Чёрные зеркала - Анна Бахтиярова Страница 24

Попытка обсудить положение дел за завтраком ни к чему путному не привела. Услышав новости, Элиас пролил апельсиновый сок на Рашель, а Брайс подавился блином со сладкой ягодной начинкой, закашлялся до хрипоты. Воспитательнице леди Клементине пришлось применять особую магию, чтобы помочь парню снова нормально дышать.

— За столом следует есть, а не болтать, — попеняла она, прежде чем удалиться. Весь вид ее свидетельствовал, что наша компания не вызывает ничего, кроме раздражения.

— Я сам поговорю с Эмилио, — пообещал Элиас, пока Рашель бегала в спальню переодеваться. — Мне проще его перехватить и не вызвать подозрений.

Я кивнула. Сам, так сам. У меня других забот хватает. В частности, предстоящая встреча с Габриэлой и выплеск накопившейся ведьмовской энергии. Ох, главное не забыть, что мне пока нельзя использовать магию. А то рискую отправить весь третий курс в целительский блок. Вот отрабатывающая последние дни леди Виэра обрадуется.

Разумеется, я забыла. На первом же уроке…

Это был новый предмет — история соседних стран. Вел его пожилой мэтр Сонсбери, в прошлом году у нас не преподававший. Голос звучал нудно и монотонно, что совершенно не мешало педагогу рассказывать увлекательные вещи. Я заслушалась, как маги пытались поладить с лешими — волшебными существами, что жили в заграничных лесах, и пропустила неладное. Парень, что сидел за мной, решился на мелкую пакость. Протянул руку, чтобы посадить на волосы жука. Я бы подобной ерунды не испугалась, если б поняла, что происходит. Однако я не поняла, ощутила лишь колыхание воздуха за спиной. Инстинкты сработали мгновенно. Резкий поворот, выставленная вперед ладонь и…

Пакостник с воплем взлетел к потолку и там остался, приклеившись пятой точкой.

— Снимите! — вопил он истошно и дрыгал ногами.

Но я не могла помочь. Ибо понятия не имела как, да и не рискнула бы. Кто знает, на что способна моя магия вкупе с треклятым ведьмовством.

— Демоны… — прошептала сквозь зубы.

Обвела взглядом притихших третьекурсников и вдруг заметила, что парта за магической завесой пуста. Агния на уроке отсутствовала. Странно. Не в привычках полуцветов пропускать занятия. Им влетает за прогул больше полноценных.

— Ох… — мой неприятель опустился назад стараниями мэтра Сонсбери.

— Ты в порядке? — спросил он пакостника и, получив кивок, повернулся ко мне. — Имя?

— Лилит Вейн.

Он поморщился.

— А-а-а, тот самый полуцвет.

Пришлось глубоко вонзить ногти в ладони, чтобы сдержать гнев. Называть полуцветом мага, чья полноценность подтверждена и не подлежит сомнению, по меньшей мере, неэтично. За такое можно «заработать» серьезный штраф. Но Сонсбери это явно не беспокоило. Он смотрел на меня, как на насекомое, куда отвратительнее недавнего жука.

— Иди к директору, полуцвет. Без документа, подтверждающего назначение наказания, на моем уроке можешь не появляться. А сегодня ставлю тебе прогул.

От гнева заложило уши, но я не посмела пикнуть. Собрала вещи и вышла из класса, аккуратно прикрыв за собой дверь. Хотя очень хотелось хлопнуть ею со всей силы. Правая рука держала школьную сумку, а левая жутко ныла: ногти повредили кожу на ладони до крови. Но я не разжимала пальцев. Пока ощущаю боль, ярость притупляется. Бесила не только «выходка» мэтра, но и перспектива оказаться с директором Дювалем наедине. Вдруг в его теле Дарлин Ван-се-Рмун, а я сама явлюсь в «логово зверя»…

…Новый глава колледжа предпочел не занимать кабинет предшественника, выбрал другой, с приемной, где дежурил помощник — прошлогодний выпускник из светлых. Его звали Берт. Он считал себя выдающейся личностью и в бытность учеником предпочитал общаться исключительно с главными умниками колледжа. Я не раз замечала его возле Юмми, хотя ей Берт не нравился. Она закатывала глаза и находила предлог для побега. Для старосты, у которой уйма обязанностей, это не составляло труда.

Сегодня я едва взглянула на Берта. Переступила порог приемной и забыла обо всем на свете. Внутри «рандеву» с директором уже ждали два проштрафившихся ученика. Точнее, ученик и ученица. Они сидели у противоположных стен и делали вид, что не видят друг друга.

— Ну и ну… — протянула я невольно.

— О! Лилит! А тебя за что сослали?

Ко мне с лисьей улыбкой подскочил Брайс Райзен, будто мы всю жизнь слыли лучшими друзьями. Зато та, которая в недавнем прошлом действительно звалась подругой, демонстративно отвернулась.

— Э-э-э… Дала сдачи и не рассчитала силенки, — пробормотала я, помня, что уроки ведьмовской магии запрещено упоминать при «посторонних». Покосилась на огневичку, борясь с желанием повторить тот же подвиг, что и с пакостником в классе. Собралась сделать вид, что ее тут нет вовсе, но вдруг передумала. — Привет, Агния.

Брайс глянул с обидой, а огневичка будто не услышала.

— Что вы натворили? — спросила я, усаживаясь на скамейку у стены. — Чуть живьем друг друга не сожгли?

Брайс закатил глаза, явно готовясь обвинить во всех смертных грехах вновь обретенную сводную сестричку, но не успел. Она опередила. Да только не просвещать собралась.

— А тебе какое дело? — бросила мне. — Хочешь остаться чистенькой для полуцветов? Снова стать своей? Полноценным ты даром не нужна. Ходишь в прокаженных!

Зря она это сказала. Ох, как зря.

Мгновение, и все трое, включая не вмешивающегося в наши разборки Берта, взмыли к потолку. И… прилипли. Причем, Брайс умудрился приклеиться подошвами ботинок и теперь висел вниз головой.

— Десять баллов, Лилит, — пробормотал он.

Берт попытался спуститься своими силами. Сложил несколько пасов в надежде отменить мою магию. Увы, он не учел, что сегодня из меня выплескивалась не простая сила, а ведьмовская энергия.

БУМ!

Грохнуло так, что вся мебель в приемной подпрыгнула. Статуэтка танцовщицы на столе Берта разлетелась вдребезги, а он сам с ног до головы покрылся сажей. Волосы, превратившиеся из белокурых в пепельные, стояли дыбом. Будто шерсть у рассерженного кота. Хотя вряд ли Берт сердился. Судя по выражению лица, он готов был разрыдаться с расстройства. Я его, в общем-то, понимала. Второй рабочий день, а тут такое. Да еще и дорогущему костюму конец.

— Берт, что тут… — из кабинете вышел Дюваль и замолчал на полуслове.

— Прошу прощения, директор. Я не нарочно.