Хундертауэр - Сергей Чичин Страница 25

— Это какой Кейдж? — не понял орк. — Тот, который… гзурский?

— Тот, — подтвердил Чумп обреченно.

— Не тот! — гневно возразил Зембус.

— Тот-тот, — вмешался Хастред. — Правда, не тогда.

— А когда же? — хихикнула Тайанне. — Тот самый, ага!

— Только в ту пору, — Чумп задрал лапы, призывая всех к молчанию, — он совсем другими интересами был известен. Это уже потом он того… с детьми Гзура спелся. А в те времена был Кейдж известен как Лесной Хозяин, непревзойденный специалист по всяким травкам, грибам, зельям и отварам.

— И пакостям, — неосторожно добавил Хастред.

— Самым неожиданным, — добавила эльфа с напускной серьезностью.

И показала язык обернувшемуся со страдальческим видом друиду.

— А я, с вашего позволения, вернусь к оружейной тематике, — напомнил о себе Чумп, тщетно пытаясь вспомнить, какого рожна завел серьезный разговор в этой неподходящей компании. Ах да, компания-то была подходящая, пока не притащилась сладкая парочка…

— Итак, если рассмотрим Занги и его сыновей, то увидим мы следующее. Гого ростом и силой превышал отца своего, да и большинство иных окружающих, о чем свидетельствуют стати его потомства, — Чумп ткнул пальцем через плечо. — Ну, Хастред не в счет, его сильно покоцала городская жизнь, а вот анарал — вполне себе наглядное подтверждение. Тоже, кстати, не предельных габаритов парень!

Все зачем-то обернулись и посмотрели на генерала, словно бы он мог измениться с момента последнего разглядывания. Этого, конечно, не случилось, Панк бодренько трюхал по тропинке бок о бок с Вово, каждый то и дело задевал немереным плечом деревья по краям дорожки. Сбитое дыхание потихоньку восстановилось, генерал допивал из горла эльфийский абсент, и жизнь помаленьку расцветала перед его глазами самыми яркими красками. Почуяв смену свирепости на благодушие, на генеральское плечо решилась пристроиться Фантагурка. Панк не возражал, хоть спрайта и оказалась довольно увесистой — но обременить достойного потомка Гого чем-то меньшим, нежели взваленная на плечи лошадь, было мудрено. Так и шагал, словно к стойке в корчме, гордо развернув плечи, мерно вздымая бочкообразную грудь и поигрывая подобными валунам бицепсами.

— А сам Гого был и того крупнее, — сообщил Чумп, когда все насмотрелись на генерала и продолжили путь. — Так вот, он вошел в историю как великан с палицей, в шлеме из черепа горного ящера, в черной кольчуге — у анарала такая была, но вы ж видите, ничего ему нельзя доверить, даже Хундертауэр прохлопал — и без штанов.

Эльфийка восторженно взвизгнула и еще раз обернулась к генералу.

— Но штаны с тех пор наросли, — пояснил Чумп злорадно. — А так, одно лицо. Лего был не столь могуч, хотя тоже знатен в кругах разбойных, в лесах привык брать скорее хитростью. У него доспех был, понятно, кожаный, а из оружия он предпочитал копье, топор и композитный лук, какой эльфам и вшестером не натянуть.

— А штаны? — требовательно уточнила Тайанне.

— Про штаны не сказано, — вздохнул Хастред. — Ни про Лего, ни про Рего. Вот про Гого оговорено было, что без. Где-то было оговорено, что Йоз ходил в нарядных брюках. Это только Амбал с Берсерком в шкурах каких-то, и Гого научили…

— А Рего, — продолжил Чумп, накрепко постановив не поддаваться более на провокации, — известен как изобретатель абордажных мечей, презагадочной надо сказать поделки, брони же не носил вовсе. Злоязыкие родичи нашей рыжей уверяют, что это от боязни утонуть, ибо с краденого у Йоза корабля он вообще сходил на берег только по большим праздникам. Однако знавал я некоего малого, по мечам великого знатока — продал их больше, чем я понатибрил, так он уверял что с абордажником иначе нельзя — ибо таково он сложен в управлении, что даже излишне толстый кошелек на поясе чего доброго может баланс нарушить, а тут уж пиши пропало.

— Чушь, — буркнул Зембус. — Плохой танцор вечно помех не оберется. Хотя — какой тонкий довод, чтобы облегчить кошелек покупателя!

— А ты и абордажным умеешь? — завистливо вскинулся орк. Сам-то он только слышал об этих гоблинских фантастических орудиях, но уж слышал воистину невозможные сказки! Хоть и учат оркские воинские догмы, что первое в бою — дух воина, второе — рука, и лишь третье — та железка, что в руке, но плох тот воин, чей дух не велит руке ухватить железку повнушительнее.

— Еще бы не уметь. Папаша-то мой при Илдрике Сопливом дружинником ходил! А тот — самый что ни на есть речной гоблин. У него пусть не всякий, но многие абордажниками были горазды… Так что я, почитай, на нем учился. А с него на любое иное оружие перепрыгнуть — что в лопух сморкнуться.

Кижинга досадливо хрюкнул. Вот оно, гоблинское решение! А ты гробь лучшие годы, до изнеможения тренируясь с тем, что висит по стенам отцовской оружейной, чтобы спустя много лет встретить такую вот катану и начать на нее переучиваться, с зубовным скрежетом заставляя себя отвыкать от привычной прямолинейной конструкции ассегая, неподъемного лабриса, коварного и совсем неблагородного кистеня…

— Так вот, если кому-то еще интересно, я вернусь к нашим прародителям, — со вздохом напомнил о себе Чумп. — Что мы наблюдаем? Есть тяжеловесный малый Гого с палицей. Да, кстати, на картинках порой можно наблюдать его с двумя мечами поперек спины — так это мечи Лунного Света, по одной легенде — подарок легендарного бойца Нардоса, непобедимого мечника из ближней свиты Стремгода, первому, кто показался ему достойным соперником. Хотя Хастред где-то вычитал другую версию, потом две недели бурлингом отпаивался.

— Не так уж чтобы отпаивался, но и впрямь было, — подтвердил Хастред. — Уж больно мудрено оно все было закручено. Двести с гаком страниц сложночитаемой тайнописи! В Призрачной Цитадели собирается куча народу, какого там не могло быть никоим образом. Все ведут мудреные разговоры, втыкают друг в друга отравленные кинжалы, занимаются всякими занятными непотребствами, причем Синдел летописец, кажется, посчитал за мужика, иначе проделанное ею с Соней Блейд и на голову не налезет… А что касается Нардоса, то про него только и сказано, что вошел он с мечами через выход, а вышел без мечей и через камин.

— И это — единственная летопись, где упоминается, что Гого был в штанах, — припомнил Чумп. — И в эльфийском прибамбасе — галстуке.

— Короче, сомнительное вышло чтиво, — подытожил книжник. — Зато называлось честно и правильно — «дефектив».

— Мечи эти, которые Гого так честно и таскал до конца жизни, как ослик поклажу, дети его впоследствии скопировали и начали ковать в великом множестве, — вернулся Чумп к своей теме. — Это, собственно, знаменитые мечи драконариев. Вон один такой как раз у нашего анарала. И прошу отметить, уже третье-четвертое поколение горцев отказалось от палиц, которые поначалу таскали гоблорды как символ власти. Со временем реально солидные дубины, хоть гоблорды слабиной и не страдали, усохли до символических жезлов, а для боя стали применяться исключительно мечи. Есть ли кому и что возразить?

Возражать не перебив оратора все посчитали дурным тоном и дружно промолчали.