Схимники. Четвертое поколение - Сергей Дорош Страница 25

Дождь понемногу прекращался. Ждан приволок охапку дров, долго возился, разжигая потухший костер. На всякий случай он застегнул свой кожаный доспех, как положено, привычно и сноровисто управляясь с пряжками. Наконец дрова загорелись, и все потянулись к живительному теплу. От одежды валил пар. Казалось, на смену дождю пришел туман. Сквозь него я смотрел на девушку, которая умела управляться с мечом не хуже любого дружинника, и взгляд мой был тяжел.

– Меня Борислава зовут, – наконец не выдержала она этой игры в гляделки.

Когда она сняла шлем, я увидел, что волосы ее были темными и коротко подстриженными. Лицо сейчас казалось еще круглее, губы плотно сжаты, носик чуть-чуть вздернут. Черные брови, возможно, немного шире, чем требуют общепринятые каноны женской красоты. Да и вообще сложно ее было назвать красавицей. Плечи почти такой же ширины, как у Ждана, руки мускулистые, ладони шершавые, покрытые мозолями, которые натираются от долгих упражнений с оружием. Словом, скорее мужская стать. Но даже кольчуга не могла скрыть довольно крупных грудей. И бедра шире, чем у мужчины.

– Мы благодарны тебе, странник, – все так же неловко пробормотала она. А потом, не выдержав, воскликнула: – Да, мы с княжной любим друг друга! Да, мы обе – девушки! И что? Это в доимперские времена за подобное на костре сжигали! А сейчас люди поумнели! Чего в этом такого?

Ждан лишь сплюнул. Ну конечно, такой бабник просто не мог оценить подобных отношений. А я? Много мне лет! Ну не привык я к этой современной распущенности! Слышал, что в разных полках даже поощряли отношения между воинами. Мол, убьют кого – так его полюбовник вдвое злее драться станет. Мерзость все это, по мне, но времена такие. А вот две девушки… Нет, не скажу, что считал это естественным, но и отвращения такого уж не испытывал. Иначе отвел бы их обратно в город, к высокородному папаше.

– Занятный разговор, – проворчал Ждан. – Да только жратвы у нас нет, в Корчев теперь не покажешься. А охоты за этими двумя голубками не прекратят. Князья – народ упрямый. Дождь закончился. Коня найдут легко. С собой не заберешь, а прирезать – жалко, да и без толку: все равно не спрячем. Искатель, на кой они нам сдались?

– Мы не хотим вас обременять, – тихо произнесла княжна. – Обсушимся – и пойдем своей дорогой.

– И славненько, – кивнул Ждан.

– Дорога только недолгой будет, – сказал я. – Ты, княжна, поди, из терема в первый раз выбралась без свиты да охраны. Поймают вас, если сами пойдете.

– Искатель, а эти железнолобые долго еще дрожать от страха будут? – спросил Ждан.

– Не знаю. Редко я страх нагоняю. Ненадежен он. Можно перешибить его другим страхом. Князь брови сдвинет сурово – и ратники его сразу все вспомнят: и с кем виделись, и от кого убежали, и где это случилось. Обсушимся – и уходить надо.

– Куда?

– Прикинь сам. Дорога дальше на юг поворачивает. Сперва их там искать будут. Потом, конечно, догадаются собак по следу пустить.

– Значит, на север уходить нам. – Ждан тяжело вздохнул и полез в котомку за картой, нарисованной на добротном пергаменте водостойкими чернилами. Эту местность он знал неплохо, белых пятен его карта здесь почти не содержала.

– Тихая Замуть, – произнес я до того, как его палец коснулся места на карте, где был изображен родной город Ждана.

– Выбора нет, – кивнул он. – Ближе всего она. Мы-то с тобой по лесам хоть до зимы бродить можем, а эта парочка…

Он досадливо махнул рукой. Не любил мой спутник родины. За все прошедшие годы не было случая, чтобы мы взялись сопровождать обоз до Тихой Замути. Оно и понятно. Все воспоминания Ждана о ней приправлены горечью. Зачем зря бередить раны на сердце? Но я-то знал – рано или поздно мы вернемся. Нельзя бегать от того, что оставило столь глубокий след в твоей жизни. Нужно развернуться и встретить страх лицом к лицу.

– Ничего страшного, – успокоил его я. – Остановимся на том же мыске, я схожу в город за провиантом, одежки девицам-красавицам прикуплю удобной.

– Ты что же, за собой их таскать собрался?! – возмутился Ждан.

– А куда их сейчас денешь?

– От них пользы никакой, окромя вреда!

– Когда мы впервые встретились, от тебя пользы было еще меньше, – резко осадил я его.

– Мы никому не навязываемся, – вскочила на ноги Борислава. Лицо ее вспыхнуло краской гнева. Рука непроизвольно легла на яблоко меча.

– А ты успокойся, девица-краса, – бросил я. – Связывать и тащить вас за собой не собираюсь. Пойдете по доброй воле – ваше решение, нет – тоже ваше. Я не буду ни уговаривать, ни прочь гнать.

Преувеличил я немного свое равнодушие. Хотелось, чтобы они пошли с нами. Не из-за воительницы с очень уж мужским именем, хоть и она – человек интересный. Скорее, из-за княжны, которая, хоть никто не обучал ее этому, так просто разглядела меня среди подлеска. И даже не меня, а мои глаза, хоть в кромешной темноте ночи подобное и для меня – непростая задача.

– Ждан, веди, – сказал я. – Заодно прикинь, как погоню со следа сбросить, если она будет.

– Ну ты, Искатель, нашел следопыта, – проворчал в ответ юноша.

– А ты головой подумай. Иногда оно для дела полезно.

Думал он недолго. Я только и успел затушить костер да собрать свои скудные пожитки. Одежда толком не высохла. Борислава попробовала заикнуться об этом, но юноша лишь отмахнулся, мол, на ходу обсохнете да согреетесь.

– Пойдем быстро, – предупредил он. – Держитесь за Искателем, думаю, бегать по ночному лесу вас никто не учил. Да, и еще, воительница доблестная, шлем свой здесь оставь.

– Зачем? – тут же возмутилась девушка.

– Затем, что в доспехе, да по лесу, да бегом – ненадолго тебя хватит.

– Но это же след.

– Вот и хорошо, – загадочно усмехнулся Ждан. – Замести следов полностью мы не сможем, ибо не умеем. Так пусть они будут четкими и ясными.

Он оказался прав. Девушки не смогли поддерживать даже половины той скорости, с которой мы передвигались обычно. Дождь окончательно прекратился, но тучи так и не рассеялись. Ждан вел нас в самую чащу. В полной темноте наши новые спутницы еле плелись, натыкались на ветки, путались в подлеске. Словом, Ждан и в этом не ошибся. По следу, оставленному нами, смог бы пройти любой человек, имеющий глаза, даже без собак.

Когда начало светать, он приказал Бориславе:

– Кольчугу стаскивай.

– Зачем? – Реакции воительницы не отличались разнообразием.

– Ну ты уже еле дышишь, а нам еще идти и идти. Бросим ее здесь.

– Можно продать, – возразила она. – Хорошая бронь больших денег стоит.

– Ты еще доберись до тех мест, где ее у тебя купят. Давай, снимай! Ежели княжьи люди настигнут нас, то княжну лишь пожурят, а нас с тобой точно к двум березам каждого привяжут, а потом отпустят. Не нас отпустят, а березы, – на всякий случай уточнил он, а потом добавил: – К верхушкам привяжут. То есть сперва пригнут, потом привяжут, а уж потом отпустят.