Пара его Демоничества - Сусанна Ткаченко Страница 24

— Именно это я и планирую исправить: стать хорошо знакомым. Клянусь, тебе ничто не угрожает.

— Мне нужно сегодня успеть сделать массу дел…

— Сделаем вместе сначала твои дела, а потом мои. Договорились? Неужели я не заслужил маленькой помощи?

Это он сейчас намекает, что выручил меня дважды, и давит на совесть? Шантажист! Что же делать? Если я сейчас ему уступлю, это ведь не будет обозначать, что я вообще на всё согласна?

— Так бы и сказали, что вам нужна помощь… — решилась с ответом, ну или просто смирилась с тем, что мягкотелая размазня.

— На «ты», Фиона. Ты уже называла меня на «ты». Продолжай в том же духе.

Ох, я проигрываю ему по всем фронтам. Интересно, хоть кто — то может устоять перед его напором?

— Хорошо, я вам помогу. Что от меня требуется?

— Не спеши. Сначала сделаем то, что запланировала ты. Идём?

— Идём.

Он ухватил меня за руку и повёл на улицу. Не церемонно подставил локоть, не взял под руку, а именно ладонь в ладонь, и это было так интимно и волнительно, что сердце ухнуло в пятки, и я безропотно поддалась. Удивительные вещи происходят со мной в обществе этого Демоничества.

Майгрех распахнул двери своего черного монстра, усадил меня и только потом поинтересовался планами.

— Мне нужно по магазинам, у вас же есть магазины?

— А как ты в них собиралась, если даже не знаешь, есть ли они у нас?

— Так ты не дал мне времени это выяснить, — недовольно буркнула я, — сейчас бы я наслаждалась обертыванием, лёжа в джакузи, и расспрашивала Умника обо всём, чего не знаю.

— Прости, но мне действительно нужна твоя помощь, и, знаешь, к счастью, наши планы совпали. Я тоже первым делом собирался отвести тебя по магазинам.

— Даже ума не приложу, зачем? И, кстати, я собиралась купить себе разговорник, так что можешь забрать свой.

Вытащила из сумочки перламутровую трубку и протянула демону.

— Ты чего-то опасаешься? Почему так настойчиво пытаешься вернуть мне подарок? Конечно опасаюсь, вдруг там какая-нибудь прослушка.

— У нас не принято брать подарки от мужчины, если вас с ним ничего не связывает.

— Глупости, конечно, но если тебе так будет комфортнее, давай его сюда.

Он забрал трубку и безжалостно закинул себе за спину, куда-то в глубь салона, та жалобно трынькнула и смолкла. Обиделся, что ли? Честно, я не хотела его обижать, но и принимать неизвестный гаджет было глупо. Вот если бы он мне подарил личную вещь… Но мечтать не вредно. Лучше выяснить, что ему понадобилось.

— А в чём должна заключаться моя помощь?

Майгрех приподнял машину в воздух.

— Мне нужна пара на вечер. Друг пригласил в одно место, где неприлично появляться одному.

Я посмотрела с удивлением. Что-то мне не показалось, что Демоничеству не с кем выйти в общество.

— А девушки, которые сопровождали тебя вчера и позавчера, не подходят? — вышло язвительнее, чем хотелось.

— Ревнуешь, ёжик, или выпускать колючки — твоё естественное состояние?

— Ты не ответил. — Да если бы я знала, что на меня находит!

— Считай, что это нужно для престижа и удачи. Друг обзавидуется, когда увидит, с кем я пришёл.

А, ну тогда понятно. Это всё объясняет, а то я уже напридумывала себе розовых сердечек. Машина начала стремительно набирать высоту.

— Майгрех, а нельзя поехать по улицам? Я бы хотела посмотреть город.

— Конечно можно.

Он сдал вниз и вырулил на проспект Самоцветов, а я демонстративно отвернулась к окну.

На самом деле меньше всего я сейчас хотела разглядывать город. Мне нужно было просто подумать над своими реакциями, потому что заявление, что я нужна для статуса,

— прозвучало обидно. Вот поиском причин этому необъяснимому явлению я и занялась, уставившись в окно.

Дело в том, что, к счастью или к сожалению, влюбляться мне раньше не доводилось, и я понятия не имела: происходящее, это оно, или всё-таки у Демоничества доминантная эмоция — интерес, и он на меня ею воздействует? Можно ли как-то от этого защититься?

Из этих увлекательных, но не совсем радостных дум меня вывел внезапно открывшийся удивительный вид из окна: огромный каменный демон возвышался посередине площади, мимо которой мы пролетали, и грозно взирал окрест.

— Кто это? — я резко повернулась к Майгреху.

Кто это, я знала. Не далее, как два дня назад он посетил меня в живом виде, но я же не должна никому признаваться, что Создатель поручил мне задание.

— Это наш Создатель. Самый главный демон, и в статуе находится его Храм.

— А почему у него есть рога, а у вас нет? И вообще, он больше похож на тех демонов, которых люди себе представляют.

— Это боевая ипостась. У нас тоже такая есть, вернее, была. Теперь только Первое Демоничество способен её принимать.

И столько тоски прозвучало в его словах, что мне не захотелось дальше расспрашивать. Я сменила тему. Потом сама выясню. У Умника лучше спрошу.

— А куда именно ты меня везёшь, и что за мероприятие планируется у твоего друга? Хотелось бы всё-таки узнать детали.

— В мой торговый комплекс, там есть любые товары, какие только могут понадобиться жителю Землуа, а насчет мероприятия не волнуйся. Я просто не так выразился. Мой брат и друг пятое Демоничество Негрех пригласил меня в своё казино на партию-другую в «тысячу».

— Это карточная игра с марьяжами?

— Совершенно верно.

— Как у нас на Земле? — Надо же! Это одна из немногих игр, в правилах которой я разбираюсь, папа её очень любит.

Ох, воспоминания о родителях и тех временах, когда мы на море резались в тысячу, отозвались тоской. Как они там? Мама с папой. Надеюсь, Адель не наделает глупостей.

— Не забывай, что наши миры зеркальны. У нас много общего. Азартные игры к вам пришли от нас.

— И что я должна буду делать?

— Да ничего особенного. Просто болеть за меня и радовать глаз своей красотой.

От комплимента я смутилась. Так уж вышло, что меня не часто баловали похвалой, и принимать их я не умела, поэтому опять сменила тему, никак не отреагировав на это заявление.

— Мне нужно купить новый разговорник, и ещё я хотела узнать в магазине про бытовую технику.

— А что не так с твоей?

— Всё нормально, ничего такого, просто она слишком болтлива и своевольна.

— Так отключи эту функцию.

— А так можно?

— Конечно. Она будет так же управляться голосом, но молча.

— Правда? Они не обидятся?