Корона за холодное серебро - Алекс Маршалл Страница 24

– Ящерицу! – рявкнул Марото. – Это была просто здоровенная гребаная ящерица, и ничего больше, и моя бы воля, я бы всю вашу шайку скормил богуанам!

– Значит, я ничего не могу сделать, чтобы убедить тебя вернуться? – Она надула усыпанные блестками губки. Та его нотация определенно была напрасным сотрясением воздуха. – Назови свою цену, и я посмотрю, смогу ли ее осилить. Я… я правда уважаю тебя, Марото. Очень.

– Ты говоришь об уважении на том же дыхании, на котором предлагаешь назвать мою цену? Нет никакой долбаной цены! Я покончил с пустошами – ноги моей там больше не будет, никогда. А что касается вас, то я скорее переплыву море Демонов на плоту из мяса, чем окажусь на понтоне наслаждений посреди озера Юсифуг с твоими хлыщами и наемными бандюганами. Вы все одинаковые, и я с вами порвал. Навсегда.

– Я думала, ты намного умнее, – печально заметила Пурна, подбирая кошелек. – А содержимое этого кошелька даже не начнет покрывать те пени, которые законники стребуют с тебя за столь грубое нарушение договора. Они своего серебра не упустят.

– О да, но сначала им придется меня найти. – Марото тут же пожалел, что не придумал чего-нибудь поумнее.

Пурна повернулась к нему спиной, что было уже запредельной грубостью: ведь это он, взбешенный, мчался прочь, но теперь удалялась она, лишив его даже возможности эффектно уйти. Собравшаяся было стайка усбанских путешественников теперь тоже расходилась, оставляя Марото торчать посреди шумной улицы и жалеть, что он так просто отдал бо́льшую часть своих денег, а его жест ни капли не оценили.

Последние скудные средства он быстро спустил на выпивку в первом же притоне – широком саманном доме в паре кварталов от караван-сарая. Довольно скоро он выхлестал достаточно, чтобы убедить себя, что случившееся, как и все прочее, приведшее его к этому моменту жизни, – не такой уж дурной исход. Он может двинуться дальше, в саму Усбу, выйти на Медовый Берег в Трве и найти работу на корабле, направляющемся… да куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Для уроженца Кремнеземья за Мерзлыми саваннами на Южном Луче было демонски жарко.

Хозяин караван-сарая явно был геминидианцем; пока он обслуживал пару увешанных цепями паломников, недавно прибывших из Багряной империи, те потчевали его всевозможными слухами насчет ввоза товаров со своей родины. Марото поначалу не обратил на женщину с тонзурой никакого внимания, но потом один из голосов проник в его подпеченный солнцем череп.

– …Повстанцев вовсе не мало – и есть мнение, что они профессионалы, настолько успешно действуют. Возможно, банда наемников, нанятая ранипутрийцами или непорочными, чтобы мутить воду.

Обычное дело, ничего интересного, но тут вмешалась паломница:

– А как тебе такое: их ведет генеральша с синими волосами и шлемом в виде головы демонического пса, и по крайней мере один из ее капитанов, если не больше, носит шлем Негодяя? Нужно ли говорить, какого цвета знамя они подняли?

Впервые за долгое время у Марото голова закружилась не только от выпивки, и он ухватился за базальтовую барную стойку.

– Эта история старше моей первой дочери, – возразил бармен, кивая на девицу, разносившую кружки с кумысом на другом конце таверны. – Однако я не слыхивал ее уже давненько и рад услышать снова. Позор будет, если люди перестанут ее рассказывать.

– Так я ей и говорил, – сказал паломник.

– Я знаю это от сестры, которая слышала от своей высшей, – заспорила его спутница. – Это святые женщины, а не какие-то певцы баллад, желающие привлечь толпу. Та шайка меньше месяца назад заманила в засаду гарнизон у Агаллоха.

– Если это не выдумки, тогда там действуют умные самозванцы, которые хотят выехать на легенде, а не самим заработать репутацию, – возразил бармен. – Или вы верите в привидения, сестра?

– Никто не знает точно, что стало с Негодяями после того, как их королеву казнили, – сказал паломник. – Возможно, что капитан настоящий, а предводительница фальшивая. Тогда вы оба правы.

– Я никогда не говорила, что верю, будто это действительно она, – возмутилась паломница, – только то, что наемников под Кобальтовым флагом видели у Агаллоха. В отличие от некоторых, кого могу назвать, я предпочитаю не раздувать слухи, а повторять факты, даже если в них маловато подробностей.

Быть может, беседа продолжилась, но Марото об этом не узнал, потому что бросился, шатаясь и спотыкаясь, к выходу из таверны. У караван-сарая он быстро напал на след пижонов. Идя на их дребезжащие вопли по пропеченным солнцем улицам и временами натыкаясь на стены плотно поставленных домов, обжигавшие, как стенки тандура, он обнаружил хлыщей в заведении заметно более высокого статуса, чем то, где только что пил сам.

Пурна не явилась сообщить остальным о дезертирстве Марото, и с момента его ухода ничего не изменилось. Через час он умиротворенно спал на прохладных плитках пола под одной из трактирных плюшевых скамей, а спустя двое сумерек компания двинулась обратно в пустыню, и Марото успешно убедил сварливых аристократов, что получил из самых первых рук сведения о некоем «настоящем приключении», которое можно найти на Дороге Отчаянных – самом прямом и потому наиболее опасном обратном пути через Пантеранские пустоши.