Солнечный страж - Мария Фир Страница 25

Мне было неловко попадаться на глаза старшей жрице, матери Доннии, которая всякий раз одаривала меня таким колючим ледяным взглядом из-под снежно-белых ресниц, что душа застывала у меня в груди. Жрицы заставили Лейса вымыть посуду, и я вызвалась пойти вместе с ним, просто потому что не знала, куда себя деть, чтобы никому не мешаться под ногами. Гаэлас так и не выходил из своей палатки со вчерашнего дня. Скелеты несли свою службу, всё так же безупречно стояли на посту, белея на фоне тёмного полотна отчищенными костями. Эльф быстро распределил перепачканные кашей миски на две стопки, и мы принялись полоскать их в тёплом источнике.

– Мне дадут коня, – похвастался Лейс. Я заметила, что обычно растрёпанные по плечам пепельные волосы он расчесал и заплёл в тугую косу, перетянутую шнурком.

– Что с некромантом? – спросила я, оглянувшись.

– Слышал, что он потратил много сил, отыскивая источник тёмной магии. Той, что заставила мертвецов бегать по лесу. Так что, скорее всего, он спит. А ты уже начала переживать за него, верно?

Я хотела было ответить на ехидство дикого эльфа, но внутри меня что-то дрогнуло – и я промолчала. Теперь я знала о том, что у Гаэласа когда-то были дети, которых он потерял в войне, и это горькое знание не давало мне думать о нём по-прежнему, как о полумёртвом колдуне, потерявшем душу в междумирье среди теней. Во всяком случае, мне не хотелось больше считать его мертвецом, как советовал Лейс. Независимо от того, чего там требуют ритуалы некромантии. Между тем, у моего спутника уже зародилась новая сумасбродная идея. Я удивлялась – как ему удаётся выживать с головой, в которую каждый день приходят новые и новые предательские безумства, каждое почище предыдущего.

– Сония, ты умеешь ездить верхом? – спросил он, когда мы покончили с посудой и бродили по краю лагеря среди непривязанных коней. Как и следовало ожидать, командир отряда велел привязать не любимых скакунов, а Матса, и теперь волчонок заходился лаем от негодования.

– Мне случалось пару раз, но я бы не сказала, что умею, – хмыкнула я, вспомнив наше с Раминой путешествие из Вестена в Ольден.

– Ты ведь знаешь, что лесные эльфы к любому зверю могут найти подход, – он сложил руки на груди и с прищуром взглянул на меня зеленоватыми щёлочками глаз. – Мы можем взять самых быстрых лошадей...

– Лейс! – воскликнула я в сердцах. – Твой покровитель, должно быть, безумный бог Брелас Дур!

– Почему? – показав ряд мелких зубов, улыбнулся эльф.

– Сначала ты боялся возвращаться к Гаэласу, потом предал и обокрал Роба и Снори, силой притащил меня сюда, а теперь ты то предлагаешь мне сразиться с некромантом, то хочешь снова бежать?! Кто же тебя поймёт, если не безумные духи и их предводитель?

– Я лишь ищу выход из сложившейся ситуации, – пожал плечами Лейс.

– Из той, которую сложил ты сам! – горячо возразила я. – Глядя на то, как ты каждую минуту желаешь обмануть всех вокруг, я не могу даже возненавидеть тебя как следует! А ведь именно мне следовало бы воткнуть тебе шпильку в ухо, когда ты спишь!

– Сония, – почти пропел он, приобнимая меня за плечи и разворачивая лицом к себе. – Ты никого не можешь возненавидеть, твой белый огонь защищает тебя от всех низменных и порочных чувств. Но ты не знаешь, что задумал Гаэлас. Ты всё видишь в своём особенном, безупречном свете...

Это я-то вижу в безупречном? Я вздохнула, мягко снимая с себя руки Лейса и качая головой. Мне казалось, к своим семнадцати годам я успела увидеть все стороны жизни – благочестивые лица горожан, приходящих в церковь Ксая на исповедь и зажигающих жёлтые солнечные свечи в честь добрых желаний и свершений. Разъярённые лица тех же самых людей, когда глаза их заполняли крепкое вино, самогон и злоба. Отчаявшиеся лица, умоляющие о подаянии на кусок хлеба. Заискивающие, обвиняющие, плачущие... Что бы ни задумал некромант, я ясно видела, что он не собирается причинять мне зло. И вот теперь Лейс, подхалим и негодяй, не моргая, смотрел мне в самые зрачки и убеждал в обратном.

– И что же он задумал? – шёпотом спросила я.

– Что может задумать проклятый любитель мертвечины? Уж явно не пойти с тобой на бал и станцевать там вальс. Уж явно не одарить тебя жемчугами и платьями, сделав своей наложницей... У тёмного мага на уме всегда какая-нибудь дрянь. Ты представь, ему даже удалось убедить Хранителей в том, что древние мумии в лесу – это не его рук дело. И ему поверили! Конечно, в окружении двух десятков воинов у Гаэласа не было иного выхода, чем уложить мертвяков обратно в их склепы! Никто ведь не станет слушать маленькое ничтожество Лейса, который знает этот лес как свои пять пальцев... – в отличие от высших эльфов, мой спутник стремительно выходил из себя от возбуждения и начинал хватать губами воздух. Гнев распирал его изнутри.

– Какое же у тебя мнение на этот счёт? – я осторожно перебила эльфа, пока он не надумал разразиться новой тирадой.

– Гильдия призывателей во главе с Гаэласом – они хотели защитить свои знания, а потому устроили массовое жертвоприношение. Убили своих собственных адептов, оставив в живых только сильнейших магов. Им нужен был щит, экран, чтобы скрыться от Солнечных стражей и Инквизиции, но что-то пошло не так, и теперь весь лес пропитан порчей от их злодейства...

– Я слышала, что адепты погибли из-за взрыва экрана, и это был несчастный случай, – попыталась возразить я, припомнив слова Доннии.

– Конечно, так было от начала времён – жрецы и церковники всегда выбирают самую выгодную для себя правду, – возмущённо сказал эльф.

– А какую правду выберешь ты? – вскинула я голову. – Почему ты хочешь предать того, кому пару дней назад верно служил? Ради кого ты ограбил наш лагерь?

Лейс опустил голову и поковырял узким носком сапога травяную кочку:

– Я думал, он простит меня... изменит своё отношение. Но что бы я ни делал, всё равно остаюсь в его глазах жалким ничтожеством! Он даже не надевает на меня браслет. Я не заслужил даже поводка и ошейника, какие знать покупает своим любимым собакам!

– О, боги! – я подняла рукав и посмотрела на тонкий узорчатый обруч на своём запястье. – Ты хотел бы носить магический поводок?

– Да, я хотел бы! – почти выкрикнул Лейс. – Так бы я знал, что ему не наплевать на своего помощника... Ему ведь не наплевать на тебя, хотя ты всего лишь человеческая девчонка, жалкая рабыня, которую солдаты не трогают только потому, что боятся гнева Гаэласа! А меня можно пинать, бить, оскорблять. Даже эта мерзкая малолетняя жрица позволяет себе говорить со мной, как с каким-то распоследним говночистом!

– По-моему, Донния очень милая девушка, – заметила я, и эльф громко фыркнул. Жующий подсохшую траву конь поднял голову и доверчиво направился к Лейсу, протянул ему морду и подставил шею для почёсывания. Эльф дрожащими руками погладил скакуна, прижался щекой к тёмной морде, заметно успокаиваясь.

– Видишь, – тихо сказал он, и глаза его заблестели от слёз, – любой конь здесь будет моим, если я захочу. Мы можем убежать, Сония.