Скользкий - Павел Корнев Страница 24

— За соответствующее вознаграждение, разумеется, — добавил Мстислав. — Оплата по факту доставки.

— И мы прямо сейчас передадим тебе инструкции нашего кондуктора, — закинул удочку Доминик. — Что-то мне подсказывает — тебе не терпится отсюда выбраться…

— Где подписываться кровью? — не стал больше я торговаться.

— К чему эти формальности? — Доминик повернулся к помощнику. — Номер с собой?

— Да. — Мстислав открыл не замеченную мной раньше дверцу вмонтированного в стену сейфа и достал оттуда исписанные черными чернилами листы бумаги.

— Это что? — спросил я, принимая их у него из рук.

— Записи нашего кондуктора, а это задаток. — Мстислав сунул мне серебряную монету и вытащил из кармана рубашки коробок спичек.

— Договорились. — Я недоуменно повертел коробок в руках и протянул его обратно, но меня остановил Доминик.

— Позвонишь по номеру, записанному внутри. Скажешь, что от отца Доминика, — объяснил он. — И будь любезен — прочитай номер вслух прямо сейчас.

— Зачем? Ничего с вашим коробком не случится.

— Тебе сложно?

— Нет, но…

— Прочитай…

— Хорошо, — вздохнув, сдался я. Высыпал себе на ладонь спички из коробка и прочитал десять цифр. Три — код города, еще семь сам номер. — Что конкретно мне надо передать?

— Скажи — у нас все хорошо, но последняя посылка не дошла, и товар стух, — сразу успокоился проповедник. — Задаток ты получил, об окончательной оплате сам договоришься, не маленький. Вопросы?

— На кого вы работаете? — Я собрал спички обратно в коробок.

— Не на кого, а во имя чего, — слишком искренне для правдивого ответа улыбнулся мне Мстислав. — Мы работаем во благо всего человечества.

— Да ну? И кто решает, что для человечества благо? ФСБ, ГРУ, СВР?

— Бери выше, — уже откровенно развеселился Мстислав, — Ватикан.

— Идите вы, — понятное дело, не поверил ему я.

— И ты давай уже — иди, — распорядился Доминик. — Мстислав, проводи. Когда пообедаешь, найди Олега и зайдите оба.

— Пошли, — сразу заторопился проголодавшийся сектант.

— Мстислав, а если Жан вам документы нес, зачем он на Север пошел? — спускаясь по лестнице, спросил, я.

— Следы путал, — буркнул Мстислав и сдал меня с рук на руки Алексею, который вернул мою уже почищенную одежду.

Следы путал? Как-то не очень в это верится. Белыми нитками шито. Темнят сектанты, ох темнят.

Быстро переодевшись, я свернул листы с записями, сунул их в карман куртки и подошел к висевшему на стене зеркалу. Ну и рожа у тебя, Шарапов! Нет, благодаря усилиям Доминика все выглядело вполне пристойно, но припухшая физиономия не оставляла сомнений в том, что ее обладатель пьянствовал никак не меньше недели кряду. Да еще левую половину лица от выбитого зуба болью дергает. Надо с ним что-то делать, а то как бы десна не загноилась.

Подгоняемый Алексеем, я вышел на улицу и, отойдя от ворот, немного замедлил шаг. И куда теперь? Деньги есть, но с ночевкой проблемы надо решать сейчас, а не под вечер, когда уже поздно будет. Снять комнату? Как вариант… Только лучше сначала найду Гамлета — у него знакомых полно, глядишь, чего-нибудь и присоветует.

В лицо задул холодный ветер, и злосчастный зуб заколол ввинчивавшейся в челюсть болью. Ноет-то как! Так и убил бы тех уродов второй раз. А то и третий… Нет, первым делом надо собственным здоровьем заняться. Но опять возникает вопрос: куда податься? В городскую клинику идти далеко, Салават с Торгового угла на зубах не специализируется. В зубодерню при Патруле не пойду, даже если мне за это приплатят. Стоп, я же позавчера вывеску стоматологического салона на Красном видел. Вот туда и двину. Денег хватит: сектанты четвертак серебряный сунули, да и с трупов какие-никакие деньги смародерствовал. Да, кстати, надо будет одежду на наличие сюрпризов проверить, а то мало ли чего подсунуть могли.

Напрямик идти не рискнул — в этих дворах и заблудиться недолго — и сначала пошел к Южному бульвару. Крюк не такой уж и большой выйдет, зато дорога знакомая.

Да, хорошо на улице, не то что зимой. И народу куда больше.

Хлопец с кавалерийской шашкой на боку настороженно озирался по сторонам, пока его напарник таскал из телеги в продуктовый магазин какие-то коробки. Длинное топорище засунутого за пояс топора било того по ногам, но парень не обращал на это внимания и торопился быстрее закончить работу. Две тетки, поглядывая на парней, курили на крыльце магазина и о чем-то трепались. Из расположенной по соседству стекольной лавки взмыленный резчик вытаскивал мешок за мешком бой и обрезки.

Странно, может, раньше просто не обращал внимания, но личностей с затуманенными глазами на улице явно прибавилось. Это все наркотой обдолбанные или просто маргиналы с наступлением тепла из подвалов вылезли? Блин, и что тогда ночью на улицах творится?

Но и при белом свете на оживленной улице творилось черт знает что. Выломанная дверь антикварного магазина «Раритет» валялась метрах в пяти от входа, а молчаливые служащие городского крематория грузили на телегу трупы. Трех мертвецов они уже закинули в труповозку, а четвертого собирали в черный мешок буквально по кускам. Пятый плавал в канаве и дымился. Три пожилых китайца, с трудом сохраняя невозмутимый вид, о чем-то очень вежливо разговаривали с младшим командиром Дружины. Два рядовых автоматчика нервно посматривали то на обугленный труп, то на оплавленный бетонный бордюр рядом с ним.

От запаха паленой человечины меня замутило, и я постарался побыстрее отойти подальше, даже не выясняя, что здесь произошло. Меня это не касается, и ладно.

Уже позабытое чувство опасности кольнуло, когда я свернул на Красный проспект и отошел от перекрестка метров на сто. Не задумываясь, шагнул вбок, развернулся и… и пущенная откуда-то с крыш стрела прошла рядом с головой. Стальной наконечник лязгнул о бетон фонарного столба, и древко разлетелось на длинные щепки.

Откуда стреляли?!

Ничего подозрительного не видно, но самое подходящее место — хрущевка на противоположной стороне проспекта. Один из прохожих остановился и, указывая рукой на верхние этажи пятиэтажки, заорал что-то матерное.

Не слушая его, я перекатился через капот ржавевшей на тротуаре «Волги». Вторая стрела, оставив длинную вмятину на крыше, срикошетила в сторону — лучник опоздал: меня уже прикрыл остов автомобиля. Вдалеке пронзительно заверещал свисток, по проспекту промчался конный дружинник.

Решив, что опасность миновала, я осторожно выглянул из-за автомобиля. Несколько человек, оживленно жестикулируя, что-то объясняли проскакавшему мимо меня дружиннику, а к хрущевке уже спешили два автоматчика — те самые, которые стояли у «Раритета». Толку-то. Если лучник не полный идиот, ничего они там не найдут.

А ведь меня опять хотели убить. Сейчас-то за что? Кому помешать мог? Или это Гиоргадзе о судьбе племянников узнал? Нет, тогда бы меня в открытую через мясорубку пропустили. Получается, что-то из прошлого всплыло? Там много всего осталось: валькирии, Семера…