемены. Пути назад нет, и теперь я — кадет Морского корпуса ловцов потерянных душ.

О, поднебесные…

К моему несказанному облегчению, удалось ни разу не сбиться. Оставшаяся часть церемонии прошла как в тумане, и опомнилась я, когда в зале остались лишь кадеты, отряд ловцов и капитан Вагхан. Нам была прочитана сжатая лекция о том, как следует себя вести на сегодняшнем открытии празднеств, как обращаться к высшим чинам, друг к другу, а также объяснены основные правила.

Впечатления переполняли, и я радовалась, что все озвученное успела выучить еще перед поступлением. Почерпнутая из учебников информация сейчас пришлась как нельзя кстати.

После всех объяснений за каждым кадетом закрепили личного куратора и по совместительству напарника из отряда ловцов. Он должен был обучать, наставлять и зорко бдеть, чтобы мы по неразумению во что-нибудь не вляпались. Я очень надеялась, что мне в напарники достанется Агира, которая была единственной девушкой в отряде. Или на худой конец Аргар либо Лейон, с которыми накануне успела познакомиться. Но ожидания не оправдались, и за мной закрепили парня, который оказался чистокровным ундином. Видимо, как раз расовой принадлежностью капитан Вагхан и руководствовался, ставя нас в пару.

Это была нелюбовь с первого взгляда. Чистокровные ундины встречались довольно редко, а чистокровные ундины-мужчины даже входили в список вымирающих видов синей книги. Надо ли говорить, что при таком раскладе самомнением они обладали еще большим, чем гордые альвы?

Синеглазый блондин с длинной тонкой косой и выбритым виском взирал на меня сверху вниз без малейшего проблеска дружелюбия. Он не проронил ни слова, никак не выдал эмоций, но я буквально физически ощущала его неприязнь.

Чистокровные представители любых рас всегда недолюбливают полукровок, и этого не изменить. Видно, судьба у меня такая: никому не нравиться. А еще говорят, что от ундин все мужчины без ума…

Принцесса Калиста прибывала в Сумеречье через призрачный мост. Нам же предстояло явиться на место несколькими часами ранее, совершить плановый рейд и проверить, не проникли ли за барьер потерянные души.

В сопровождении капитана Вагхана мы строем прошествовали на раскинувшийся под главной башней полигон. Там уже стояли оседланные летуны, принадлежащие ловцам, и на сей раз лететь мне предстояло с новоиспеченным напарником. Самое неприятное заключалось в том, что я не запомнила его имени. Слишком длинным оно было и зубодробительным. Переспросить я постеснялась и, как теперь обращаться к своему личному куратору, не знала.

— Крепче держись, — ровно произнес он, и я послушно обхватила его за пояс.

Лететь с ним было не так здорово, как с Агирой. К тому же все больше нарастало волнение, ведь это был мой первый рабочий день. Первый — и потому особенно важный.

Грифоны принесли нас в гавань, прямиком к принадлежащим ловцам фрегатам. Помимо нашего отряда здесь были и другие, уже поднимающиеся по трапам. Волны шипели и пенились, с шумом обрушивались на берег, обдавая нас ворохом холодных брызг. Сойдя на землю, я поправила шарф, который правила не запрещали носить с формой, и вместе с остальными взошла на борт.

Ощущение было непередаваемым! Как будто новое рождение, ознаменованное неповторимым духом моря, покачивающейся под ногами палубой и шумом ветра, треплющего паруса!

Темно-синий флаг с двумя лунами гордо поднялся вверх, ознаменовывая нашу принадлежность к морскому флоту королевства. Чувствуя себя причастной к нему, я испытывала непередаваемую, ранее незнакомую гордость и верила, что теперь наконец-то нахожусь на своем месте.

— От же баб понабирали! — раздалось поблизости. — Позорище одно, а не кадеты!

Драящий палубу дроу громыхнул ведром и опустил в него видавшую виды швабру. Хорошенько сполоснул, отжал мокрую тряпку и ворчливо добавил:

— Баба на корабле — быть беде!

Как и всех его собратьев, дроу отличала темно-серая кожа, рост, уступающий даже гномьему, пепельные волосы и черные бусинки глаз. А конкретно этот обладал еще и непомерно длинным носом, который явно любил совать в чужие дела.

Особого внимания на дроу никто не обратил, и для кадетов, в том числе и «баб», провели быструю экскурсию по кораблю. Внимательно слушая капитана, я старалась все запоминать, но уже вскоре в голове творилась сплошная каша из амбразур, бакбортов, гельмпортов и прочих морских терминов.

В отличие от общежития на корабле в каюты селили по двое. И хотя сегодня ночевать здесь не планировалось, нас все равно по ним распределили.

— А так хорошо одной было, — горестно вздохнула Агира, когда ей в соседки досталась Сильвия.

Мне выпала участь делить каюту с Крилл, чем и я, и она остались довольны.

Когда кадетов снова собрали на палубе, оказалось, что на нашем фрегате поплывет сам адмирал Рей. Судя по выражению лиц, весь отряд почитал это за честь, а мне вот стало несколько не по себе. Вместе с испытываемой к нему благодарностью по-прежнему ощущала страх и изрядную долю смятения.

Впрочем, страх был присущ не мне одной. Должно быть, у каждого живого существа это заложено где-то в подсознании: увидишь морского демона — беги!

Бежать никто не собирался, и, пока подчиненные потерянные души вели корабль в море, ловцы занимали свои позиции. Кадетам сегодня отводилась роль наблюдателей, которая в настоящий момент меня более чем устраивала.

— Смотри сюда, — велел мой личный куратор, которого я мысленно окрестила Косичкой. — Что ты видишь?

Проследив за его взглядом, я неуверенно предположила:

— Море?

— Источник твоих сил, — возразил Косичка. — Суть подчинения потерянных душ составляет преобразованная личностная энергия, почерпнутая из источника собственной магии ловца. Это понятно?