Леди и война. Пепел моего сердца - Карина Демина Страница 24

У Меррон так не выходило.

У нее никогда и ничего толком не выходило. Даже умереть.

— Но я постараюсь, — пообещала Меррон кошке. — А потом мы попадем в мир, где нет войны. Войны нет, а дерево должно остаться… я сделаю красивый корабль. Мы вместе его запустим. Знаю, что кошки воду не любят, но тебе же не обязательно купаться. Ты на берегу посидишь. Только вытащи когти.

Кошка зашипела.

Вот глупая.

И Меррон тоже. Цеплялась за жизнь. Зачем? Кому Меррон здесь нужна, кроме тети. Только Бетти наверняка убили. Меррон знает это… откуда? Оттуда, откуда знает, что еще не мертва. И будь Меррон сильной, она бы выжила назло всем и еще, чтобы отомстить.

Но Меррон слабая.

Это ее тайна, о которой не знает никто, кроме кошки.

А та смеется.

Склоняется к лицу, щекочет длинными усами. Дышит. Какой мерзкий запах… кошка должна прекратить есть всякую гадость! Или хотя бы отодвинуться!

Ей что, сложно?

Наверное. И Меррон, желая избавиться от кошки, открывает глаза. Та и вправду исчезает, но в остальном ничего не меняется. Почти. Темно. Все еще жарко. Мокро, особенно под спиной. И грудь сдавило так, что дышать не возможно.

— Вот так, дорогая…

Как так?

Провал. Возвращение.

С каждым разом все более долгое. К Меррон возвращались чувства. Ее неподъемные ладони касались дерева. А нос обонял знакомую смесь химических веществ, некогда наполнявшую лабораторию дока. Но к этой смеси примешивались запахи соломы и навоза. Ее укрывали тяжелым овечьим тулупом, и порой в окружающем Меррон мире не оставалось ничего, кроме этого жаркого надежного убежища.

Сам мир был невелик.

Размером с повозку, пожалуй.

Именно. Позже Меррон убедилась в правильности догадки. Но сейчас она училась различать контуры вещей, заполнивших повозку. Ящики. Короба. Связки книг. И кофр с инструментами. Пучки сушеных трав свисают с потолка. Повозка едет, качается, и травы качаются тоже, пучки трутся друг о друга, ломают и роняют сухое былье на Меррон. Скоро она сумеет уловить и эти невесомые прикосновения.

А потом, глядишь, заговорит.

И спросит, почему она выжила.

— Ты не выжила, — сказал док, убедившись, что Меррон способна его понимать. — Меррон Биссот, как и ее тетя, были убиты повстанцами.

Какими повстанцами?

— Теми, что пытались захватить власть в Протекторате. Но лорд-канцлер, Совет и Народное ополчение не позволили совершиться ужасному…

Меррон не видит лица дока, но различает оттенки его голоса. Ужасно то, что посмеяться вместе с ним не выйдет.

— …твой муж и леди Изольда вынуждены были бежать…

Док замолкает, сжав запястье Меррон. Пульс считает?

Зачем?

Наверное, думает, что эта новость Меррон огорчит. Но она ведь все знала, раньше, и потом возле Башни тоже.

— Им грозит обвинение в измене. Ему — точно.

Тогда пусть не попадается. Обвинение. Казнь.

Смерть.

Это холодно и долго. А еще кошки всякие под ногами мешаются.

— Ничего, поплачь. Слезы уносят тяжесть от сердца, а тебе его беречь надо…

Кто плачет? Меррон не плачет. И не надо ей лицо вытирать. Она никогда не плачет… это… это просто испарина. Но когда док ушел, Меррон была благодарна ему за подаренное одиночество. Он вернулся позже — Меррон все еще не умела обращаться со временем — и она спросила:

— Кто я?

— Мой племянник и ученик Мартэйнн. К сожалению, твое здоровье требует иного климата, чем тот, который ныне установился в Городе. Он спровоцировал тяжелую пневмонию. И поэтому мы переезжаем.

Мартэйнн — хорошее имя.

Мужское только.

Но женщины не могут учиться на врача. Женщины — просто игрушки в большом мужском мире. Их используют, ломают, выбрасывают… Меррон больше не хочет, чтобы ею играли.

— Ты ведь не передумал учиться?

— Нет.

— Тогда слушай. Считается, что ранения сердца смертельны. Но проведенные мной исследования наглядно демонстрируют, что при условии, если рана нанесена узким и острым клинком, десятая часть пациентов выживает. Более того, опасно не само повреждение мышцы, но попадание крови в сердечную сумку. Это вызывает ее разбухание и сдавление сердца.

Почти колыбельная. Меррон устала держать глаза открытыми, но она не спит. Слушает. Запоминает.

— Поэтому первейшей задачей является недопущение подобного. С целью уменьшить нагрузку на сердце пациенту надлежит сделать кровопускание. А также охладить тело. К сожалению, подобные действия зачастую приводят к потере сознания и состоянию глубокого летаргического сна. Часто его путают со смертью.

Поэтому было холодно. И тяжело.

— По прошествии нескольких часов после ранения, если пациент подает признаки жизни… заметить их способен лишь умелый доктор, следует откачать кровь из сердечной сумки. Прокол делается…

…кошка, выпускающая когти.

— …операция повторяется по мере необходимости. Зачастую проникающие ранения в сердце сопровождаются повреждением легкого. Открытый пневматоракс опасен…

Все-таки странно, что Меррон не умерла.

Она должна была, но… и если она жива, значит, это кому-то нужно?