Неуязвимая - Anne Dar Страница 24

–Она, должно быть, ещё несовершеннолетняя,– Маркус облизнул свои старые сухие губы.

–Не раскатывай губу, старый гриб. Сначала добыча достанется моим парням, и только потом моим друзьям из других коалиций. Ты ведь мне друг, верно?

–Верно,– хрипло хихикнул Маркус и резко, словно грифон кривой лапой, вырвал из рук собеседника свою бутылку.

Неожиданно словив на себе плотоядный взгляд стоящего за спиной Маркуса, лысого траппера, габаритами напоминающего платяной шкаф, я резко отвела глаза в сторону. Голос снова подал Хуоджин:

–Привяжите их к тем деревьям,– он ткнул в сторону растущих напротив костра старых осин.– Красноволосую девку свяжите потуже.

В течение следующих пятнадцати минут нас приматывали к стволам деревьев так, словно пытались сделать нас их частью. И хотя наши руки, успевшие отечь за час нахождения за спиной, развязали, легче не стало. Конкретно меня в итоге привязали так, что шевелить я теперь могла только ногами и головой. Повезло ещё, что сидела я в относительно удобной позе, если подобное вообще можно назвать везением.

И снова попытки трезво мыслить в стрессовой ситуации дали свои успокоительные плоды: если нас привязали к деревьям, значит в ближайшее время трогать не будут. Скорее всего…

А если смотреть правде в глаза, тогда, скорее всего, до рассвета всех пленников женского пола попробуют подвергнуть изнасилованию. Среди трапперов женщины отнюдь не редкость, но среди этих не было ни единой. Я уже уловила на себе хищные взгляды осолоновевших от плотного ужина и чрезмерной выпивки мужчин. Значит, шанс всё-таки будет. Хреновый, конечно, и всё же. Для того, чтобы изнасиловать, для начала необходимо будет отвязать меня от дерева. Главное, чтобы отвязали именно меня – не Лив и не Талию. Эти двое не отобьются, хотя Лив наверняка выцарапает пару-тройку трапперских глаз. Я сама могу не отбиться, если в кусты меня поведёт больше трёх особей. Трёх я ушатаю точно, какой бы они комплектации ни были – опыт с таким количеством противников в рукопашном бою у меня хороший. Но что если их будет больше или все они будут с винтовками? Я закрыла глаза и с неожиданным хладнокровием решила: пусть пристрелят – живой я им не дамся.

–Псс… – это был Кей. Его привязали справа от меня. Дальше за ним были привязаны к деревьям Лив, Талия и Дэвид. Посмотрев на мальчишку, я взглядом предупредила его о необходимости тихого поведения. Заполучив зрительный контакт со мной, он, вроде как, слегка успокоился. Только сейчас я заметила, как сильно он бледен, и до меня сразу же дошло: это не просто его первая встреча с трапперами – он впервые в жизни увидел такое большое скопление людей. И все они агрессоры. Если он переживёт эту ночь, какой отпечаток она оставит на его душе и в психике? Главное ли, чтобы он пережил эту ночь, или правильнее желать, чтобы после пережитого он не травмировался психологически?

К нам приставили охранников. Двух мужчин, сильно изуродованных шрамами – такие шрамы обычно остаются после серьёзной встречи плоти с холодным оружием. У того, что был посимпатичнее, пострадавшими были плечо и шея, у второго шрам рассекая щеку тянулся к левому уху. Эта сладкая парочка не просто выглядела устрашающе – они буквально источали опасную энергетику.

Как только мы были привязаны к деревьям, про нас как будто бы забыли. Все занялись поеданием дичи и поглощением выпивки, которая с каждой минутой делала это сборище всё более громким. Самые пьяные трапперы вскоре начали невпопад гикать и громко браниться. В этом отличие Уязвимых трапперов от всех прочих выживших – они мало таятся и никого не боятся, потому что знают на что способны: на убийство человека, затем на его расчленение и, в конце концов, на ношение костей жертвы в качестве аксессуаров. Если ты способен на подобное – тебе уже не страшна собственная смерть, потому что ты уже весь пропитан ею. Все эти люди, со всеми их внешностями и внутренностями, были пропитаны смертью.

