Глаз дракона - Сергей Костин Страница 25

Похоже, наступила и моя очередь внести хоть какое-то разнообразие в монотонную жизнь этого продотряда. Я спрыгнул вниз, на лету выхватывая меч и, очутившись на земле, чуть позади боболоков, занял боевое положение. И будто тело только и ждало этого. Неслышная музыка боевой песни варрканов разлилась будоражащей волной по моим мышцам.

Какое-то новое ощущение пришло ко мне. То, что я держал в руках не простой меч, а оружие самого Повелителя Мира, придало всему происходящему необычный оттенок. То ли гордость, то ли уверенность, но я точно знал, что с «Лучшим» мне гораздо спокойнее и надежней.

— Эй, ублюдки! Не хотите ли попробовать моего меча?

Я лишь уверился в том, что эта форма нежити прекрасно понимает меня, они смотрели на спрыгнувшего с дерева человека, как на сумасшедшего. Я привык к таким взглядам и справедливо считал, что только оружие может доказать, кто из нас глупее.

Я просто нутром чуял, как им лень слезать с коней и вытаскивать свои короткие мечи. Но, что делать, придется немного пошевелиться! Не каждый день совершается разбойничий налет на отряды Ее Величества Королевы.

Они приближались на мохнатых карикатурных ножках, даже не соизволив оскалить свои морды, настолько они наплевательски относились к моему существованию. Да только за одно это неуважение стоило преподать им хороший урок вежливости.

Боболоки остановились, не доходя до меня несколько шагов. Один из них, вполне возможно, самый старший, небрежно вышел вперед и, осмотрев меня с ног до головы, пренебрежительно сплюнул. Вот так комедия! Скоро боболоки будут пить горькую и не закусывать! Мохнатый вытер лапой пасть и сделал шаг ко мне.

За спиной я услышал дружное: «Ах!». Ну, конечно! Какое нормальное дело может обойтись без вездесущих старух. Соседки дружно выстроились за плетнем и оплакивали не только меня, но и семью, в которой я нашел приют.

Тем временем боболок взял наизготовку свой меч и, к моему удивлению, завертел его с невероятной быстротой.

М-да. Если во дворце вся стража состоит из таких неправильных нелюдей, то пробраться туда будет очень и очень непросто. Прямо удивительно, где они так быстро набираются ума-разума? Или у кого. Это более справедливая и точная постановка вопроса.

Но пора сдерживать свои обещания. То есть преподавать урок вежливости. Хоть я и сам был не слишком вежливым парнем, как в детстве, так и в более зрелые годы.

Я покрепче сжал меч и встретил крутящийся удар боболока, рассчитанный. явно на дурака. В руку что-то толкнуло, и мимо меня пролетел какой-то кусок металла. Я озадаченно посмотрел на боболока. Рожа у того была явно не лучше моей. Если бы не серьезность ситуации, впору было бы рассмеяться.

Боболок стоял с открытой пастью и в лапах держал жалкий обрубок меча. Какой-то маленький кусочек металла. Что и требовалось доказать. Металл не выдержал прикосновения моего «Лучшего». Это оказалось не просто приятно, а очень приятно.

Пользуясь тем, что остальные нелюди приходят в себя после вступления, я налетел на них как ветер. Нет! Лучше сказать, как ураган. Так будет точнее, а главное, красивее. Мой меч превратился в карающую десницу Бога, испускавшего смертельные молнии. И почти никакого сопротивления. Натиск и быстрота сделали свое дело.

Оглядывая голубые всполохи умирающих созданий, краем глаза я заметил движение. Какой-то непорядочный боболок, пользуясь тем, что у меня было мало времени, чтобы поговорить со всеми, вскочил на коня и, с силой пришпорив животное, ударился в бегство.

Я мало что смыслю в лошадях. Но знаю точно — если останется хоть один живой нелюдь, то мое прибытие в это, с позволения сказать, королевство будет омрачено всеобщим вниманием. Как со стороны народа, что в общем-то неизбежно, так и со стороны представителей воинствующих меньшинств.

Поэтому я, недолго думая, сиганул на другое животное и бросился в погоню.

Бросился — слишком громко сказано. Упрямая скотина и не думала двигаться с нужной мне скоростью. Лошадь вяло переставляла свои ноги и задумчиво трясла зубастой головой. Напрасно я толкал сапогами ее ребристые бока, — скорость не увеличивалась, тогда как беглец давно скрылся за поворотом.

Я уже было хотел отказаться от погони, как подскочивший со стороны, спасенный мною пацан заорал во все горло:

— По ушам ей дай! По ушам!

Всегда приятно следовать советам знающих людей. Мне ничего не оставалось делать, как вмазать со всей силы кулаком в правое ухо крокодила с лошадиным торсом.

Как она рванула! Ну, как она, дорогуша, рванула! К моему удовольствию и к удовольствию пацана, кобыла взяла сразу в галоп. Наученный правильному обращению с животным, я наяривал и слева и справа до тех пор, пока скорость не стала постоянной, а мой зад не заболел от резких скачков.

Через пять минут мы уже догнали сбежавшего боболока.

Он мчался, прижимаясь к шее животного и то и дело оглядываясь. Я засунул меч в ножны и достал свой «гирокомпас». Так я называю цепочку с колючим ежом. Раскрутив его над головой и, не забывая изредка пригладить по уху лошадь, я выбрал удобный момент и метнул свое орудие.

Шар элегантным движением обогнул шею боболока и впился в его шейные позвонки. Оставалось только рывком стянуть беглеца на землю.

Я не стал его добивать. Я лишь продолжал бешено носиться по кругу возле поверженного врага и смотрел, как серебряная дрожащая струйка огня расползается по его мохнатому телу.

Теперь передо мной встала проблема возвращения в деревню. Как останавливается это странное животное, я не знал и без помощи парня вряд ли мог остановиться. Но по дороге назад я решил, что негоже «герою» просить помощи в таком пустяковом деле.

Рядом с повозкой собралось, наверное, все население маленькой деревушки. Как я успел заметить, все вещи и тушки уже были разобраны.

Даже не пытаясь остановить свою кобылу, я элегантным прыжком соскочил с нее и под восторженные крики предстал перед собравшимися. Излишне говорить, что ноги мои от такого прыжка немного ныли. О другом, натертом месте, я вообще не желаю упоминать. Освобожденная лошадь, восторженно взбрыкнув, умчалась в неизвестном направлении. Меня тут же обступили и забросали вопросами. Не особенно мне понравился вопрос матери спасенного пацана:

— Чужестранец! Зачем ты это сделал? Я скромно потупился.

— На моем месте, так поступил бы каждый! -чего, чего, а скромности во мне хоть отбавляй. Но следующий вопрос мне не понравился.

— Зачем ты это сделал? Завтра сюда придут другие и перебьют нас всех.

Я обвел взглядом всех присутствующих и увидел в их глазах обреченность. Вот и делай после этого добро людям. Того и гляди, обвинят меня во всех смертных грехах.

— Я постараюсь, чтобы к вам больше не приходили нелюди. Даже если они и узнают о случившемся, я даю вам гарантию (интересно, они понимают, о чем я сейчас сказал?), что больше вашей деревне нечего бояться.