Грани безумия. Том 1 - Ирина Успенская Страница 25

Проехав мимо, Аластор придирчиво оглядел оставшееся яблоко, протер чуть запылившийся бок манжетом камзола и с наслаждением запустил зубы в сочную хрустящую мякоть. Вот так! Счастье-то какое… И плевать на этикет, согласно которому яблоко надо вымыть душистой водой, очистить, разрезать на ломтики, удалив сердцевинку, и подать на серебряной тарелочке с гербом Дорвеннов, причем сделать это должен определенный лакей, закрепленный за королевскими закусками… Пока дождешься, уже и не захочется!

Хрустя немыслимо вкусным яблоком, он ехал по Дорвенне, стараясь замечать каждую мелочь на своем пути. Уличных торговцев точно стало больше, вкусные запахи так и плыли со всех сторон. Это хорошо, значит, у людей появились деньги не только на миску каши, сваренную дома, но и на нехитрые лакомства вроде пирожков с ягодами или требухой, свежих и моченых яблок, жареной рыбы и лепешек.

А еще канцлер три дня назад сказал, что сейчас, пока летняя сушь, по всей столице углубят сточные канавы, засыплют ямы, мешающие проехать повозкам, и почистят колодцы, выкопанные еще при Кристофе Тучном лет сто пятьдесят назад и почти переставшие давать воду. Это значит, беднякам станет полегче, потому что не всякий может позволить себе купить у водовоза целую бочку, многие семьи обходятся парой кувшинов только для приготовления еды. А грязь порождает болезни.

«Получим итлийские деньги, поговорю с орденскими магами, нельзя ли выкопать колодцев побольше, – решил Аластор. – На водопровод, как в Итлии, не хватит, разумеется, но нельзя же вечно держать Дорвенну немытой!»

Свернув к особняку родителей, он приветливо кивнул посту городской стражи, который теперь всегда дежурил у въезда в переулок. Сержант в начищенных доспехах и пара стражников вытянулись, отдавая честь, Аластору же вспомнилось, как несколько месяцев назад на этом месте стояли такие же солдаты, только уставшие, измученные, готовые защищать жителей и от демонов, и от мародеров. А ведь полугода еще не прошло! И одновременно – словно целая жизнь…

«Надо больше караулов, – сделал он заметку в памяти. – Здесь кварталы тихие, а вот на окраинах народ без всяких демонов режет кошельки и друг друга. И страдают, как обычно, самые беззащитные, порядочные и работящие. Я пока не могу осветить все улицы и пустить стражу по каждому переулку, но еще хотя бы дюжина-две постоянных патрулей нагонит страху на самых наглых. А пойманных воров – не в тюрьму, а в дорожное ведомство. Пусть дороги ровняют и чистят проклятые канавы, из-за которых каждую осень и весну Дорвенну заливает грязной жижей! Деньги… Ах, если бы мне побольше денег! Ну, не все сразу… Будет и у нас когда-нибудь водопровод… И даже фонтаны, о которых вздыхает Лу, поставим. Жеребенка – и того за год не вырастишь в боевого коня, а уж целую страну…»

Ворота родительского особняка распахнулись, пропуская его и охрану. Гвардейцы проехали внутрь, люди канцлера, как всегда в таких случаях, остались наблюдать за улицей. Аластор спрыгнул с Огонька, отдал его повод подбежавшему конюху и с недоумением посмотрел на чужую карету, стоящую во дворе. Позолоченный герб сверкал на солнце, мешая себя рассмотреть, но было видно, что это не зелено-золотой леопард Райнгартенов. Значит, приехали не сестры. В любом случае, очень досадно!

Он-то рассчитывал побыть с родителями без посторонних, они и так слишком редко видятся, а теперь придется терпеть за семейным обедом… кстати, кого?

– Добрый день, матушка! – воскликнул он, входя в гостиную. – Здоровы ли вы? Как отец?

