Песнь Гнева - Дарья Кадышева Страница 24

— Ты просто знаешь то, чего тебе знать не положено, — проговорил он. — Взять ее.

Дружинники выхватили мечи и медленно двинулись к Лете. Арбалет нацелился на нее. Лета сделала шаг назад и извлекла из ножен Пчелу.

— Не для того я притащилась в эту глухомань, чтобы умереть здесь, — произнесла она и выставила перед собой меч. — Давайте, мальчики.

Первого ринувшегося в атаку ей удалось убить, с одного раза перерубив позвоночник. Она уклонилась и со всего маху ударила дружинника по спине. Он рухнул ничком в вязкую землю. Дальше все пошло гораздо хуже.

Напрасно обрадовавшись, Лета выпала вперед, встав на одно колено, чтобы подрезать следующего, но тот уверенно ушел от выпада. Она поднялась и тут же едва успела отбить удар другого, который мог лишить ее головы. Лета замешкалась на мгновение, потом скрестила с дружинником клинки и резко оттолкнула его от себя ударом в пах. Дружинник скрючился пополам, на девушку налетел другой. Лета увернулась от трех мощных взмахов тяжелого двуручника, чуть не потеряла равновесие, но удержалась на ногах и атаковала. Дружинник не выдержал ее яростных и быстрых атак, хотя он был сильнее ее, и скоро устал. Лета пробила его умелый блок и полоснула мечом по месту под мышкой, которое не защищали доспехи. Удар оказался болезненным, и дружинник отступил.

Лета отпрянула в сторону, давая себе несколько секунд отдыха. Она подняла меч на уровень глаз, опустила его острием вниз, готовая отразить любую неожиданную атаку. Один попытался зайти за спину, и Лета встретила его быстрыми свистящими движениями, одно из которых навсегда оставило у дружинника шрам на щеке. Пока она возилась с ним, другой дружинник все-таки сумел оказаться позади нее и бросился. Но Лета успешно блокировала его удар. Грубая сила встретила не менее грубое сопротивление, и они отшатнулись друг от друга. Дружинник налетел на дерево неподалеку и упал.

Они были сильны, и она не знала, справится ли она с ними. Сомнения развеял арбалетный болт, просвистевший у нее над головой. Хоть Милован и стоял в сторонке, у нее оставалось три полноценных противника с тяжелыми широкими клинками и один стрелок. Она умела трезво оценивать свои шансы, и поняла, что ей не выстоять. Она может долго крутиться, парировать атаки, но в конце концов устанет и ее ловкость вкупе с быстротой ей изменят.

— Вы что, выпоротки, не можете справиться с девчонкой? — не выдержал Милован.

Лета обхватила меч двумя руками, переступая с место на место. Ей нужно было придумать варианты отступления, и она выигрывала для себя время, перемещаясь из одной стороны в другую и не давая подойти к себе слишком близко. Дружинник с порезом на лице вдруг кинулся в открытую атаку. Лета отбила его удар изящным контр-приемом, который у нее получался даже лучше, чем у Драгона, и выставила меч вперед. Но клинок разрезал лишь воздух. Дружинник оказался быстрее, чем она предполагала, и зашел сбоку. Лета развернулась и плашмя ударила его по доспехам через брешь в его защите. Пчела отскочила, по инерции уводя девушку за собой, и тут что-то разорвало ее плечо.

Не давая ей сориентироваться, дружинники налетели, резко взмахивая мечами. Лета ощутила жуткую боль, но отбила все атаки. Сердце забилось быстрее прежнего. Она стала забрасывать всех троих гневными и быстрыми ударами, чего они никак не могли ожидать от нее и попятились в разные стороны. На мгновение Лета превратилась в яростный вихрь.

Они отступили. Лета, потратившая все силы на последние маневры, тяжело задышала. Она посмотрела на правое плечо и увидела распоротую куртку и арбалетный болт. Саму рану девушка не видела, но по ощущениям она была глубокой.

Времени было мало, и Лета не медлила. Она взмахнула мечом, будто собираясь вновь атаковать, но затем развернулась и дала стрекача в лес. Она заблаговременно пригнулась и услышала наверху свист арбалетного болта и вопли Милована. Она не оглядывалась. На ходу всунула Пчелу в ножны. Каждое движение давалось ей с трудом, но она не думала останавливаться. Чем быстрее она неслась, тем реже слышала топот тяжелых сапог за своей спиной и разгневанную ругань командующего.

Остановилась она лишь у обрыва с небольшим водопадом. Лета замерла, едва не оступившись. Кровь бешено стучала в висках. Показавшееся солнце ослепило ее. Она встряхнула головой и увидела вдали заросшие лесами пейзажи полуострова, а внизу под водопадом широкую и глубокую реку с бурным течением, искривлявшуюся вдали и сворачивавшую на восток.

Лета услышала за спиной какое-то движение и обернулась. В нескольких метрах от нее стоял дружинник с порезанной щекой. Он был самым молодым из них. Позади него семенил еще один.

Они уставились друг на друга. Потом в руке дружинника возник кинжал. На его губах появилась неприятная ухмылка. Лета повернулась к нему передом, сделала шаг в пустоту и полетела вниз. Дружинник охнул и подбежал к краю обрыва. К этому времени подоспел и второй.

Они несколько минут глядели вниз, но ни Леты, ни ее следов они не могли заметить в бурлящем потоке реки.

— Она разбила башку о подводные камни, — сказал молодой.

Другой дружинник посмотрел на него.

— Тогда почему тело не всплыло?

Тот не ответил.

Вернувшись к Миловану, они застали его в скверном настроении. Он ходил возле хаты, нервно крутя в руках книжку. Арбалетчик осматривал тело убитого дружинника. Другой вышел из хаты, встретился взглядом с Милованом и покачал головой. Командующий сплюнул за землю и лягнул закованным в железо сапогом рядом покрытый мхом пенек.

Увидев подходящих дружинников, он сдвинул брови.

— Вы нашли ее?

Они кивнули.

— Что с ней?

Они переглянулись.

— Убита, — ответил молодой. — Мы… сбросили тело в реку.

— А вы уверены? — прошипел Милован, и его жуткий шрам на лице скривился.

— Ну так Людота подбил ее. Она потеряла много крови. Мы быстро с ней разделались.

Милован кивнул и посмотрел на дневник в своих руках.

— Не могу сказать, что мне жаль, но она была куда порасторопнее, чем вы, межеумки, даже все вместе взятые, — произнес он. — Шевелитесь! К ночи нам надо выбраться из этой халуги. Но сначала нужно закопать самого бездарного из вас… Поищите место.

***

Небо полыхало над головами двух всадников, ехавших через лес по узкой тропе. Они гнали своих лошадей рысью, жестко пришпоривая их бока каблуками высоких сапог. Не считая вспышек в небе, вокруг было тихо: ни следов других людей, ни звуков животных, только редкое поскрипывание ветвей тонких деревьев.

— Чем дальше мы идем, тем больше мне кажется, что ее здесь нет, — сказал Марк.

— Она здесь. Я чувствую, — отозвался Драгон.

Они ехали без отдыха с самого утра. Все время Драгон был напряжен: смотрел по сторонам, прислушивался, сжимал поводья до беления костяшек. Марк был более спокоен. Его начинало клонить в сон. Он устал от долгой дороги. Драгон не хотел останавливаться на привал, пока не найдет Лету. Он гнал Натиска, своего стройного черного жеребца, не чувствуя усталости и холода. Когда Марку стало уже совсем невмоготу оставаться в седле, Драгон вдруг придержал коня.