Возвращение Томаса - Юрий Никитин Страница 25

Оруженосец бегом принес шлем, рыцарь подхватил его свободнойрукой, Томас в последний раз увидел крупное обветренное лицо с курносым носом,небольшой рыжей бородкой, забрало опустилось с неприятным металлическим лязгом.

Человек с оленем на плечах, явно слуга, добежал трусцой докостра, туша рухнула на землю, слуга упер руки в бока и принялся с огромныминтересом наблюдать за будущей схваткой. Оруженосец тоже отступил, толькорыцарь заставил коня сделать два шага вперед, голос из-под забрала прозвучалгустой и с оттенком металла:

— Кто бы ты ни был, сразишься со мной.

Олег смотрел с не меньшим интересом, чем слуга и оруженосец.По его мнению, Томас должен послать дурака на хрен, пусть идет к ближайшемудубу и бьется в ствол железным лбом до посинения, однако Томас выпрямился ипроизнес так же заученно, словно читал по церковной книге:

— Пешим или конным, мечом или копьем, я готов сразитьсяс тобой, рыцарь. Назови имя, чтобы я знал, по ком заказать священникамзаупокойную.

Рыцарь ответил надменно:

— Меня зовут Туландлер, я младший сын герцогаГартейского. Мои земли на востоке от этой реки. Там прекрасно знают моиподвиги, о них слагают песни, но теперь узнают и здесь.

Томас ответил холодно:

— Тебя собьет с коня Томас Мальтон из Гисленда,благородный рыцарь крестоносного войска, который искал и совершал подвиги вполной опасностей Святой Земле, а не на мирных дорогах Британии.

Он отъехал на добрую сотню шагов, опустил забрало, копьезаняло место под мышкой. Конь ощутил знакомое движение рыцарского сапога исорвался в галоп. Рыцарь тотчас же ринулся навстречу, даже Олег ощутил по егопосадке и манере держать копье, что воин опытный, не впервые сшибается вот так,ни за что, а просто так...

Они неслись с громом и грохотом, черные комья земли взлетелинад головами, как хищные вороны, плащи захлопали под порывами ветра ивытянулись горизонтально, кони храпят, копья ударили в металл, треск, лязг,кони пронеслись каждый в свою сторону, а рыцари, отшатавшись, кое-каквыровнялись и поспешно останавливали дрожащих коней, потрясенных силой удара.

Томас с проклятиями выхватил меч. Оруженосец с крикомбросился навстречу:

— Благородный рыцарь, в этом нет необходимости! У насздесь запас копий именно на такие случаи...

— Пусть ублюдок защищается от меча, — прорычалТомас. — У меня нет ни времени, ни желания поединствовать по всемправилам.

Рыцарь на той стороне едва успел выхватить меч, как Томасналетел, словно ревущая буря. Щит рыцаря задрожал от ударов и быстрораскололся, пышный плюмаж срублен, копыта тут же втоптали его в грязь,блестящие доспехи начали покрываться вмятинами, панцирь раскололся, из щелипотекла алая струйка.

Рыцарь пытался перейти в контратаку, но если таранный ударкопьем выучил на турнирах, то владение мечом в боевых условиях — нет, попыткипоразить Томаса привели к тому, что дважды задел панцирь, в то время как егособственные доспехи покрылись глубокими зарубками, словно колода, на котороймясники неделю рубили свиные туши.

Наконец он зашатался и начал опускать меч, и, хотя поединокуже выигран, Томас с такой силой ударил мечом плашмя по шлему, что рыцарьмешком свалился под копыта своего коня. Нога запуталась в стремени, коньпопытался волочить упавшего, но Олег перехватил поводья.

— Стоп-стоп, милый!.. Ты теперь наш, побереги себя.

Оруженосец со слугой подбежали к упавшему, на Томасапоглядывали со страхом, незнакомый рыцарь выглядит грозным и нетерпеливым.Томас бросил Олегу повелительно:

— Взгляни, что у них за копья. Если есть подходящее,возьми для меня.

— Остальные поломать? — спросил Олег.

Томас чуть было не кивнул, настолько голос Олега былобманчив, но спохватился и помотал головой.

— Рыцарь должен драться, иначе зачем он?

— Да, конечно, — поддакнул Олег. — Дратьсянадо.

Тон был обманчив, Томас спросил с подозрением:

— Ты о чем?

— Да так, — ответил Олег уклончиво.

— Снова о Высоком?

— О нем, — вздохнул Олег. — Вон звери междусобой не дерутся, потому и не придумали ни дубины, ни копья, ни лука, не научилиськовать железо, сеять рожь, строить корабли... Все от драчливости, все отдрачливости! Страшно и подумать, что мы такое.

Он ушел шарить в шатре и за шатром, Томас дождался, покарыцарь пришел в себя, с высоты седла осведомился с надлежащей надменнойучтивостью:

— Как вы себя чувствуете, сэр?

Рыцарь ответил стонущим голосом:

— У вас не рука, а молот...

— Рад, что вы оценили, — сказал Томас. —Надеюсь, у вас нет переломов или серьезных ушибов.

— Я тоже надеюсь, — ответил рыцарь. —Побывать между молотом и наковальней и отделаться легко — это везенье. Я готоввыслушать ваш наказ, сэр...

— Томас, — напомнил Томас. — Томас Мальтон изГисленда.

— Что вы изволите наложить на меня, сэр Томас? —почтительно спросил рыцарь. — Как проигравший схватку я обязуюсь со всемсмирением исполнить все, что вы прикажете.

Он кое-как поднялся и, опираясь на выщербленный меч, стоялперед Томасом с гордым достоинством. Олег вышел из-за шатра, в руках новенькоекопье, услышав слова побежденного, замедлил шаг. Рыцари на него не обратиливнимания, Туландлер, младший сын герцога Гартейского, покорно ждал своейучасти, Томас же наморщил лоб, перебирая в памяти подходящие случаи. Можно,конечно, сделать самое простое: велеть ему явиться ко двору отца, рассказать,что он является пленником его сына, а также отслужить при замке год-два. Или доего возвращения. Можно велеть этому вообще-то неплохому рыцарю отправиться вкрестовый поход или же, если похода не предвидится, присоединиться к рыцарскомуотряду, что отправляется сражаться с неверными. Можно велеть носить чернуюодежду до тех пор, пока не принесет в расположение своего лагеря головусарацинского военачальника...