Царство Небесное - Константин Калбазов Страница 24

Но вдруг раздалось игривое «гав», а затем хлопанье крыльев и возмущенное «ко-ко-ко». Не иначе как дворовый пес решил поставить на место зарвавшегося и возомнившего себя хозяином двора петуха.

А затем донеслись уже совсем другие звуки, резкие, какие-то злые, в общем, сразу не понравившиеся ему. Во дворе раздался топот, практически сразу перешедший в чавканье в дворовой жиже ног сразу нескольких лошадей. Сколько их было, определить Андрей не мог, но точно мог сказать, что не две и не три. Судя по звукам, лошади тут же отвернули к коновязи, и уже оттуда раздался неприятный хриплый голос мужчины:

– Эй, хозяин! – В ответ на этот крик послышался голос хозяина постоялого двора, но что именно он говорил, Андрей не расслышал, хотя голос узнал. – Вина и еды для меня и моих людей! Да пошевеливайся, телячья немочь, мы всю ночь провели в седле и голодны, как волки.

Хозяин что-то пролепетал в ответ, вероятно выказывая свою готовность служить прибывшему господину со всем возможным прилежанием. В ответ на это послышались смешки и подначки сразу нескольких луженых глоток. Андрей решил, что на постоялый двор прибыл какой-то вельможа со своими слугами или какой-либо рыцарь с воинами – ко второму он склонялся больше: уж больно манеры были знакомы. Военные – они и в Африке военные, в Средневековье и в просвещенном двадцать первом веке. Впрочем, здесь тоже был двадцать первый век – правда, не такой просвещенный, но все же.

Прислушиваясь к доносящимся со двора голосам, он почему-то с сожалением подумал, что спокойствию пришел конец. Нет, еще ничего не произошло, но он был уверен: что-то должно случиться, что-то такое появилось в воздухе, чему он не мог найти объяснения, но чутье подсказывало, что ему на голову свалилась большая проблема. Под ложечкой вновь противно засосало, и теперь уже он не сомневался: все очень плохо. Чем могла ему угрожать эта встреча, Андрей не мог понять – он ведь понятия не имел, кто там приехал, – но угрозу ощущал буквально физически, а своим ощущениям он привык доверять, это не раз помогало ему в его прошлой жизни, в бытность сельским участковым. Нет, неприятностей он, конечно, не избегал, но во всяком случае был готов к чему-то нехорошему.

Тяжко вздохнув, Новак поднялся на ноги и, отряхнув сено, вышел во двор. Быстро взглянув на солнце, он прикинул, что по местным меркам сейчас время приближалось часам к одиннадцати, чему немало удивился. Вероятно расслабившийся после нескольких дней пребывания в напряженной обстановке организм решил оттянуться по полной, восстанавливая силы и давая отдых перенапрягшимся нервам.

Бросив взгляд на представший перед ним двор, он обратил внимание на отсутствие телег давешних купцов. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Для них этот постоялый двор был лишь местом ночевки, – это Андрей принял решение пробыть здесь пару дней, чтобы его люди (да, похоже, что теперь уже его) могли отдохнуть после трудной прогулки по вражеской территории.

Возле коновязи у конюшни находилось около десятка лошадей, возле которых стояли трое воинов в кольчужной броне, со шлемами на головах. Все трое были зрелыми мужчинами возрастом около сорока или слегка за сорок. Судя по повадкам, это были ветераны, проведшие в боях не один год, – это сразу же бросилось в глаза Андрею, так как эти трое сильно походили на трех офицеров из подразделения ГРУ, которых он однажды повстречал во время первой чеченской. Такие же монолитные и в то же время подвижные, словно хищники, в любой момент готовые к прыжку. Один из них, по виду матерый и задубевший на службе сержант – впрочем, здесь они назывались, кажется, десятниками, – отдавал распоряжения подбежавшему слуге, вероятно конюху, относительно ухода за лошадьми.

Ко входу в дом двигалось еще семеро воинов, правда, на фоне тех троих они выглядели несколько бледновато, и дело было вовсе не в том, что они были помоложе и облачены, в отличие от тех, в хотя и крепкие, усиленные металлическими бляхами, но все же кожаные доспехи (впрочем, двое солдат были также в кольчугах), нет: просто они не лучились той самой опасностью хищника, правда, всем своим видом пытались показать крутизну.

Возглавлял их высокий воин, за плечами которого развевался темно-синий плащ. И этот не пытался из себя ничего изображать: от него и так веяло силой и опасностью. Воины, как и их господин, не особо заморачивались по поводу грязи и дружно перли через двор. Лишь взойдя на крыльцо, их вожак остановился и, бросив короткий взгляд на оставшихся у коновязи воинов, несколько раз притопнул ногами по камням крыльца, стряхивая таким образом излишки грязи с кожаных сапог. В это время Андрей сумел рассмотреть его повнимательней.

Этот воин был высокого роста, примерно метр девяносто, широк в плечах. Шлем он нес в левой руке, а потому Андрею было прекрасно видно его довольно неприятное лицо, заросшее густой бородой, с незначительными претензиями на изящество. Длинные светлые волосы, хотя и причесанные, но все же явно давно не мытые, обрамляли грубое, словно вытесанное топором лицо с большим горбатым носом, как у кавказца, и злобно смотрящими из-под густых бровей глазами. Выражение лиц его воинов было под стать их командиру. Кольчуга на нем хотя и была выполнена в том же стиле, что и на его воинах, тем не менее отличалась от них тем, что к ней были приклепаны четыре металлические пластины: две побольше на груди и две поменьше на животе, явно призванные усилить защиту.

Этот воин – или рыцарь – даже не взглянул в сторону вышедшего с сеновала Андрея. Вернее, он видел его, но скользнул по нему взглядом, даже не подумав задержаться. После этого отвернулся и уверенно переступил порог таверны, и уже оттуда стали доноситься голоса его воинов.

«Что-то не хочется идти туда. Явно нарвусь на неприятности, вот задницей чую. А может, и не идти? Там запахи со вчерашнего дня не стали лучше, а зачем идти туда, где тебя мутит? Расположусь за околицей или вон на сеновале – все приятнее, чем в том бичевнике. Можно и так, да вот только, как говорит старая поговорка, «мы в ответе за тех, кого приручили», хотя я-то никого не приручал, но, по ходу, это теперь мои люди, и мне за них отвечать. Эндрю врать причин нет никаких, и, похоже, они признали меня своим лидером, даже свободолюбивый Жан. А от этих козлов так и веет неприятностями. Ладно, выбора нет, придется идти. О, а вот и петух. Нет, непохож на моего Ваську, у этого и хвоста-то, почитай, нету – собака, видать, подергала, но ничего, вон как хорохорится».

Погруженный в эти мысли, он на автомате проверил наличие в кобурах пистолетов, словно желая получить заряд уверенности от прикосновения к ним. Вынужденный припрятать автомат, чтобы не привлекать внимания, он как ковбой нацепил на себя две кобуры с «макаровым» и «стечкиным»: на поясах здесь чего только не носили, так что особо в глаза это бросаться не должно было. Во всяком случае, он решил именно так. Как ни странно, прохлада пластиковых рубчатых рукояток пистолетов и вправду придала ему уверенности. Мелькнула мысль вынуть из ящика автомат, но Андрей от нее отказался. Если начнутся неприятности, то в тесноте помещения пистолеты подойдут куда лучше автомата, а на такой дистанции и они не дадут шанса противнику, правда, для этого нужно будет попасть, ну да с дистанции в три-четыре метра нужно еще умудриться промазать. Хотя бывали и такие прецеденты.