Меньше чем через час неприлично громкий ужин перерос в неконтролируемую попойку. Опьяневшие в хлам трапперы начали меряться и хвастаться друг перед другом добычей, которую волокли на своих плечах на ярмарку с целью продать её подороже или повыгоднее обменять. Рядом с нами двое пьяных мужиков начали вытряхивать содержимое своих мешков, от вида которого у меня мгновенно засосало под ложечкой. Из их мешков сыпались, в большинстве своём, белоснежные человеческие кости. Были и женские волосы, но больше, всё же, было именно костей. Самый громкий спорщик схватился за что-то большое, вывалившееся из его мешка последним, и поднял над своей головой. От увиденного у меня перехватило дыхание – мужчина потрясал у себя над головой настоящим, крупным, человеческим черепом, сильно повреждённым в области затылка.

–Этого Неуязвимого я лично!.. Слышишь?! Я лично сам кончил!..– язык его сильно заплетался, и тем не менее кричал он во всё горло.– Год назад забрёл на мою территорию! Его девок я продал в рабство, а его кончил, понятно тебе?! Я собственными руками отделил плоть от его костей и высушил его тяжелые кости на солнце!

–А вот это ты видел, щенок?!– его более старший оппонент, с криво обрезанной длинной бородой, схватил из своей кучи артефактов кость, в прошлом составляющую собой какое-то очень маленькое человеческое предплечье.– Этому парнишке не было и десяти лет! Из таких косточек выходит лучшая резьба, посмотри на это! Эти узоры тёмными зимними ночами вырезала моя собственная дочь! Ручная работа! Эксклюзив! Это стоит куда дороже всяких безмозглых черепов!

–Да твоя дочь такая же уродина, как и ты сам! Видел я её однажды без одежды!

–Чтооо?!.. Ах ты урод!!! Так это ты её обрюхатил!!!– мужчина буквально взорвался.

–Ещё чего! У меня на твою уродину член даже не встал! Это Фрэнк у нас падок на всякую движущуюся всячину, с него спрос и бери!

–Эй, Чарли, твоя прелестная дочь что, решила принести тебе приплод?– к вздорящим подошёл ещё один пьяный в дым траппер.– Кого ждёшь: Уязвимого или Неуязвимого? За твоего Уязвимого внука я и цента не дам, да ты и сам понимаешь… А вот если дитё родится Неуязвимым, готов купить его у тебя за пару сотен или обменять на мою старуху – она неплохо стряпает, но в постели уже бесполезна.

–Ты не получишь моего внука, старый козёл!– с этими словами мужчина схватил своего собеседника ладонью за лицо и резко оттолкнул от себя.

С этого момента могла бы начаться серьёзная потасовка, но за упавшего никто не спешил заступаться, а сам упавший был настолько пьян, что в итоге просто отключился.

Продолжая выплёвывать из себя отборную нецензурную брань, спорящие принялись складывать свои артефакты обратно по мешкам, а меня вдруг привлекло действо, развернувшееся с противоположной стороны костра. Хуоджин, хотя не в хлам, но заметно подвыпивший, встал на ноги и начал выкручивать перед Маркусом чудаковатые па. Я не сразу поняла, что он хвастается перед ним своей накидкой, прикрепленной к его плечам огромной булавкой из кости. Когда же я поняла значение этого хвастовства, моя душа в очередной раз вся вздрогнула и перевернулась.

–Смотри внимательно, Маркус, такого ты ещё точно не видел своими выцветшими глазами! Я уже семь лет не снимаю со своих плеч эту кожу – сделал себе плащ из собственного дяди! Как тебе?! Да ты ведь наверняка слышал эту историю! Ведь слышал?!