Гнев троллей - Кристоф Хардебуш Страница 25

— Праздник… Он был таким… милым. И он сказал, что взберется ради меня на самые высокие горы… — всхлипывала Воиса между рыданиями, но Артайнис перебила, так как ей стало любопытно:

— Что? Воевода?

— Нет! — взвизгнула юная горничная так резко, будто села на ежа, при этом бедняга сильно трясла головой, и Артайнис испугалась, как бы влахака не свернула шею. — Михалес. Он — солдат, здесь, в крепости.

— Юноша с локонами? Который всё время ошивается во дворе? — спросила дирийка.

— Он всегда ждет меня, — гордо ответила Воиса, только чтобы затем снова разрыдаться.

Ее плечи сильно тряслись, когда она с трудом вдыхала и выдыхала.

Артайнис осторожно подошла к девушке и взяла ее за руку, но при этом следила за тем, чтобы слезы глупышки не оставили пятен на кипасисе.

— Милый юноша с темными локонами строил тебе глазки, и на празднике?..

— Было весело. Все смеялись и танцевали. Я выпила вина и тоже танцевала. И он позвал меня на стену и показал мне город, а потом…

Артайнис, улыбаясь, гладила ее по спине. «Девичество уже, наверное, осталось позади».

— Это было плохо? Или это было прекрасно?

— Это было прекрасно, — прошептала влахака.

— А после того он уже не ждет тебя во дворе?

— Почему, ждет.

— Почему ты тогда плачешь?

— Воевода. Он позвал вас, потому что знает об этом. Он отошлет меня прочь.

Артайнис попыталась объединить для себя образ улыбающегося Стена с образом Стена, разгневанного из-за любовных похождений девушки… или стражника, но у нее ничего не получилось. «Я не могу себе даже представить, чтобы воевода так сильно вникал в подобные вещи». Но кто мог знать наверняка, какие нравы царят в этой варварской стране? Возможно, были предписания, о которых она не знала. Может быть, воинам воеводы не разрешалось делить постель с кем бы то ни было. Или только с определенными женщинами… Или они должны были сначала получить согласие своих многочисленных духов?

— Воевода позвал меня по совсем другим причинам, — уверенно заявила Артайнис. — Не из-за тебя. Сейчас ты снова ложись и перестань волноваться. Тебя не отошлют, и с твоим Михалесом ничего не произойдет. Мы подумаем об этом завтра, а сегодня ночью ты не должна бояться. Понятно?

Воиса с благодарностью кивнула и попыталась выдавить робкую улыбку. Артайнис убрала пряди волос с ее лица.

— Ты такая красивая, ты не должна лить слезы. Я скоро вернусь.

С этими словами она оставила горничную и открыла дверь. Посланник не повел и бровью, когда увидел ее и чопорно попросил:

— Следуйте за мной, пожалуйста.

— С удовольствием, — ответила она с невинной улыбкой.

Его лицо осталось бесстрастным. И у Артайнис появилось подозрение…

— Если ты расскажешь кому-нибудь хоть слово из того, что только что, возможно, услышал, я подмешаю тебе в еду яд, который отнимет у тебя всю мужскую силу.

Мгновение посланник ошеломленно медлил, но затем двинулся вперед, опустив голову.

— Я ничего не слышал, — наконец пробормотал он, на что она ответила:

— Тогда ладно.

И в раздумьях отправилась следом. На родине она, несомненно, была бы осторожнее, если бы хозяин дома позвал ее себе в такой поздний час. При других обстоятельствах она приняла бы во внимание то, что у воеводы был к ней некий личный интерес. Но здесь такая перестраховка была излишней, это было не в духе Стена — пользоваться своим положением властителя для каких-то низменных целей, тем более что его чувства к ней были скорее отеческим расположением, в этом она была уверена. Мысли Артайнис вернулись к Воисе, которая так сильно беспокоилась из-за такого маленького промаха. Конечно, поверить сладким речам первого встречного кавалера было не очень умно. Однако Михалес не казался юной дирийке прожженным ловеласом. Напротив, он был скромным, и она уже не раз умудрялась вогнать его в краску простым вопросом, он даже заикаться начинал. Потому вполне может быть, что его намерения были абсолютно серьезны. «А если нет… Ей понравилось. Ему, наверное, тоже. Так что все хорошо. Почему во Влахкисе даже такому маленькому любовному приключению придают столь большое значение? Варвары!»

Когда слуга ввел ее через вестибюль в большой зал, она была поражена: на такое собрание людей дирийская гостья не рассчитывала… А затем… Ее взгляд упал на существ, которые замерли в задней части зала, и у нее перехватило дыхание. Она сразу же поняла, кто перед ней. Все-таки это ее отец написал трактат о троллях. Но читать описания — одно, а видеть живьем этих огромных необыкновенных существ — совсем другое! Один из них был почти в три шага ростом, а двое других и того больше. Люди за столами на их фоне казались почти гномами.

— Артайнис, надеюсь, мы вас не разбудили? — спросил Стен, поднимаясь со своего места на другом конце зала.

Рядом с ним сидели Ионнис и Натиоле. Оба принца сразу же обернулись к ней. Ионнис подарил ей быструю улыбку, и ее сердце забилось быстрее. Радость юноши при виде дирийки была очевидной. Такой же очевидной была неприязнь на лице Натиоле.

— Нет, я еще не спала, — заявила она и медленно направилась мимо столов к воеводе.

Свечи и лампы с маслом были зажжены лишь в передней части зала. В задней части между колонн царила темнота, скрывавшая двоих троллей. Третий стоял впереди, прямо возле Стена, и, как показалось Артайнис, смотрел на нее с дружелюбным любопытством, хотя она и не была уверена, правильно ли ей удалось истолковать выражение его глаз. Она спросила себя, была ли его кожа, напоминавшая камень, столь же твердой.

— У нас появились вопросы по истории вашей родины, на которые никто из нашего круга не смог ответить, — громко заявил воевода. — Поэтому мы позвали вас. Все, кого вы здесь видите, входят в мой совет. Тролли — наши гости.

Воевода начал перечислять членов совета. Уже после нескольких имен Артайнис потеряла способность запоминать и каждый раз только дружелюбно кивала, когда представляли следующего вельможу. Девушка периодически посматривала на троллей, вид которых завораживал. Ее впечатляла не столько экзотичность, сколько почти ощутимое физическое давление от одного только присутствия. Эти существа занимали место. Сознательно и гордо. И они излучали ощутимую силу и самоуверенность.

Ее отец иногда рассказывал о своих встречах с троллями, многочисленные дети Саргана с большим удовольствием слушали жуткие истории о клыкастых людоедах. Прикладывая пальцы ко лбу, отец изображал рога и бегал за визжащей толпой, фыркая и рыча, только чтобы затем позволить им побороть себя, падал на пол, а дети превращались в могучих героев из сказаний. При этих воспоминаниях Артайнис не удержалась от улыбки, и наконец Стен закончил представление.

— Надеюсь, меня простят, что я не смогла запомнить сразу все имена, — сказала она с кокетливой улыбкой, на которую многие ответили.