– Аластор, мальчик мой дорогой! Как славно, что ты решил нас навестить! Жаль, я не знала, велела бы испечь твой любимый мясной пирог!

Матушка, сидящая в кресле, протянула руку, и Аластор, склонившись, поцеловал ее.

– У нас гости, ты уже видел, наверное. Мерилин Хольтвер приехала, – улыбнулась матушка, и досада Аластора сменилась чувством вины.

У матушки не так уж много подруг, и леди Хольтвер, пожалуй, ближайшая из тех, кто живет в столице.

– С мужем и сыном, – добавила матушка, и досада вмиг вернулась.

Это же сколько лет он не видел развязного хлыща Брайана? Даже странно, что у такой милой дамы, как леди Мерилин, могло родиться и вырасти подобное сокровище. Нет, возможно, конечно, что за эти лет… пять? Шесть? В общем, что Брайан повзрослел и поумнел. Но верилось в это слабо.

– Ты ведь не против, если они останутся на обед? – мягко уточнила матушка, словно почувствовав его настроение. – Знаю, ты почему-то не любишь Брайана…

– И у меня есть на это некоторые причины, – буркнул Аластор, а потом вздохнул: – Ну что вы, миледи матушка, разумеется, я не могу лишить вас общества леди Мерилин. А батюшка еще не вернулся?

– Они с лордом Бастельеро уехали на рыбалку.

Нежная теплая улыбка тронула губы матушки. Аластор вдруг понял, что именно это он хотел бы всегда видеть на лице собственной жены или хотя бы знать, что Беатрис думает о нем так же, как матушка, когда говорит об отце. Он даже не сразу осознал услышанное имя, но тут же изумленно вскинулся:

– Батюшка?! С лордом Бастельеро?!

Скажи матушка, что отец уехал с визитом к Барготу, Аластор бы удивился меньше.

– О нет, не с тем! – торопливо поправилась матушка, верно поняв его изумление. – С лордом Алариком! Оказывается, старший лорд Бастельеро такой же любитель рыбалки, как твой отец. Кто бы мог подумать? Наверное, это жизнь в усадьбе так на него повлияла. Они с Себастьяном раз в неделю ездят на какую-то речушку в окрестностях Дорвенны и соревнуются, кто больше наловит рыбы.

– И кто побеждает? – ревниво поинтересовался Аластор, пытаясь мысленно соотнести образ лорда Аларика Бастельеро, такого представительного и величественного, с удочками, наживкой, бдениями у воды и рыбацким азартом.

Состязания! Нет, подумать только! И отец никогда не упоминал… Может, к слову не пришлось, а может, он решил, что само имя Бастельеро способно испортить Аластору настроение. И был бы не так уж неправ, кстати!

– В прошлый раз выиграл твой отец, – просияла матушка очередной улыбкой. – Мы отметили эту победу запеченной в сливках красноперкой, самой лучшей из его улова. Как жаль, что тебя не было, мальчик мой…

– Мне тоже жаль, – искренне отозвался Аластор и снова взял руку матушки, но не поднес ее к губам, а по-детски прижался щекой, как всегда любил. – Я бы очень хотел, чтобы вы жили со мной…

– Но нам с Себастьяном там не место, – спокойно закончила за него матушка. – Ты и сам это прекрасно понимаешь, не так ли? Я слишком отвыкла от придворной жизни, да и твоему отцу она будет в тягость. Бесчисленные визиты, постоянное внимание двора, просьбы о протекции и попытки повлиять на тебя через нас… Боюсь, в лучшем случае это было бы ужасно утомительно, а в худшем – еще и противно. Знаешь… – Она вздохнула и погладила его по щеке. – Нам с твоим отцом пришлось пересмотреть круг знакомств. Многие люди, с которыми мы прежде дружили, не смогли простить нам твоего возвышения. Другие, напротив, решили, что это знакомство дает им какие-то особенные привилегии и возможности… Это было вполне ожидаемо и все-таки чуточку печально.