Сердце ангела - Вячеслав Грацкий Страница 24

— Волк-одиночка, вот кто вы такой. Матерый и опасный волчище. Но всему приходит конец. И однажды волк становится слишком старым. Или получает тяжелую рану. Такой день наступил и для вас, капитан. Ваше время закончилось. Время одиночки. И теперь вам предстоит выбрать. Работа на нашу службу или…

— Смерть?

— Не сразу. Я не судья, не знаю, каким будет приговор, но умрете вы не сразу. Скорее всего, еще протянете сколько-то лет на каторге. Но вряд ли долго — у вас тяжелый характер. Так что выбирайте, капитан. Или вы сотрудничаете с нами, и тогда вас ждут почет, слава, уважение…

— И смерть во имя короля, — усмехнулся Дарел.

— Конечно. Умереть за короля, за отечество — это судьба любого героя.

— Я не хочу быть героем.

— Тогда работайте с нами за деньги. Тоже неплохой вариант.

— И какую же работу я буду выполнять для вас?

— Об этом говорить рановато. Но если в общих чертах… Во-первых, мы сохраним вашу группу. Сами понимаете, если вас осудят за измену или пособничество, «медведей» придется распустить. Кто поручится, что вы не успели их морально испортить? Если же вы согласитесь, ваша группа сохранится. Как, в каком качестве, этого я пока и сам не знаю, но что-нибудь придумаем. Во-вторых, могу открыть вам небольшой секрет: скорее всего, первым заданием для вас будет господин Арнор.

— Опять?

— Да. Но несколько под иным углом зрения. Мы слышали ваш разговор с ним в башне.

— Кто?! Кто-то из моих? Или в башне был кто-то еще? — Дарел даже привстал от волнения. От мысли, что кто-то в его группе работает на ОСА, болезненно защемило сердце.

— Этого я вам не скажу. Но то, что Арнор вам симпатизирует, очевидно. Именно на этом и попробуем сыграть.

— Но ведь его похитили! Вы хотите, чтобы я нашел его в Финмаре?

— Да. Или чтобы он нашел вас.

— Не понимаю.

— Я же сказал, сейчас рано говорить об этом. Может быть, мы попробуем сделать из вас такого же мученика, как Арнор, и направить в Финмар в качестве шпиона, как вам такой вариант?

— Какой из меня шпион? Я ненавижу колдунов!

— Что-нибудь придумаем, Дарел. Главное для вас — согласиться на сотрудничество.

— У меня есть время подумать?

— Конечно. В камере идеальные условия, чтобы подумать. Я не инквизитор, мне спешить не надо, и я не сторонник пыток. Месяц в камере — и соглашается любой. На все. Сколько вам нужно времени, капитан?

— Сутки хотя бы.

— Отлично. Через сутки за вами придут. Надеюсь, вы сделаете правильный выбор.

2

После полудня они добрались до Уормса. Уже пригороды произвели на Берсеня сильнейшее впечатление. Маг по обыкновению старался держаться холодно и отстранение, но его выдавали горящие от любопытства глаза.

Его интересовало все. Мануфактуры, теснящиеся на берегу полноводной Виелы. Чадящие, грохочущие и воняющие. Мануфактуры оружейные, ткацкие, гончарные, стекольные, бумажные, кожевенные, сталеплавильные, медеплавильные и много других, о которых Эрик, далекий от промышленных дел, не имел ни малейшего представления. Возле каждой — огромные, в несколько рядов, колеса водяных машин. Над теми, кому не хватило места в реке, вертелись лопасти ветряков.

Мощеные дороги, тянувшиеся от мануфактур и ручейками вливающиеся в широкий тракт, идущий в город. Каменные многоэтажные дома, постепенно растущие в высоту по мере приближения к Уормсу.

Снующие по тракту пассажирские кареты, запряженные четверками, а то и шестерками лошадей. Неторопливо двигающиеся вереницы грузовых фургонов, заполненных лесом, рудой, кирпичами, рулонами тканей, горами посуды, доспехов и оружия. Аллюром проносящиеся всадники в раззолоченных панцирях, в окружении многочисленных свит.

Все это шумело, воняло, кричало, хрипело, ржало, гремело с такой силой и напором, что Берсень быстро растерял все свое хладнокровие и вид имел настолько растерянный, что Эрику захотелось позлорадствовать. Но не к месту вспомнил, как сам впервые попал в город, и в душе проклюнулось нечто вроде сочувствия к магу.

Когда впереди показались жилые кварталы, Берсень уже пришел в себя, посуровел, вновь принял важный и многозначительный вид. И стал заваливать Эрика вопросами. Пришел черед растеряться виконту — ответов на большинство вопросов он просто не знал. Ни о плавильных, ни об обжиговых печах, ни о способах ковки оружия и доспехов…

Поняв, что толку от Эрика немного, маг умолк и погрузился в изучение города. Шумные и вонючие мануфактуры остались позади, повозки и всадники больше не мчались как на пожар, в общем, стало тише и спокойнее. Приземистые серо-коричневые здания цехов и мастерских сменились высокими, до пяти-семи этажей, домами, украшенными лепниной, портиками, пилонами, балкончиками. Первые этажи почти сплошь занимали магазинчики, лавки, лотки, на стенах и фонарных столбах висели цветастые вывески, одна другой ярче и затейливее.

Наряднее стали попадаться и прохожие, серые робы и кожаные фартуки сменились одеждами из шелка и бархата. Почти никто не спешил, прогуливались чинно и важно, повозки и кареты двигались медленно, с достоинством.

Замедлил шаг и Берсень, бесцеремонно разглядывая особенно пышные одежды, шитые золотом и украшенные драгоценными камнями. На мага озирались, кто-то презрительно фыркал, кто-то багровел от гнева, но от более близкого знакомства их отваживал меч на его поясе.

— Какие чудесные ткани, расцветки… — Берсень повернулся к Эрику.

— Не знаю я ничего! — раздраженно отмахнулся Эрик и зашагал быстрее.

— Смотри-ка! — Берсень присел возле решетки одного из канализационных отверстий в мостовой, озадаченно покрутил головой. — Что это, Эрик? Куда ведет этот подземный ход?

Эрик тяжело вздохнул и, как мог, рассказал о системе канализации, пронизывающей город. Берсень слушал, затаив дыхание, а когда Эрик выложил все, что слышал сам, включая слухи о крысах-мутантах, заполнивших подземелья, маг благодарно кивнул и надолго погрузился в созерцание зарешеченной дыры. Надолго настолько, что вскоре сам стал притягивать любопытные взгляды прохожих.

Поначалу Эрику было неловко. Он с улыбкой раскланивался, виновато разводил руками, дескать, приятель только из деревни, что тут поделаешь. Но чуть позже сообразил — при своих клинке и посохе маг ничуть не походил на крестьянина. Так что горожане, скорее всего, видят в Берсене того, кого в свое время увидел и сам Эрик. Богомерзкого мага, колдуна и чернокнижника!

Не раздумывая более, Эрик вцепился в отвороты куртки мага и как следует встряхнул его. Мутный взгляд Берсеня прояснился, налился такой силой и яростью, что Эрика как ветром сдуло. Показалось, что маг испепелит его прямо здесь и сейчас.

— Эй, ты что?! — выдохнул Эрик, уткнувшись спиной в стену дома на другой стороне улицы.

Огонь в глазах мага медленно угасал. Поняв, что угроза миновала, Эрик бросился обратно и зашептал Берсеню на ухо: