Гувернантка поневоле, или Зелье Судьбы - Алена Ягинская Страница 24

Они стояли в полутемном коридоре, одна в шелковом халате, другой в мягких домашних брюках и расстегнутой рубашке, и молча разглядывали друг друга. Наконец, девушка не выдержала и подергала рукой.

– Ясно. Теодор! – крикнул граф в коридор.

– Отец? – виконт в пижаме спустя пару мгновений появился возле многострадальной двери.

– Ты не хочешь ничего объяснить? – Граф встал у двери, прикрывая собой Анну.

Но Тео, кажется, знал, что он мог там увидеть.

– Это не я! Я после завтрака был с леди Алессией.

– То есть ты точно знаешь, когда это было сделано, – граф устало вздохнул. – Неси растворитель, я знаю, что у тебя есть. И смыватель краски.

Тео ушел и вскоре вернулся с двумя пузырьками. Граф лично маленькой пипеткой капал жидкость на засов, пока не вернул Анне ее руку. Второй пузырек он протянул ей.

– Это поможет отмыть краску.

– Спасибо, – пробормотала Анна, взяв средство.

Лорд Саккирел сухо кивнул.

– Тео, ко мне в кабинет. Мы уже говорили о твоих шалостях, но я вижу, что разговор не имел эффекта, – скомандовал граф сыну.

Тео обреченно направился по коридору.

– Лорд Даниель Саккирел, можно вас буквально на пару слов. – Анна приглашающе распахнула дверь в свою комнату.

Брови графа удивленно взлетели вверх, но он сказал:

– Тео, иди к себе.

И Даниель шагнул в комнату девушки, старательно прикрыв за собой дверь. Не, ну вдруг это то, о чем он думал?

Но его надежды не оправлъдались.

– Лорд Даниель Саккирел, пожалуйста, не наказывайте детей, – выпалила гувернантка.

– Исса Анна, я понимаю, что вам хочется быть хорошей в глазах детей, но они не нуждаются в защите, – немного разочарованно протянул граф Саккирел.

Он не ждал заступничества. Гораздо больше его занимал халат Анны. Он был ей явно великоват и все время норовил распахнуться, девушка придерживала его на груди рукой, пока трясла злополучную дверь. А еще она стояла непозволительно близко, пока Даниель пальчик за пальчиком освобождал ее из плена дверной щеколды. Достаточно близко для того, чтобы заподозрить, что под шелковым халатом ничего больше нет.

– Хорошей? Нет, конечно! Я не о том сейчас! Видите ли, это скорее моя вина, что я не вызываю у них доверия. Все мы проходим разные стадии в отношениях. От интереса до симпатии, от отстраненности до готовности к сотрудничеству, по-разному бывает, вы же по себе это знаете. Поэтому неприятие и попытка проверить на прочность – они естественны для детей, которые не чувствуют за собой поддержки и уверенности. Нельзя за это наказывать.

Анна ходила по комнате и, убежденная в своей правоте, говорила горячо, отчаянно жестикулировала на ходу, заглядывала в глаза мужчины, пытаясь понять, уловил ли он суть. Конечно, Даниель уловил. Гувернантку.

Графа Даниеля Саккирел можно понять – он мужчина. Перед ним раскрасневшаяся исса так умоляюще на него смотрит. Еще и халат самым бессовестным образом приоткрывает то плечико, то ножку, дразня графа и волнуя кровь. А если вспомнить, что под ним ничего нет... 

В общем, когда девушка в очередной раз оказалась поблизости, чтобы заглянуть ему в лицо, он перехватил ее за талию и подтянул к себе. Девушка сначала удивленно замерла, потом попыталась отодвинуться.

– Ну что же вы? – удерживая ее на месте и легонько поглаживая большими пальцами спину Анны, чтобы убедиться что под халатом ничего нет, спросил граф. – Вы же сами пригласили меня в свою спальню.

– Но только затем, чтобы поговорить о детях! – возмущенно воскликнула гувернантка.

– Неужели? – граф прищурился. – Вы ждали меня в коридоре в таком виде, чтобы поговорить о детях?

– В каком виде? – не поняла Анна, но потом оглядела себя и  поняла, как все выглядит со стороны. – Простите, просто у меня не осталось другой одежды…

– Вы не первая гувернантка, что пытается пробраться в мою постель. Но знаете, на этот раз, я, пожалуй, не буду возражать. –  Руки графа скользнули ниже.

– Прошу прощения, лорд Саккирел, – женщина неожиданно ловко выскользнула из его рук и отошла на безопасное, как она думала, расстояние, – за то, что невольно ввела вас в заблуждение. Мой облик действительно можно толковать не лучшим образом, но уверяю, я не планировала соблазнять вас и хотела лишь прояснить поведение детей. Но если вы не настроены на разговор, я прошу вас покинуть комнату.

Конечно, Даниель понимал, что гувернантка стала жертвой проказ его детей и соблазнения не планировала, но второй раз выскользнувшее из рук тело разбудило охотничий азарт. Ему захотелось вернуть женщину в объятия, потому как прижимать к себе гибкий стан ему понравилось, и сейчас граф ощущал некую пустоту.

Но он сделал вид, что ничего не произошло, и спросил нейтральным тоном:

– Так что не так с моими детьми?

«Они живут в выдуманном мире!» – хотелось сказать Анне, но она понимала, что делать этого не стоит.

– Я не очень хорошо пока знаю детей и мне не хочется делать каких-то выводов, – начала Анна. – Но, поверьте мне, большинство детей, когда встречают незнакомого им человека, вовсе не стремятся проникнуться к нему симпатией. Возможно, конечно, что это свойственно именно моей родине, но такое поведение вполне оправдано и закономерно. Ведь чужак может нести угрозу, не обязательно явную, но и скрытую.

Сейчас Анна почему-то вспомнила своего бывшего жениха, который вот также любил держать ее в объятиях. И снова боль от предательства разлилась в душе. Она с трудом взяла себя в руки и продолжила:

– Поэтому дети иногда ведут себя не так, как ожидают взрослые. Кто-то выжидает, кто-то плачет и старается спрятаться, а кто-то активно пытается избавится от угрозы.

– Вы что-то говорили про неуверенность детей, – заметил Даниель, которого пустые разглагольствования вовсе не интересовали.

– Дело в том, что чем увереннее ребенок, тем менее выражена будет реакция на незнакомого человека.

Даниель задумался. Что-то разумное в словах гувернантки было. Он знал, что сильные и уверенные бойцы встречают опасность лицом к лицу, могут спокойно выжидать первого шага противника и не теряют хладнокровия в бою. Получается, его дети – слабые?!

– Вы считаете, что мои дети неуверенные в себе слабаки?! – возмущение разлилось в воздухе.

Анна вздохнула («Ох, уж эти папаши!») и мягко сказала:

– Я сказала лишь, что дети не чувствуют себя в безопасности и их поведение естественно, все остальное придумали вы. А теперь позвольте мне все же лечь спать. И благодарю еще раз за то, что помогли мне. Добрых снов, лорд Саккирел.

– Добрых снов, исса Анна. По поводу одежды я все компенсирую.

Граф Даниель, расправив плечи, вышел из покоев гувернантки. Внешне он снова был сух и холоден, но внутри кипел. Мягкий тон не успокоил его, напротив, он был страшно зол – еще чего не хватало, она общается с ним, как будто он ребенок. Да он! Да его дети! Что именно он и его дети граф не успел придумать, поскольку дошел до своих апартаментов и в раздражении плеснул в бокал вина. Да кто она вообще такая, и что себе позволяет? Так отзываться о его детях. То ли дело предыдущая гувернантка – она только хвалили детей, несмотря на их проказы. И не лезла заступаться, наоборот, говорила, что дети должны нести за свои шалости справедливое наказание. А эта! Нет, определенно предыдущий вариант был лучше. Если бы она не пыталась склонить его к женитьбе на Алессии.